03.11.2010 | Геннадий Чуфрин

Таможенный союз: проблемы и перспективы

Как известно, с 1 января с.г. во исполнение ранее достигнутых договоренностей между руководителями России, Казахстана и Белоруссии началось введение в действие основных договорно-правовых положений Таможенного Союза (ТС), направленных на регулирование правил торговли между его участниками, создание единой таможенной территории и наднациональных органов управления. С 1 июля 2010 г. во всех странах - участницах ТС начал действовать единый Таможенный кодекс, устанавливающий механизмы начисления и распределения таможенных пошлин. Однако дискуссия по вопросу достоинств и недостатков ТС, этого, несомненно, крупнейшего экономического многостороннего проекта на постсоветском пространстве, призванного стимулировать интеграционные тенденции между новыми суверенными государствами во имя кардинального улучшения условий взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества и участия в международном разделении труда, продолжается с неутихающей силой.

Анализируя общее состояние хода интеграционных процессов на постсоветском пространстве и причин, которые их вызывают, я глубоко убежден, что у ряда, а по существу большинства бывших советских республик, а ныне суверенных государств, существует вполне очевидная объективная потребность в укреплении взаимного экономического сотрудничества, причем не только в двустороннем, но и многостороннем формате. Обусловлена эта потребность, с моей точки зрения, не только сугубо экономическими причинами, но и всей совокупностью факторов самого разного плана, влияющих на стратегический выбор этой части постсоветских стран.

Первое. Позиция, занимаемая Россией в вопросе формирования ТС, определяется долгосрочными, стратегическими интересами, как экономического, так и политического характера, о чем неоднократно говорили руководители нашего государства. И успех на этом направлении отвечает важнейшим задачам ее национального развития, даже, несмотря на то, что пока что РФ несет определенные финансовые потери при реализации основных мероприятий по формированию Таможенного союза.

Судя по официальным заявлениям руководства Белоруссии, и, несмотря на обострившиеся в последнее время ее политические разногласия с Россией, а также расхождения между нашими странами по ряду вопросов экономического характера, связанных, в том числе, с экспортными пошлинами на нефтепродукты и ввозными пошлинами на иномарки, Белоруссия подтверждает стремление интегрироваться с Россией и Казахстаном в рамках Таможенного союза. И это надо приветствовать, а политические разногласия, надеюсь, будут улажены. Не является секретом вместе с тем, что белорусская сторона выступает за создание Таможенного союза в полном объеме без изъятий, и в этом заключается ее принципиальная позиция.

Казахстан, несомненно, является одним из наиболее активных сторонников интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Совершенно ясно то, что свой стратегический выбор как суверенного, независимого государства Казахстан видит в развитии и углублении сотрудничества с Россией, являющейся его самым надежным стратегическим союзником. Укреплению этих особых отношений должно способствовать достижение прогресса по формированию ТС.

Полагаю также, что позиция Казахстана в пользу ТС в известной степени продиктована и меняющимся балансом сил в экономике Центрально-Азиатского региона (ЦАР) в пользу Китая. И не случайно не только Казахстан, но и некоторые другие страны ЦАР проявляют повышенный интерес к интеграционным процессам на постсоветском пространстве, в т. ч. к формированию ТС.

Второе. Принято политическое решение о создании Таможенного союза в составе трех государств. Но ТС – ведь в своей основе организация экономическая и следует признать, что с самого начала своего существования Таможенный союз столкнулся с серьезными проблемами экономического характера, вызванными прежде всего – различиями в национальных и групповых хозяйственных интересах. За 20 лет после распада СССР сформировались не только во многом различные национальные экономические интересы бывших советских республик – в том числе новых суверенных государств, входящих в ТС, но и оформились специфические хозяйственные интересы определенных влиятельных национальных бизнес-групп, которые, к тому же, далеко не всегда совпадают с национальными интересами даже собственных стран. Так, например, я совсем не уверен, что интересы компаний топливно-энергетического комплекса РФ – всегда и во всем идентичны национальным интересам России.

Другая группа проблем экономического характера, стоящих перед участниками ТС, связана с тем, что номенклатура экспорта наших стран во многом совпадает (в частности, по имеющимся подсчетам номенклатура экспорта Белоруссии совпадает с российской номенклатурой на 60%, а Казахстана – даже на 90%), что может вызывать обострение конкуренции в рамках ТС. Впрочем, ТС как раз и создается для того, чтобы в условиях рыночной конкуренции между отдельными товаропроизводителями, равно как и между производителями услуг, обеспечить повышение производительности труда и качества предоставляемых услуг. К тому же одной из важнейших, едва ли не центральных задач, стоящих перед участниками ТС, является поощрение через механизмы интеграции процессов модернизации их экономик и преодоления их сырьевой направленности. Поэтому, не подавляя конкуренцию, не возводя искусственные протекционистские барьеры, следует предусмотреть такие организационные и правовые нормы, которые бы способствовали ускорению модернизации экономии наших стран, в том числе с помощью конкуренции.

Третье. При формировании ТС ни в коем случае нельзя торопиться перескакивать через этапы. Ведь этот процесс – длительный. И уже принятые решения по установлению переходного периода для адаптации к новым условиям и даже частичному пересмотру таможенных пошлин в сторону их понижения в отношении целого ряда товарных групп и их изъятия из системы Единого таможенного тарифа на период от 6 месяцев до нескольких лет показывает, что процесс притирки интересов национальных товаропроизводителей может продолжаться достаточно долго. И следует признать, что это нормально. Такой точки зрения в России придерживается достаточно широкий круг специалистов. В частности, ими отмечается, что жизнеспособность формируемого ТС во многом будет определяться решением принципиальной задачи обеспечения успешного поступательного развития интеграции на микроуровне с вовлечением в этот процесс максимально широкого круга хозяйствующих субъектов. Пока же складывается впечатление, что приоритет отдается вопросам политической надстройки, тогда как производственным и инвестиционным связям на уровне отдельных предприятий уделяется недостаточно внимания. Впрочем, не все обстоит столь уж пессимистично и, как отмечается российскими экспертами, в торгово-экономические отношения членов ТС активно внедряются такие прогрессивные формы делового сотрудничества, как аутсорсинг, лизинг, передача технологий, приграничная торговля.

Иными словами, требуется достаточно длительный период «взаимной притирки» и согласования конкретных интересов прежде, чем станут очевидными выгоды интеграционных процессов. (Замечу попутно, что за первое полугодие текущего года рост товарооборота РФ-Казахстан, в т.ч. благодаря их сотрудничеству в рамках ТС, составил 40% и, по всей видимости, по итогам года наши страны могут выйти на уровень, равный или близкий к рекордному, достигнутому в 2008 г. - $ 20 млрд.)

Важно поэтому не только неуклонно и последовательно добиваться взаимовыгодного согласования позиций между его участниками и нахождения наиболее эффективных решений, но и, повторюсь, не перескакивать при этом через этапы и не поддаваться желанию достичь рекламно-пропагандистских результатов в ущерб реальным. ТС в нынешнем виде существует немногим более девяти месяцев и нельзя требовать от его участников невозможного, выдвигать неприемлемые требования либо заниматься огульной критикой ТС.

Четвертое. Я глубоко убежден, что смертельным ударом для ТС будет, если упомянутая постепенная притирка – медленная, болезненная и трудная – будет принесена в жертву принятию каких-то эффектных политических решений.

В частности, не следует торопиться по поводу возможного дальнейшего расширения состава участников Таможенного союза. С одной стороны, другие члены ЕврАзЭС, а именно Киргизия и Таджикистан, а также Армения, являющаяся с 2003 года наблюдателем в этой организации, внимательно наблюдают за процессом создания Таможенного союза и не исключают возможности подачи в будущем заявки на присоединение к нему. С другой, удовлетворение таких заявок наверняка будет сопряжено со многими трудностями, особенно в отношении Киргизии, во-первых, являющейся в отличие от России, Казахстана и Белоруссии членом ВТО. Ведь правила ВТО во многом отличаются от договорно-правовых условий функционирования Таможенного союза ЕврАзЭС, в первую очередь в отношении импорта из третьих стран. Поэтому на практике, присоединение Киргизии к Таможенному союзу ЕврАзЭС вряд ли будет возможно до того, как нынешние члены Союза вступят в ВТО. К тому же, во-вторых, внутриполитическая ситуация в Киргизии после апрельских событий 2010 года складывается весьма непросто, и до ее нормализации вообще ни о каком присоединении к Таможенному союзу ЕврАзЭС не может быть и речи.

К тому же, как представляется, расширение состава членов Таможенного союза в обозримой, во всяком случае – ближайшей, перспективе вообще вряд ли целесообразно, поскольку главной задачей в настоящее время является консолидация этой организации, преодоление уже существующих внутренних проблем и противоречий и достижение ощутимого прогресса в уже намеченных совместных программах и планах. Именно достижение такого прогресса, а отнюдь не рост численности членов организации, должно стать подлинным критерием популярности и авторитетности Таможенного союза.

И последнее. Все решения, которые принимаются на государственном и экспертном уровнях, должны носить очень взвешенный характер. 15 лет назад мы уже присутствовали при провале первой попытки создания ТС. Если и нынешняя попытка окончится неудачей, то о реинтеграционном проекте на постсоветском пространстве можно будет забыть, если не навсегда, то, по крайней мере, очень надолго.

Геннадий Чуфрин - член-корреспондент РАН (ИМЭМО РАН), член Казахстанско-Российского экспертного совета

Версия для печати