01.08.2011 | Марина Войтенко

Долгострой с недоделками

К началу августа благостные ощущения по поводу состояния и перспектив российской экономики осыпаются, как поспевшие ягоды. Итоги полугодия. Обнародованные на минувшей неделе Минэкономразвития освидетельствовали очевидное замедление экономического роста. ВВП, увеличившись в первом квартале на 4,1%, во втором прибавил лишь 3,7%. Причем очищенная от сезонного фактора июльская дельта оказалась на грани статистической погрешности — 0.3%.

ВВП поддерживается обрабатывающими производствами (+7,1% к маю), восстанавливающимся строительством (ввод жилых домов - +6,4%¹ ) и оборотом розничной торговли (+5,6%), динамика которой была обеспечена возвращением в положительную область реально располагаемых доходов населения (в июне с исключением сезонности она впервые выросла на 2,7%). Оживления конечного потребительского спроса, однако, недостаточно, чтобы компенсировать действия иных факторов.

По другую сторону их баланса аритмия промышленности в целом (со снятой сезонностью март — 0,7%, апрель — 0,3%, май — 0,5%, июнь — 0,7%) с темпами роста почти вдвое ниже прошлогодних; стагнация экспорта при опережающей динамике импортных потоков; колебания около нулевой отметки сельхозпроизводства и (как жирная клякса в конце перечисления) споткнувшиеся о «летний порог» инвестиции — очищенные от сезонной и календарной компонент, в июне они прибавили лишь 0,4% после 5,3% в апреле и 4,3% в мае.

Эксперты видят в таком движении макропоказателей доказательство исчерпанности потенциала модели «нулевых» годов. Не менее ясно, однако, что переход к устойчивому развитию на новой институционально-инновационной основе сильно осложнен состоянием регулятивной среды и, прежде всего, некачественным «программированием» «правил игры» для участников рынков вкупе с неудовлетворительным исполнением принятых решений. Складывается какая-то вязкая ситуация, когда уже признанные ошибки почти невозможно исправить, а выверенные и верные шаги крайне затруднительно сделать. В итоге сами темпы роста оказываются как бы запертыми в регулятивном тупике.

Впрочем, (и в этом характерная особенность момента) собственно макроэкономическая стабильность и, стало быть, необходимые условия для поддержания позитивной динамики сохраняются. Главная тому заслуга — действия денежных властей в сфере монетарной и бюджетной политики. За первое полугодие федеральный бюджет исполнен с профицитом в 640,16 млрд рублей (2,7% ВВП). Из 5304,15 млрд рублей доходов (51,5% к плану) 2630,58 млрд рублей пришлось на долю таможенников; 2173,97 млрд рублей собраны налоговиками. Расходы составили 4664,00 млрд рублей (42,3% к утвержденному объему). В суверенных фондах накоплено 3347,36 млрд рублей (сокращение против 1 января на 114 млрд рублей).Не подкачал и Центробанк — сокращение монетарного предложения (в январе-июне в отличие от первых шести месяцев 2010 года денежная база не росла, а сжималась) дало возможность притормозить инфляцию до 5% за полугодие и чуть более 5,1% за январь-июль.

Ожидания от третьего и четвертого кварталов хуже: бюджетный профицит сменится дефицитом около 1% ВВП (впереди еще почти 60% госрасходов в годовом выражении); инфляция-2011, согласно экспертным консенсус-прогнозам, выйдет на рубеж 8,0-8,5%; отток капитала составит не менее $35 млрд. (а то и все $35 млрд.); инвестиции не продемонстрируют ни яростного спурта, ни «второго дыхания» (ряд прогнозистов предрекают им падение в реальном выражении не менее, чем на 2-3%).

Усиливается и скепсис аналитиков по поводу итоговых темпов роста. Пока официальный прогноз Минэкономразвития — 4,2%. Корректироваться он будет в конце августа. В экспертном кругу уже стали поговаривать о «рабочем интервале» в 3,5-4,0% (месяцем ранее придерживались оценок в 4,0-4,5%) при абстрагировании от последствий разрешения проблемы с потолком госдолга в США. Если развитие событий пойдет по худшему сценарию, то есть техдефолт, снижение рейтинга, то тогда вслед за вероятной потерей американской экономикой до конца года 1% роста ВВП и 2%-ным сокращением глобального спроса на нефть пределом российский мечтаний вполне может стать рост не выше 3 процентов. Такова плата за то, что у нашей экономики по-прежнему нет иммунитета от внешних шоков.

Конечно, разница между первым полугодием и ожидаемыми результатами-2011 бросается в глаза. Еще важнее качественная сторона дела, заключающаяся в остром дефиците достаточных условий для устойчивого долговременного роста, что есть прямое следствие регулятивного «долгостроя» «правил игры» вкупе с аврально проводимыми «подготовительными работами». Наглядный пример тому — многострадальная судьба снижения страховых платежей.

Последний правительственный вариант формального решения весьма содержательного для бизнеса вопроса (с учетом компенсаций выпадающих доходов бюджета), ставший достоянием СМИ на минувшей неделе, и вовсе заставляет развести руками. При введении 10%-ного допвзноса с сумм заработков, превышающих установленный лимит (с 212 года 512 тыс. рублей, в 2013 году — 567 тыс. рублей) снижение общей ставки с 34% до 30% фактически сопровождается усилением налоговой нагрузки (при любых зарплатах свыше 60 тыс. в месяц). Так, за сотрудника с заработком в 75 тыс. рублей работодатель при ставке в 34% заплатил бы в 2012 году 174 080 рублей, при тарифе с допвзносом — 192 400 рублей, что эквивалентно повышению эффективной ставки платежей до 37,6%. Таков итог выполнения президентского поручения о снижении налогового бремени в целях улучшения инвестиционного климата.

Можно предположить, что пинг-понг вокруг страховых платежей между Краснопресненской набережной и Кремлем продолжится, и компромисс все же будет найден. «Засада», однако, в том, что этот важный, но все-таки частный вопрос — составная часть существенной структурной проблемы, а именно перехода через развилку финансовой политики, когда либо повышаешь налоги, либо снижаешь расходы. Иного не дано. Комфортным решением для экономики было бы, разумеется, сжатие госзатрат и повышение их эффективности. Но этот путь структурных реформ с соответствующей перезагрузкой управления в тех сферах, где толерантность в отношении регулятивной несуразицы оборачивается прямыми потерями. Судя по всему, ситуация «достала» и Минфин. И далеко не случайно замминистра Сергей Шаталов в минувшую среду в эфире «Эха Москвы», опираясь на экспертные наработки в ходе подготовки предложений к корректировке Стратегии-2020, высказался о том, что избежать плавного повышения пенсионного возраста не удастся² .

Резоны статс-секретаря Минфина понятны. Во-первых, при повышении реальных ставок падает собираемость налогов. И, во-вторых, это не снижает общий дефицит бюджета ПФР, который в 2012-2013 годах будет складываться на уровне более 1 трлн. Рублей ежегодно. Напомним, что несколько недель назад в правительстве было решено, что к 2014 году должна быть предложена новая пенсионная формула. Дискуссии по этому поводу, как водится, идут в тиши кабинетов. Между тем, структурная реформа пенсионной системы, которую в принципе невозможно в XXI веке проводить без широкого обсуждения и общественной экспертизы, похоже, продолжает «сидеть в приемных». А жаль, поскольку уже существующие экспертные наработки позволяют снизить пенсионный трансферт из казны на длинной дистанции до 2050 года с текущих 2,3% ВВП (к 2020-му, возможно, 1,5-1,8% ВВП) до 0,18-0,21% ВВП.

Структурные реформы неотделимы от перевода бюджетов на программно-целевые принципы построения. Выясняется, однако, что уже первая аналитическая разверстка будущих 42 программ, по которым с 2013 года станут распределяться более 90% расходов, обнаружила примерно триллионное расхождение между аппетитами министерств и ведомств и бюджетными проектировками на 2012-2014 годы. Подобные «ножницы» вполне могут отодвинуть сроки перезагрузки бюджетного устройства по причине де-факто нежелания главных распорядителей бюджетных средств сходить с наезженной колеи.

Эти несколько примеров высвечивают достаточно четкую закономерность: разрастание «объемов» регулятивного «долгостроя» новых «правил игры», необходимых для улучшения инвестклимата инновационного экономического развития, сужает пространство для формирования достаточных условий устойчивого долгосрочного роста. При этом государство, не исполняя содержательно и в срок свои собственные, пусть даже и не вполне аргументированные, решения оказывается системным фактором дезорганизации рыночной среды. Опыт в этом деле с начала года накоплен преизрядный. Здесь и «бензиновый кризис», второе «издание» которого уже на пороге, и заминка с выбором формулы регулирования тарифов естественных монополий на 2012-2014 годы, и блуждания между большей свободой рынка и интенсивной господдержкой в агросекторе. Можно помянуть бесконечно ревизуемые планы по приватизации без привязки к развитию финансовых рынков и созданию МФЦ (без чего трудно подняться с 27,27 млрд. рублей доходов от продажи госактивов в первом полугодии-2011 даже до не одного триллиона в год, а хотя бы до 300-400 млрд. рублей). А также неустанные усилия по выхолащиванию содержания проекта новой редакции закона о госзакупках и многое другое.

Что же дальше, когда невозможность эффективного «ручного управления» экономикой уже доказана за многие месяцы неустойчивого восстановительного роста? Ответ многих экспертов (например, ИНСОРа) — обретение государством нового управленческого стиля по формуле «исполнение базовых системных решений неотвратимо».

Движение по этому пути, с апреля текущего года, обозначенное президентом Дмитрием Медведевым как главный вектор институционально-регулятивной переналадки российской экономической системы, требует качественных изменений в содержательных потенциалах всех участников процесса. Речь должна идти как минимум: об изменении всего уклада госуправления (важнейшее подспорье здесь - бюджетная реформа-2013), о новом уровне самоорганизации бизнеса и, конечно, о развитии института общественной экспертизы принимаемых государством решений. На этих же трех китах будет основываться обновление политической элиты — существенный, между прочим, признак новой экономической модели. Хочется надеяться, что электоральный цикл 2011-2012 годов сможет стать значимым фактором ее становления.

Марина Войтенко – руководитель департамента информационных программ Центра политических технологий

Версия для печати