22.11.2010 | Татьяна Становая

ПРО возможности

19-20 ноября в Лиссабоне прошел саммит НАТО, а также саммит Россия-НАТО, в котором принял участие Дмитрий Медведев, что означает потепление отношений между Россией и альянсом. В результате создается возможность для присоединения России к европейской системе ПРО.

Главный итог саммита НАТО — подписание новой стратегической концепции альянса, которая определяет его развитие на ближайшие 10 лет. Этот документ подтверждает защиту территорий стран-участников организации и предусматривает солидарность союзников на случай агрессии. В документе также говорится о том, что НАТО должен реагировать на вызовы XXI века. Такими вызовами являются терроризм, кибервойна, угроза энергетической безопасности. Концепция направлена на создание мира без ядерного оружия, однако до тех пор, пока оно существует, ядерные ресурсы стран-участниц НАТО будут использоваться в качестве инструмента сдерживания. Помимо того, новая стратегическая концепция подтверждает, что двери НАТО «остаются надежно открыты» для новых членов. В концепции пункт о расширении устанавливает среди критериев членства не только выполнение общих требований, но и отсутствие серьезных проблем, способных ослабить общую безопасность. НАТО впервые документально зафиксировала в своей стратегической концепции, что не представляет угрозы для России: «Напротив, мы желаем подлинного стратегического партнерства между НАТО и Россией, и мы будет действовать соответственно, ожидая от России взаимности». В концепции говорится и о развитии систем ПРО: «НАТО намерен развивать способность по защите жителей и территорий перед атакой баллистических ракет. Это является ключевым элементом нашей солидарной обороны, что служит неделимой безопасности Альянса».Во время саммита в Лиссабоне представитель России в НАТО Дмитрий Рогозин, ранее весьма скептически относившийся к этому документу, высказался о концепции как о сбалансированном и позитивном документе. А Медведев заявил, что финальная версия новой стратегической концепции отражает желание государств — членов альянса развивать конструктивные отношения с Россией.

Кроме того, на саммите НАТО была утверждена масштабная реформа, предусматривающая сокращение командно-штабной и тыловой структур альянса. Количество штабов НАТО должно быть сокращено с 11 до 7, число вспомогательных агентств НАТО урезано с 14 до 3. Отдельная конференция по Афганистану, прошедшая в рамках саммита и собравшая помимо 28 лидеров альянса лидеров 11 государств-партнеров, входящих в состав международных сил ИСАФ, утвердила «дорожную карту» по сворачиванию афганской кампании, которая будет заключаться в «передаче афганским властям ответственности за обеспечение безопасности в своей стране». Переходный период начнется в 2011 году и продлится до конца 2014 года.

Сближение России и НАТО особенно значимо на фоне истории вопроса. Мюнхенская речь, произнесенная Владимиром Путиным в 2007 году, ознаменовала сильнейший кризис в отношениях России не только с альянсом, но и с Западом в целом. Еще более ситуация осложнилась после военных действий на Южном Кавказе в августе 2008 года, когда контакты между Россией и НАТО были заморожены. Однако экономический кризис, необходимость модернизации российской экономики и связанного с этим сближения с обладающим инновационными технологиями Западом, принципиально изменили ситуацию. В сентябре 2009 года была опубликована статья Дмитрия Медведева «Россия, вперед!», в которой говорилось, что «вопрос гармонизации отношений с западными демократиями — это не вопрос вкуса или каких-то личных предпочтений тех или иных политических групп. Наши внутренние финансовые и технологические возможности сегодня недостаточны для реального подъема качества жизни. Нам нужны деньги и технологии стран Европы, Америки, Азии... Мы крайне заинтересованы в сближении и взаимном проникновении наших культур и экономик... Обидчивость, кичливость, закомплексованность и тем более враждебность должны быть исключены на взаимной основе из отношений России с ведущими демократическими странами». В июле 2010 года Медведев, выступая в МИДе, заявил, что России нужны «специальные модернизационные альянсы с основными международными партнерами». К основным партнерам он отнес, в частности, Германию, Францию, Италию, Евросоюз и США.

Еще ранее, в феврале 2010 года был обнародован доклад Института современного развития (ИНСОРа) «Россия XXI века: образ желаемого завтра» — в нем в качестве стратегической, рассчитанной на длительную перспективу, была выдвинута идея вступления России в состав «существенно изменившейся НАТО» (понятно, что для этого необходимо выполнение многочисленных условий, в том числе трансформация самого альянса). В сентябре ИНСОР передал в Кремль новый доклад о конкретных способах интеграции России в НАТО. Варианты сотрудничества: полная интеграция, «союз с союзом» (присоединение России к НАТО на основе двустороннего стратегического договора о безопасности) и создание общего координационного органа. Необходимость сближения с альянсом поддерживается рядом экспертов, среди которых существует мнение, что «без изменений политики внутренней нельзя рассчитывать на успешное проведение той внешней политики, о необходимости которой так много говорил и писал президент Медведев» (как заявил президент Института стратегических оценок Александр Коновалов).

Сторонники сближения с Западом, как правило, являются и приверженцами политической либерализации (расходясь, иногда существенно, в определении ее желательных масштабов). В то же время противники либерализации чаще всего негативно относятся к расширению диалога с Западом и, конкретно, с НАТО. Среди них немало выразителей интересов «силовой» части истеблишмента и идеологических «охранителей», для которых новые тенденции во внешней политике отождествляются с горбачевской перестройкой. По словам Максима Шевченко, «НАТО является дубинкой в руках Запада, чтобы высасывать кровь и жизнь из всего остального человечества». Сергей Марков полагает, что «сейчас мы можем стать для Запада только экспортно-сырьевой колонией, а не равноправным партнером». Противники сближения с НАТО утверждают, что альянс сохранил свой агрессивный характер, приводя в качестве аргумента военные действия в Югославии в 1999 году. Сходную позицию занимают коммунисты и национал-патриоты — вопрос о возможности сотрудничества России и НАТО является одной из осей идеологической борьбы.

Восприятие Запада и НАТО как врага сохраняется у значительной части российской элиты, но в условиях изменившейся экономической ситуации она не смогла «навязать» свои приоритеты. Возобладала позиция Дмитрия Медведева, поэтому саммит Россия-НАТО проходил на фоне высоких ожиданий в отношении перспектив повышения эффективности диалога по ключевым вопросам: и Россия, и НАТО демонстрировали открытость и стремление осуществить своего рода «перезагрузку» по аналогии с российско-американскими отношениями. Барак Обама при этом подчеркнул полную заинтересованность в такой «перезагрузке». Российский МИД даже признал, что саммит может положить начало концу «холодной войне», которая, по мнению Кремля, в том или ином виде не прекращается до последнего дня. Перед саммитом Москву посетил генсек альянса Андерс Фог Рассмусен, который позиционирует себя как сторонник позитивного отношения к сотрудничеству с Россией. Именно он предложил создать совместной с Москвой единое пространство безопасности от Ванкувера до Владивостока. В недавнем интервью «Коммерсанту» он выразил готовность «модернизировать» отношения альянса с Россией, подчеркнуто используя риторику, близкую Медведеву.

Сближающим фактором является и расширение сотрудничества по Афганистану — важнейшая тема для США и НАТО. Обсуждается вопрос о поставках российских вертолетов и другой военной техники, оружия. Изначально, по мнению НАТО, Россия выдвинула слишком коммерциализированные предложения: у альянса нет средств платить за технику. Однако в итоге стороны ищут компромиссы и, возможно, техника будет закуплена Пентагоном в рамках специально проведенного тендера. При НАТО же может быть создан трастовый фонд, который будет заниматься вопросами фандрайзинга и финансирования закупок. По итогам саммита удалось добиться успеха — подписано соглашение об обратном транзите военных грузов из Афганистана через РФ, что принесет России десятки миллионов долларов ежемесячных поступлений.

Также Россия и НАТО на саммите в Лиссабоне договорились воздерживаться от применения силы друг против друга и против других государств, говорится в совместном заявлении, принятом по итогам саммита. Кроме того, они объявили о том, что расширяют существующее сотрудничество в борьбе с морским пиратством путем проведения совместных учений и укрепляют связи в борьбе с терроризмом.Выстраивается взаимопонимание и по иранскому вопросу. В преддверие встречи в Лиссабоне, Медведев принял участие в каспийском саммите, в рамках которого также провел встречу с президентом Ирана Ахмадинеджадом. По словам Приходько, «встреча прошла позитивно, оба президента не побоялись обсудить сложные и даже неприятные вопросы». Подобные высказывания делаются в том случае, если у сторон сохраняются острые разногласия. Россия пытается продемонстрировать верность новому подходу в отношениях с Ираном, диалог с которым был практически прерван, а военное сотрудничество заморожено. По окончании саммита Медведев заявил, что «Иран имеет право на мирный атом, но должен доказать всем, что его программа развития атомной индустрии является мирной и он готов к операции с международными структурами». Хотя в «иранском» вопросе сохраняются и разногласия. По словам заместителя министра иностранных дел России Сергея Рябкова, для России очевидно преувеличение степени ракетных угроз со стороны Ирана экспертами США и других стран НАТО.

Позитивно на отношениях с НАТО сказывается позиция Франции и Германии, которые ищут пути выстраивания более продуктивных отношений с Москвой. Недавно президент Франции Николя Саркози предложил подписать новый договор о европейской безопасности. Не так давно Медведев обсуждал эту проблему на трехсторонней встрече с Саркози и канцлером Германии Ангелой Меркель. Важно, что один из ведущих членов НАТО призывает к реформированию существующей архитектуры безопасности с учетом обеспокоенности России. В США к идее Саркози отнеслись сдержанно. И хотя это значимо скорее для внутри- и внешнеполитических амбиций французского лидера, для Москвы тут расширяется поле для маневра. Однако активность ЕС в этих вопросах не так однозначна для Москвы. Идею возложить на ЕС инициативу в перестраивании отношений России и НАТО высказали в специальной статье для «Коммерсанта» и бывший генсек НАТО, верховный представитель ЕС по общей внешней политике и политике безопасности Хавьер Солана и содиректор Центра глобального управления Лондонской школы экономики Мэри Калдор. В статье предложена идея создания пространства «человеческой безопасности», которая противопоставлена идее Медведева «европейской безопасности», которая, как пишут авторы, «основана на военной силе».

Надо признать, что сейчас Россия и НАТО получили хороший потенциал для, как минимум, налаживания диалога, и возможность эффективно использовать этот потенциал будет зависеть от политических факторов. Однако между Россией и НАТО сохраняется и ряд разногласий. Одна из главных проблем — разная оценка действий России в отношении Грузии в августе 2008 года и вопроса признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Однако эту тему удалось локализировать и отвязать от общей повестки дня, которая актуальна для России и альянса. Грузинская тема перестала был препятствием для диалога. По словам Медведева, на саммите Россия и НАТО договорились, что расхождения в оценке событий на Кавказе в августе 2008 года не будут препятствием для отношений Москвы и Брюсселя.Но самой трудной пока остается тема ПРО. В принятой на саммите концепции сказано, что альянс «будет активно работать над сотрудничеством в вопросе противоракетной обороны с Россией и другими партнерами». Накануне саммита помощник президента Сергей Приходько заявил, что Россия готова продемонстрировать политическую волю в продвижении в этом вопросе. Стороны по-разному подходили к видению возможного взаимодействия по ПРО. Если Москва изначально говорила о создании единой ПРО, то НАТО — о сотрудничестве двух систем. Как заявил Рассмусен в интервью «Коммерсанту», «мы должны уважать тот факт, что наши системы разные, и мы можем сохранять разные системы. Но ситуация диктует нам, что системы должны сотрудничать, — например, мы можем выиграть от обмена информацией, обмена данными. Предположим, вражеская ракета приближается к цели в Европе — в таком случае вся система может быть более эффективна, если эта ракета будет обнаружена российскими радарами и они предоставят нам эти данные. И наоборот».

На пресс-конференции в Лиссабоне в пятницу Рассмусен выразил надежду, что удастся найти формулировки, которые бы сделали возможной кооперацию с Россией в этой области: «Мы только в субботу примем решение о начале создания ПРО НАТО. Нельзя ожидать от президента Медведева, что он даст ответ за несколько часов», — отметил он. По его словам, «настоящим прорывом» стала бы простая договоренность на саммите Совета «Россия-НАТО». Таким образом, Запад сделал ставку на снижение ожиданий. НАТО в субботу официально пригласила Россию к сотрудничеству по проекту создания территориальной системы противоракетной обороны для евроатлантического региона. В ответ Медведев заявил, что Россия будет участвовать в создании европейской ПРО только на принципах партнерства и равенства. Как подчеркнул президент России, «другого участия — что называется, для мебели, для вида — быть не может». По его словам «либо мы полноценно участвуем, отвечаем за решение тех или иных проблем, или же мы не участвуем вообще», «а если мы не участвуем вообще, то по понятным причинам мы вынуждены будем защищаться».

По данным «Коммерсанта», Россия на саммите предложила инициативу о создании вместе с НАТО так называемой секторальной системы ПРО, суть которой сводится к тому, чтобы «прикрывать» друг друга в рамках ответственности своего сектора. Актуальность этого предложения в российском руководстве объясняют тем, что сейчас ни НАТО, ни Россия не готовы допускать к своим системам ПРО и ПВО посторонних, поясняет издание. «Другое дело, если весь инструментарий - сенсоры, радары, ракеты-перехватчики - будет ориентирован на внешнее пространство и не будет находиться на линии разграничения РФ и альянса. Если это произойдет, у нас появится уверенность в том, что европейская ПРО не покушается на сектор действия российских стратегических ядерных сил», - говорят в российском МИДе. Лидеры альянса выразили готовность обсуждать эту инициативу, которая выглядит совместимой с позицией, озвученной Рассмусеном.

Есть разногласия и в вопросе об обычных вооруженных силах — отсутствует общее понимание в отношении термина «существенные боевые силы» (СБС) на территории стран альянса. Россия выступает за ограничение временного развертывания СБС на территории стран, вступивших в НАТО в ходе последних волн его расширения, тогда как в НАТО считают, что это дивизия, а не батальоны или даже бригады. По мнению же Москвы, размещение США на ротационной основе в Болгарии и Румынии подразделений своих вооруженных сил в размере бригады (3-5 тыс. солдат) является «существенным». Однако эти противоречия не являются препятствием для продолжения диалога.

Риском для осуществления «перезагрузки» в отношениях России и НАТО является возможное осложнение отношений с США. После выборов в Конгресс возникла опасность «зависания» ратификации договора по СНВ: ряд влиятельных республиканцев предлагают «взять паузу», занявшись в первую очередь, обсуждением вопросов внутриполитической важности. Барак Обама в ответ стал повышать ставки, заявив, что «провал в вопросе ратификации нового договора по СНВ — это опасная игра с национальной безопасностью США, препятствие в получении информации о российском ядерном арсенале, а также помеха для американского лидерства в мире». Расмуссен призвал в пятницу США и Россию приложить все усилия для скорейшей ратификации договора по СНВ. «Я буду очень расстроен, если ратификация будет задержана», - сказал он. С аналогичным заявлением выступила и Ангела Меркель.

По словам Медведева, «мы констатировали, что, действительно, период охлаждения и претензий завершился. Мы с оптимизмом смотрим в будущее и стараемся развивать отношения между Россией и НАТО по всем направлениям». Он даже заявил, что хотя сейчас «не видит ситуации», при которой Россия может вступить в НАТО (понятно, что в настоящее время этот вопрос не рассматривается предметно ни одной из сторон) но в будущем, при определенных изменениях «не может быть никаких закрытых тем» и «мы можем обсуждать их при наличии доброй воли» В любом случае, участие Медведева в саммите Россия-НАТО и принципиальное согласие российской стороны предметно обсуждать вопрос о сотрудничестве в области ПРО является важным позитивным фактором не только для отношений с альянсом, но и в целом для партнерства с Западом. Для российского президента, выстраивающего отношения с Западом, важно сохранить репутацию договороспособного и открытого для диалога лидера — это персональный ресурс Медведева, имеющий значение и внутри страны.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати