12.11.2010 | Елена Яценко

Вариантов нет, только вместе

Углубление интеграционных процессов на постсоветском пространстве отражает общемировые тенденции, которые обусловлены интересами развития экономики и других сфер человеческой деятельности, а также очередным витком глобализации политических и экономических процессов в современном мире. Однако пока гром не грянет, да простят меня правоверные за клише, мужик на 1/6 известной всем читателям части света не перекрестится. Но мировой финансовый кризис поставил сначала перед Казахстаном, а через год и перед другими новыми независимыми государствами, в том числе и Россией, задачу создания более устойчивой к колебаниям мировой конъюнктуры диверсифицированной экономики…

Условия и ресурсы для развития стали искать с большим рвением не только внутри самих государств, но и за рубежом. Тут-то в трех странах - Беларуси, Казахстане и России наконец-то проявилась политическая воля, и более того, созрело то самое политическое решение, без которого никакие самые прогрессивные идеи на постсоветском пространстве не могут тронуться с места. В этот раз главы государств объявили о создании Таможенного Союза в рамках ЕврАзЭС, и неповоротливый маховик госаппарата стал набирать обороты.

Особо остро дискуссия развернулась в Казахстане. Скептики предрекали очередной фальстарт, и имели к этому достаточно оснований. Ведь, начиная с распада СССР, с завидной регулярностью, примерно раз в два-три года то Россия, то Казахстан, то оба государства вместе выдвигали очередную интеграционную инициативу, которая как в болоте увязала в бесконечных согласованиях и в результате сходила на «нет» до следующей интеграционной волны.

Сторонники, затаив дыхание, отслеживали заявления лиц принимающих решения и пытались выловить из потока бесцветной информации доказательную базу безальтернативности интеграции.

Зато противники в отсутствие верифицированной доступной информации изобретали страшилки про катастрофический рост цен после вступления в силу Таможенного Союза и переноса границ, и про непременное поглощение с трудом формирующейся экономической системы северным соседом, и полную потерю Казахстаном суверенитета при совместном продвижении к единому экономическому пространству.

Выстраданный суверенитет вот-вот должен был забрать алчный, бездушный и расчетливый «новый русский». Известный факт, что история развития успешных организаций регионального сотрудничества, демонстрирует обратное и именно «меньшие» экономики оказываются в выигрыше от интеграции, предпочитали не озвучивать. Впрочем, также как и не бралось во внимание, что таможенный союз как институт, правда в несколько усеченном виде, давно уже существует. Ведь никто не отменял Договор об экономическом союзе 1993 года и Таможенный союз «пятерки» 1996-1997 годов. Так же никто особо не озвучивал в прессе, что в рамках Союза Беларуси и России однозначно нельзя сказать, что именно Россия осталась в выигрыше.

Действительно, тот факт, что российская экономика превосходит объединенный потенциал партнеров примерно в шесть раз, в данном случае ничего не гарантирует, и остается в силе одна из формул генералиссимуса Суворова «главное не сколько, а как». Законы диалектики здесь не действуют. Количественное превосходство не застраховало РФ от неэффективной модели единой таможенной зоны в рамках российско-белорусской инициативы. В силу того, что в Беларуси предприятия не были приватизированы и пользовались поддержкой государства, они получили значительное преимущество перед аналогичными российскими бизнес-структурами. Эксперты отмечали, что в результате в России фактически исчезла отрасль тракторостроения и сельхозтехники, пострадали производители грузовых автомобилей, сахара, молочной продукции. Несогласованные таможенные тарифы привели к масштабному ввозу контрабанды на территорию РФ из третьих стран. Российским покупателям особо запомнились истории про экзотические фрукты и кофе в упаковках, на которых стояли штампы белорусских производителей. В то время как из-за сложных нетарифных ограничений белорусский рынок оказался закрыт для ряда групп российских товаров. Присваивание права контроля российского таможенного пространства и неурегулированность вопроса возвращения конфиската привела к утрате Россией предметов искусства и антиквариата. Многие из них до сих пор находятся в музеях Беларуси и вероятнее всего еще некоторое время будут предметом международных споров. И список можно продолжить. Главное, что в результате ряда торговых войн экономическая интеграция между двумя странами сбавила обороты.

Причиной этому является несовпадение взглядов на участие каждой из сторон в происходящих процессах, одна из которых пытается прагматично установить единые правила игры для всего постсоветского пространства, другая считает, что члены «семьи славянских народов» должны иметь особые привилегии. При этом обещания даются, но исполнение договоренностей всячески оттягивается, в результате политическая риторика на уровне глав государств становится слишком эмоциональной, но не всегда понятной для населения России, Беларуси, а также стран ближнего и особенно дальнего зарубежья. Интеграция – понятие сложное, каждый участник этого процесса понимает ее в силу своего опыта и знаний, приоритетов и возможностей. В Большом энциклопедическом словаре интеграция - (латинское integratio - восстановление, восполнение, от integer - целый), понятие, означающее состояние связанности отдельных дифференцируемых частей и функций системы в целое, а также процесс, ведущий к такому состоянию.

Как показывает практика, понятие интеграция включает в себя несколько уровней: экономический, политический, гуманитарный. В то же время, интеграция как международный процесс состоит из ряда элементов, касающихся различных областей общественно-политической и экономической деятельности государств.

Опыт ряда региональных организаций сотрудничества показывает, что успеху интеграции способствуют: - гармонизация экономического развития государств и создание эффективной экономической системы, способной успешно конкурировать с другими регионами мира;

- приведение национальных законодательств в соответствие с нормативно-правовыми актами, принимаемыми на межгосударственном уровне и обеспечение непротиворечивости правовых норм;

- создание «единого социального пространства», предполагающего, в частности, свободное перемещение рабочей силы и углубление гуманитарного сотрудничества;

- унификация стандартов и процедур (техническое регулирование, торговля, таможенная политика и пр.);

- создание общей системы безопасности.

При этом приоритетность этих составляющих может меняться в процессе интеграции при переходе от одного этапа развития социально-политических систем и экономик к другому.

Каждый разумный человек, прочитав этот список, поймет сложность алгоритма достижения цели, и важно, чтобы у каждого участника этого процесса было понимание безальтернативности интеграции. Потому что в глобальном мире все очень жестко. Действуют законы, по которым если ты не являешься субъектом мировой или хотя бы региональной политики, ты сразу становишься ее объектом. И твой исторический вклад в развитие цивилизации или собственные планы социально-политического и экономического развития в расчет не идут. Принимается во внимание только то, что можно использовать для извлечения прибыли, для достижения целей глобальных игроков, будь то географические особенности, наличие инфраструктуры, производственных мощностей, природных ресурсов или человеческий потенциал. А это значит, что правила игры устанавливаешь не ты, а кто-то за тебя. И в лучшем случае, тебя учитывают в том или ином процессе, где ты уже не являешься полноправным партнером.

Понятие «суверенитет» может остаться в обиходе, но все будут понимать, что реальное его содержание ушло, а неудовлетворенные амбиции политической элиты остались, и это является источником бесконечных конфликтов «бананового рая». И не важно, как обозначается эта «республика-рай» на карте: Белоруссия, Казахстан, Россия.

Справедливости ради необходимо отметить, что членам единого таможенного пространства до реального единства пока далеко. Интересы внутренних рынков пока не совпадают. В условиях серьезного экономического кризиса, которые, к слову сказать, на постсоветском пространстве случаются чаще, чем на мировом уровне, каждый пытается выжить, в первую очередь, за счет партнера.

Эксперты отмечают высокий уровень взаимного недоверия, который измеряется миллиардами долларов нереализованных инвестиций. Причем, это недоверие наблюдается не только на межгосударственном уровне. Гораздо хуже, что недоверие и неумение работать вместе остается камнем преткновения между государством и бизнесом. Опять повторяются те же ошибки, опять мы наступаем на любимые грабли. Консультации с бизнесом если и ведутся, то формально и на последних стадиях согласования соглашений. В результате на утверждение глав государств приходят документы, требующие доработки еще до подписания, как не обеспечивающие потребности бизнеса и не соответствующие реалиям дня. И как доказать чиновникам национального и международного уровней, что без активного привлечения бизнеса никакие из принимаемых документов не будут рабочими, пока не понятно.

Да, интеграция неоднозначна. Ее результаты в случае отсутствия желания государств уступать друг другу, двигаясь вместе в рамках дорожной карты, могут не оправдать ожиданий. Более того, процессы интеграции в этом случае способны привести к сложным социально-политическим и экономическим проблемам, и тогда на их решение придется затратить значительные ресурсы.

Однако уже сегодня ясно, что в случае неудачи проекта Таможенного Союза Россия и Казахстан вряд ли смогут сохранить уважение других новых независимых государств, да и саму возможность предпринимать дальнейшие интеграционные инициативы. Высока вероятность, что на постсоветское пространство уверенно войдут проекты других глобальных игроков.

Поэтому сегодня для наших стран главный приоритет – создание реально действующего Таможенного Союза ЕврАзЭС, который, отменив таможенный контроль на внутренних границах, позволит государствам-участникам создать единую таможенную территорию. Будут унифицированы механизмы регулирования экономики и торговли, увеличится рынок сбыта продукции, а собственные рынки получат защиту от дешевого импорта из третьих стран. Согласитесь, что это особенно важно, если эта «третья» страна – Китай.

Версия для печати