18.03.2011 | Алексей Макаркин

Кудрин, Шувалов, Дворкович…

Чем ближе думские выборы, тем больше слухов вокруг судьбы тех или иных партий. На нынешней неделе в центре внимания оказалось «Правое дело», хотя оно не прошло в законодательные собрания ни одного из 12 регионов, в которых в воскресенье состоялись выборы в местные парламенты. Зато прошел слух, что партию может возглавить «большой человек» из власти, что создаст для нее возможность пройти в Думу (другой технологии, позволяющей добиться такого результата, не видно). В качестве вариантов были названы три имени – двух вице-премьеров и помощников президента.

Сразу скажем, что и Кудрин, и Шувалов, и Дворкович не проявили особого желания идти в партийную политику. Но и сам список выглядел несколько странно – похоже, что речь шла не столько об осмысленном выборе, сколько о том, чтобы заполучить в партию какую-нибудь VIP-персону, идеологически совместимую с «Правым делом». Да, всех троих можно причислить к либеральной части современной власти, и они выступают за проведение вменяемой экономической политики. Все они являются сторонниками свободного рынка, говорят на одном «экономическом языке» – в связи с этим они действительно близки по своим идеологическим взглядам.

Только понимание «вменяемости» экономических решений у них различно – достаточно сказать, что если Кудрин считает приоритетом макроэкономическую стабильность и антиинфляционный курс, то Дворкович – сторонник первоочередного внимания к инновационному развитию. Шувалов же координирует работу группы экономистов из ВШЭ и АНХ, работающих над новой правительственной стратегией, чьи взгляды отличаются от предпочтений как Кудрина, так и Дворковича. Это, в принципе, закономерно – экономические либералы во власти не привыкли «ходить строем», они объединяются разве что в случае необходимости противодействия нахрапистым действиям лоббистов.

И политических вопросов они касаются только, если речь идет о повышении инвестиционной привлекательности страны или о институциональной поддержке экономических реформ. В этом контексте стоит рассматривать и известное выступление Кудрина в Красноярске – нормально проведенные выборы, без скандалов и обвинений со стороны оппозиции, повышают интерес инвесторов к современной экономике. Но для того, чтобы добиваться таких результатов, совершенно необязательно возглавлять миноритарную партию. Напротив, поражение этой партии на выборах лишает экономического либерала значительной части его политического влияния.

И теперь мы переходим к вопросу о судьбе конкретного «Правого дела». Статусный человек из власти (не обязательно из указанных выше) может прийти в партию только при условии, если ей, как минимум, на 90% гарантировано прохождение в парламент. Причем не получение пары мест, а полноценное преодоление 7%-ного барьера, сформирование полноценной фракции. В случае с «Правым делом», кажется, все наоборот – партия рассчитывает на то, что человек из власти «втянет» их в парламент и повторит чудо 99-го года, когда либералы прорвались в парламент, несмотря на первоначальные неблагоприятные прогнозы. Проблема в том, что в 99-м все было иначе – тогда действовал эффект объединения нескольких партий (был учтен печальный опыт 95-го года, когда малые либеральные партии «растащили» голоса избирателей). А в состав «первой тройки» входили три харизматичных политика с большим электоральным опытом – в отличие от нынешних властных либералов, которые, как правило, такого опыта не имеют.

Кроме того, и сама партия «Правое дело» представляет собой противоречивую конструкцию, которая изначально была основана на вынужденных и не слишком жизнеспособных компромиссах, бывших условием ее регистрации. А в состав партии входят не только такие известные либеральные политики, как Надеждин, Нечаев или Томчин, но и куда более экзотичные персонажи. В первую очередь, бывший кандидат в президенты и главный российский масон Богданов, контролирующий ее столичную – по определению, одну из ключевых – организацию. И только недавно победивший в аппаратной борьбе главного отечественного тамплиера адвоката Трунова. Можно иронизировать и дальше (благо примеры есть), но этого достаточно – это не вина партии, а ее беда.

Наконец, отметим еще один аспект проблемы – для «раскрутки» такой партии необходимо использовать электронные медийные ресурсы, находящиеся под контролем государства. А оно двадцать раз подумает, прежде чем выделить их политической силе, которая может отобрать часть голосов у «Единой России» – реформаторски настроенных избирателей, голосующих за «партию власти». Но власть и раньше не намеревалась мешать собственному партийному фавориту, а после воскресных выборов, демонстрирующих усиление позиций парламентской оппозиции, стимулов для подобных действий будет еще меньше.

Так что идея с привлечением в «Правое дело» статусного варяга изначально выглядела сомнительной. Либеральные партии, имеющие стратегическую перспективу, не создаются с помощью архитектурных решений. Скорее уж, они появляются из политической оппозиции, которую провластные силы обвиняют в радикализме – как это было во многих странах (это относится, например, к российским кадетам столетней давности). Но это уже совсем другая история.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Материал опубликован на сайте «Ежедневный журнал» 17 марта 2011 г.

Версия для печати