05.07.2011 | Дмитрий Сладков

О дидактических принципах подготовки независимых экспертов в области антикоррупционной экспертизы и об основаниях их независимости

Подготовка независимых экспертов в области антикоррупционной экспертизы при всех своих особенностях есть вид учебной и обучающей деятельности, и в силу этого к ней в полной мере применимы общие требования, предъявляемые к такой деятельности. Это относится и к необходимости следования основным принципам дидактики – общей теории учения/обучения. Эти принципы хорошо известны и достаточно давно отрефлектированы – начиная с «Великой дидактики» Яна Амоса Коменского.

Перечислю некоторые из них.

1. Принцип сознательности и мотивированной активности.

2. Принцип наглядности и увлекательности.

3. Принцип последовательности и системности, движения от целого к частному.

4. Принцип связи теории с практикой.

5. Принцип прочности усвоения.

6. Принцип полидисциплинарности.

7. Принцип освоения знаний, умений и навыков в условиях коллективной работы.

Давайте задумаемся, что вытекает из этих принципов применительно к нашему предмету обсуждения – подготовке независимых экспертов в области антикоррупционной экспертизы. Для начала зададимся вопросом: а из кого будут рекрутироваться те учащиеся, которые после прохождения соответствующей подготовки станут антикоррупционными экспертами. Будут ли это вольноопределяющиеся волонтеры, что называется, «с улицы»? Или направленные по разнарядке [так, как формировались в некоторых регионах общественные палаты] представители общественных организаций? Или это будут чиновники?

При всем том, что противопоставление государства [государственного аппарата, чиновничества] и гражданского общества во многих случаях представляется с очевидностью искусственным, нарочито преувеличенным и не схватывает реальных общественных отношений, тем не менее, все эти версии весьма отличаются друг от друга с точки зрения мотивации к обучению, исходных компетенций и получаемых в итоге результатов.

Проблема состоит в том, что одним из принципиально важных качеств этих самых подготавливаемых экспертов должна быть их независимость. Это качество значимо настолько, что оно фигурирует в самой теме нашей встречи. Стало быть, нам не обойтись без внимательного исследования трех вопросов:

- вопроса об источниках или основаниях этой независимости;

- вопроса о направленности и пределах этой независимости;

- вопроса о гарантиях этой независимости.

Приведу достаточно радикальное, но распространенное сегодня суждение из недавней статьи Владимира Никитаева «Коррупция и конец истории»: «...Объявленная президентом Медведевым кампания против коррупции обречена на симуляцию не только и не столько потому, что ее поручили проводить той же бюрократии, против которой она направлена, сколько потому, что она идет вразрез со всем строем жизни «продвинутого класса», его фундаментальными ценностями, и вообще против «формулы успеха» в нынешней России». ¹

Так вот, если подготавливаемые нами эксперты прямо или опосредованно принадлежат слою коррумпированной бюрократии, сама проблема с большой вероятностью снимается как серьезная [реальная] и переходит в плоскость пиара. Мы, конечно же, хорошо знаем по своему жизненному опыту, что имитация независимости уничтожает независимость в принципе.

А если наши эксперты не принадлежат прямо или опосредованно слою коррумпированной бюрократии, неизбежно встает вопрос, имеющий социологический и культурологический характер, но от этого не менее практический и злободневный: а к какому же тогда социальному слою эти эксперты принадлежат, каковы их фундаментальные ценности, какова их формула успеха? И каковы будут их отношения с господствующим сегодня «продвинутым классом»?

Так мы подходим к еще одному важнейшему аспекту рассматриваемой темы. Он состоит в том, что антикоррупционная деятельность есть по самому своему существу политическая деятельность и имеет прямое отношение к вопросу о взятии власти и ее удержании, о стабильности политического режима, о составе, качестве и ориентациях политического класса. Вспомним уже ушедшего от нас Бориса Николаевича Ельцина. Антикоррупционная проблематика была его мощным движителем на этапе взятия власти и закрепления в ней. Потом значимость этой проблематики в его повестке существенно уменьшилась, и мы оказались в той ситуации, в какой оказались. Сегодня же мы видим новых лидеров воинствующего антикоррупционного популизма, столь же востребованного массами, как антикоррупционный популизм Бориса Николаевича когда-то. ²

В наши дни идет институционализация антикоррупционной деятельности в рамках глубоко коррумпированных государства и общества [убежден, что коррумпированных не до конца, но, все же, очень серьезно]. Неизбежно встает вопрос: а не может ли коррумпироваться сама антикоррупционная деятельность?

Подобная коррупция возможна и в смысле материальном, поскольку масштабную антикоррупционную деятельность вполне можно помыслить себе как один из способов генерации и освоения серьезных бюджетов. Как говорит в своей недавней статье «Коррупция: между апологией и приговором» философ Андрей Ашкеров, сегодня борьба с коррупцией во имя расширения бюрократических рядов сознательно или бессознательно воспринимается корпусом бюрократии как эффективная технология. ³ Подобная коррупция возможна и в смысле духовном, поскольку надстраивание все новых этажей институционализированного контроля вполне может оторваться [и нередко отрывается] от реального содержания борьбы с коррупцией как борьбы за право и правду, как противостояния всеобщей порче, причины которой лежат, прежде всего, в нравственной области. Дело же, в конечном счете, не в формализованных системах контроля, закрепленных в законе и социальных институтах. Живой человек всегда сумеет обойти эти ограничения [если захочет]. Дело в человеческих качествах. Тотальный контроль над коррупционерами бесполезен, если нет в наличии позитивных оснований солидарного противодействия коррупции. Оснований глубоко личностных и наряду с этим публичных, позволяющих сформировать достаточно широкую и организованную социальную базу, объединить многие слои общества.

Пока что реальная, а не декларируемая общественная солидарность зачастую на стороне коррупции. Андрей Ашкеров пишет: «...Коррупция – это состояние общества, а не внешняя для него угроза. ... Коррупционными являются не отдельные элементы экономических отношений, коррупционна вся повседневность в целом. Поэтому борьба с коррупцией – это, прежде всего, внутренняя война гражданина с «несуном». ... Отдельная сторона коррупции – компенсация дефицита гражданской самореализации, коллективной самоорганизации и инструментов социализации («социальных лифтов»). Бесспорно, эта компенсация является злокачественной и сама вновь и вновь порождает описанные формы дефицита, но от этого не легче». ⁴

Говоря о политических аспектах вопроса, нельзя забывать и о международной рамке. Дмитрий Энгенсон в недавней статье «Коррупция и десуверенизация России» пишет: «...На наших глазах формируется мощная правовая машина, институт трансграничного преследования коррупции, который, если заработает, приведет к колоссальным изменениям. ... У ведущих мировых держав помимо бомб и «прав человека» появляется еще один инструмент воздействия практически на все политические элиты мира. Новые правовые институты – это фактически готовый инструмент шантажа. А в силу размытости ряда норм эти институты могут быть использованы против каждого, например, против любого разбогатевшего гражданина России. ... Борьба международного сообщества с коррупцией – в отличие от борьбы за демократию и «права человека» – похоже, полностью принимается российским обществом. Антикоррупционная атака на российскую элиту будет встречена нашим обществом на ура. Что это может значить для будущего российской государственности, для нашего суверенитета остается только гадать⁵.

Все сказанное выше ни в малейшей мере не означает какого бы то ни было нигилизма в отношении стоящей перед нами задачи, но есть попытка трезво осознать ее реальную сложность, глубину предстоящих трудностей и искушений.

Попробую подвести итоги, сформулировать своего рода предварительное «техническое задание» на подготовку дееспособного и консолидированного корпуса антикоррупционных экспертов. Буду при этом опираться и на изложенные в самом начале общие дидактические принципы, которые в поле высокой политической и культурной напряженности, кратко охарактеризованном выше, наполняются новым смыслом. Как представляется, подобное задание должно включать, по меньшей мере, следующие позиции.

- Рекрутирование антикоррупционных экспертов из всех [в прямом смысле] благонамеренных слоев общества, включая и так называемое «простонародье», и чиновничество. Участие в антикоррупционной экспертизе как способ обновления и расширения политического класса, новый «социальный лифт».

- «Коллективное членство» в антикоррупционной экспертизе общественных объединений, уже доказавших на практике свою готовность и способность бороться с коррупцией [представляется, что «сетевой подход», реализуемый в последнее время Ассоциацией юристов России, дает такие возможности].

- Подготовка антикоррупционных экспертов как направление институционализированного диалога со здоровой и патриотической частью политической оппозиции, включения ее в практическую работу по устроению жизни в стране и тем самым ее дерадикализации.

- Подготовка не отдельных [штучных] экспертов, а полидисциплинарных экспертных команд, включающих широкий спектр как общественно-политических ролей [от чиновничества до оппозиции], так и профессиональных компетенций. Само обучение также следует вести в подобных полидисциплинарных командах, нарабатывая опыт коллективного взаимодействия.

- Включение известных стране публичных фигур, символизирующих общественное доверие [а потому, находящихся в самых разных частях общественно-политического и идейного спектра], в состав названных выше полидисциплинарных экспертных команд для прохождения в их составе обучения и дальнейшего постоянного участия в их практической экспертной работе.

- Политическое кураторство высокого уровня над подготовкой и последующей практической работой экспертных команд.

- Постоянное сопровождение работы экспертных команд [как на этапе обучения, так и на этапе конкретной экспертной деятельности] совместной рефлексией общих представлений о политической и гражданской лояльности, о патриотизме, о преданности народу и государству, о национально-государственной традиции и об иных понятиях этого круга – с акцентом на практическом различении патриотизма и лояльности от патриотической и лоялистской риторики.

- Особое внимание практическому освоению международных правовых и правоприменительных стандартов в области противодействия коррупции.

Дмитрий Сладков - член Общественного совета при Министерстве юстиции РФ

Материал к заседанию рабочей группы на тему «Концепция, инструментарий и методологическая база подготовки независимых экспертов в области антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов»

Версия для печати