21.03.2011 | Татьяна Становая

Термоядерное цунами

После крупнейшего в истории Японии землетрясения и цунами катастрофическая ситуация сложилась на японских АЭС «Фукусима-1» и «Фукусима-2». После выхода из строя систем охлаждения, 12-14 марта произошла серия взрывов соответственно на первом, третьем и втором реакторах «Фукусима-1», позднее произошли пожары на четвертом энергоблоке. В результате авария получила шестерку по семибалльной шкале INES, по которой классифицируются инциденты на АЭС (высшая оценка INES была поставлена только аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году). Эксперты предсказывают развитие ситуации по наихудшему сценарию.

Ситуация в Японии стала толчком для роста опасений в отношении развития мирного атома. В Европе и США поставлены под сомнение как существующие, так и будущие проекты использования атомной энергетики. Канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что реакторы, которые были построены в Германии до 1980 года, будут отключены. Ранее правительство Германии объявило мораторий на продление работы 17 атомных электростанций в стране, на время трехмесячного моратория семь старейших АЭС будут остановлены. Крупнейшая энергетическая компания Германии E.ON уже сообщила, что останавливает свою старейшую атомную электростанцию «Изар-1» на время моратория, введенного правительством.

Государственный секретарь США Хиллари Клинтон заявила, что ядерный кризис на японской АЭС ставит вопросы об использовании ядерной энергии в Соединенных Штатах (отметим, что президент США Барак Обама во время избирательной кампании обещал направить усилия на разработку экологически чистых технологий получения энергии). В Брюсселе состоялась экстренная встреча министров энергетики ЕС, представителей европейских органов по контролю за ядерной безопасностью и представителей операторов крупнейших европейских ядерных объектов. Участники пришли к соглашению о необходимости стресс-тестов АЭС и других ядерных объектов ЕС. Однако эти апокалипсические оценки разделяют далеко не все. Так, во Франции, где АЭС дают 75% электро¬энергии — это самый высокий показатель в мире, — президент Николя Саркози продолжает отстаивать атомную энергетику, называя ее гарантом безопасности страны. «Франция выбрала атомную энергетику, которая является основным фактором энергетической независимости страны и борьбы против выбросов парниковых газов», — сказал Саркози, по распоряжению которого все 58 реакторов на 19 АЭС страны будут проверены на безопасность.

Для России ситуация имеет двойственное значение. С одной стороны, растет спрос на природные ресурсы, что расширяет возможности наращивания притока «нефтедолларов». Вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин признал, что в ближайшее время спекулянты могут спровоцировать рост мировых цен на нефть до $200 за баррель. Однако с другой стороны, стратегически важный для России международный рынок, связанный с ядерными технологиями, будет испытывать серьезные проблемы (ядерные технологии – один из модернизационных приоритетов, определенных президентом Дмитрием Медведевым). России приходится выступать с защитой атомной энергетики: строительство АЭС в различных странах является стратегически важным направлением внешней экономической политики.

На эту тему практически сразу высказались и президент Дмитрий Медведев, и премьер Владимир Путин. По словам Путина, Россия не намерена отказываться от использования атомной энергии после инцидента на японской АЭС в Фукусиме. Медведев высказал мнение, что атомная энергетика может быть безопасной, если правильно подобрано место расположения АЭС, ее проект и оператор. «Сейчас к строительству новых АЭС приковано колоссальное внимание», – сказал он после переговоров с премьером Турции Реджепом Таийпом Эрдоганом, с которым обсуждалось, в частности, строительство Россией атомной электростанции в Турции (подробнее об этих переговорах в материале ниже). «Все задаются вопросом: «Может ли ядерная энергетика быть безопасной», – сказал Медведев, упомянув ситуацию вокруг японской АЭС «Фукусима-1». «Она может и является безопасной», – заявил он. Главное, по словам Медведева, – это правильный выбор места расположения АЭС, ее проекта и оператора.

Аналогичный вопрос был поставлен и на переговорах с Белоруссией. Владимир Путин на встрече с президентом Белоруссии Александром Лукашенко заявил, что АЭС, которую Россия должна построить в Белоруссии, будет безопасней японских атомных электростанций. Путин сказал, что японские реакторы – это американские реакторы 40-летней давности, а российский проект строительства первой белорусской АЭС предусматривает самый высокий уровень защищенности станции.

О готовности продолжить сотрудничество с Россией в области строительства АЭС заявила и Болгария. По словам исполнительного директора дирекции по ядерному энергетическому комплексу госкорпорации «Росатом» Кирилла Комарова, болгарская станция «Белене» будет оснащена новейшими системами пассивной безопасности, которая позволит ей работать даже при полном отключении энергоснабжения. Единственной страной, которая приостановила реализацию планов по использованию ядерной энергии в мирных целях при содействии России, оказалась Венесуэла. О гарантиях безопасности российских АЭС говорил и министр иностранных дел Сергей Лавров применительно к Ирану.

Таким образом, скорее всего, катастрофичная ситуация в Японии вряд ли нанесет серьезный ущерб российским планам по строительству АЭС на территории других стран. Как правило, подобнее проекты весьма и весьма политизированы и являются частью крупных политико-экономических «сделок», либо частью стратегий расширения геополитических сфер влияния России. Более того, в таких странах как Болгария, Турция и особенно Иран, Белоруссия – занижена значимость фактора общественного давления, что гораздо более ощутимо в западноевропейских странах и США. Показательно, что американские спасатели, после начала развития негативного сценария на японских АЭС, покинули территорию Японии – общество США не склонно недооценивать риски для своих граждан. Тем не менее, вопрос о безопасности теперь станет одним из центральных при продвижении российских проектов строительства АЭС в других странах, и конкуренция на этом рынке может заметно вырасти.

Трагедия в Японии имеет и заметное внутриполитическое значение для России. Под угрозой ядерного заражения оказался Дальний Восток России, куда 19 марта направился премьер-министр Владимир Путин. В СМИ поступают сообщения о росте панических настроений. На Сахалине начался ажиотаж в авиакассах. Были раскуплены все билеты до Москвы, в том числе дорогие в бизнес-класс. В четверг «Аэрофлот» назначил дополнительный рейс из Южно-Сахалинска. Позже стало известно, что «Трансаэро» также выполнит 24 и 31 марта дополнительные рейсы. Глава управления МЧС по Сахалинской области Таймураз Касаев вынужден был признать, что «среди жителей региона сложилась нездоровая ситуация». «В последние дни в области распространяется информация о радиационной угрозе. Эти слухи несерьезные и нелепые», – убеждал он. На Сахалине также отмечается ажиотажный спрос на йод и красное сухое вино. В то же время власти предпочитают не фокусироваться на проблемах: пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков заявил, что поездка Путина связана с газовыми вопросами.

Отдельным аспектом ситуации становятся и российско-японские отношения: некоторые наблюдатели указывают, что на фоне катастрофы можно прогнозировать потепление по аналогии с ситуацией вокруг крушения польского самолета весной прошлого года, в результате чего погиб президент Польши Лех Качиньский и значительная часть правящей элиты. Тогда это действительно послужило толчком к нормализации отношений, что было связано как со сдвигами в позиции российских лидеров, скорректировавших свои взгляды на «катыньскую» трагедию, так и с избранием на пост президента более прагматичного лидера Борислава Коморовского. В итоге уровень негативного эмоционального фона заметно снизился, обе стороны сделали ряд шагов навстречу друг другу, была решена и газовая проблема, «замороженная» на фоне кризиса двусторонних российско-польских отношений.

Однако в основе такого потепления, которое, кстати, показало свой ограниченный потенциал, лежал тот факт, что авиакатастрофа напрямую затрагивала отношения России и Польши, давая новый шанс обеим сторонам иначе взглянуть на внешнеполитические приоритеты. В ситуации с Японией говорить о наличии такого шанса не приходится, хотя Москва явно пыталась этот шанс рассмотреть и им воспользоваться. Так, Россия предприняла массу усилий, чтобы поддержать Японию, которой была предложена помощь в виде спасателей, дополнительных поставок сжиженного природного газа, оборудования. Владимир Путин пригласил японских дзюдоистов тренироваться на территории страны (правда, оно было деликатно отклонено). Японскому премьеру Наото Кану слова соболезнования и поддержки выразили и президент Дмитрий Медведев, и премьер-министр Владимир Путин. Причем, как указывала пресса, Москва стала первой страной, протянувшей руку помощи, а Медведев опередил президента США Барака Обаму в выражении своих соболезнований. В российских СМИ высказывалось мнение, что все это может создать позитивный фон для урегулирования в будущем территориальной проблемы, обостренной в последние месяцы именно по инициативе Кремля.

Однако в Японии подобная поддержка была воспринята хотя и с благодарностью, но сдержанно. Посол Японии в России Масахару Коно заявил «Интерфаксу», что «трагическая ситуация, в которой оказалась Япония из-за разрушительного землетрясения и цунами не повлияет на решение территориального спора. Это совсем другая тема». В отличие от претензий Польши, касающихся исторических споров и исторической негативной памяти, требования Японии вполне конкретны и мало зависимы от настроений элиты или уровня негативного эмоционального фона.

Во многом дальнейшее развитие российско-японских отношений будет зависеть от судьбы кабинета министров Наото Кана, который находился на грани политического краха еще до цунами и его последствий. К премьеру набор претензий стремительно растет: прежде всего, главная проблема в отсутствии доступа к информации о происходящем, причем как признал Кан, он вынужден узнавать новости из телерепортажей. Глава Международного агентства по атомной энергии заявил на пресс-конференции в Вене, что его ведомству с трудом удается получать своевременную информацию из Японии об аварийных реакторах, и что это приводит к ошибочным заявлениям МАГАТЭ. Зато, по данным британской Guardian, в Японии появился новый герой - генеральный секретарь правительства Юкио Эдано, который выступает с заявлениями для прессы почти каждые два часа, находясь, как посчитали блогеры, без сна более 105 часов. Впрочем, Эдано, несмотря на немалый политический опыт (впервые избран депутатом в 1993 году), достаточно молод (родился в 1964 году), что несвойственно японским лидерам. До прошлого года он не занимал ключевых постов ни в Демократической партии и не входил в состав правительства. В любом случае потребность в сильном лидере в Японии становится критической.

Катастрофа в Японии становится одним из крупнейших потрясений последнего столетия и сильнейшим испытанием для Японии. Ряд экспертов полагает, что кризис, в то же время, способен простимулировать рост экономики Японии, которая если и замедлит свои темпы развития, то лишь на краткосрочную перспективу (об этом свидетельствует и послевоенный исторический опыт) – есть и другая точка зрения, о том, что кризис будет носить затяжной характер. В наибольшей степени катастрофа ставит вопросы экологического характера и безопасности мирного атома. Однако можно предположить, что глобальных последствий для мировой экономики, равно как и для глубоких изменений российско-японских отношений, ожидать не стоит.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати