18.10.2011 | Татьяна Становая

Старый добрый Путин

Через два дня после встречи президента Дмитрия Медведева со своими сторонниками, премьер-министр Владимир Путин дал интервью трем российским телеканалам. Путин, используя некогда опробованный Медведевым формат общения со СМИ, попытался убедить общественность, что обнародованные на съезде «Единой России» решения – лучший вариант развития для страны. И выбор, как выяснилось, есть только у тех, кто с этим согласен.

Путин пришел на встречу с руководителями трех российских телеканалов для того, чтобы, по сути, защитить тот сценарий, который был предложен на предвыборном съезде партии «Единая Россия»: то есть премьер возвращается в Кремль, а президент – на место премьера. Правда, описанные Путиным альтернативы вовсе не включали в себя вариант, например, переизбрания Медведева. А альтернативы он обозначил две. Первая – это конец 80-х (в случае победы левых сил), и вторая - 90-е, кровавый Кавказ и бандитизм. С 90-ми годами все более или менее понятно. Зато вот отношение к 80-м весьма противоречивое. С одной стороны, Путин говорит, что вот смотрите, до чего довели коммунисты («вот эта политическая сила подвела страну к краху и развалу, сформировала все условия для развала страны»). С другой стороны, он начинает оправдывать период правления Брежнева, продолжая линию, недавно обозначенную пресс-секретарем Путина Дмитрием Пековым. На все претензии о возвращении «застоя» Путин приготовил два «но». Во-первых, это тот факт, что тандем занимается развитием страны (постсоветское руководство не знало что делать), а, во-вторых, это демократично, потому что в США Рузвельт правил 4 срока, а во Франции срок президентских полномочий был 7 лет и без ограничений количества.

Вряд ли эти аргументы будут убедительны для критиков. Ведь, в первую очередь, главная претензия к Путину состояла и состоит в том, что страна движется по инерции за счет высоких цен на нефть при одновременном разрушении институтов политической и экономической жизни страны. Во вторую (или кому-то в первую) очередь, в России действует управляемая демократия, и реального выбора у народа нет. Поэтому примеры США и Франции тут не самые убедительные.

Идеологически Путин возвращается к своей имперской риторике, заявив, что Советский Союз – это и есть Россия, а также присущему ему консерватизму. Он заявил, что будет заниматься «укреплением политической системы страны, её базовых основ, развитием демократических институтов и развитием рыночной экономики с упором на её социальную ориентацию». Иными словами, все будет как есть. Повестка дня на перемены проигнорирована полностью.

Интересным моментом стоит назвать изменение публичной позиции по поводу принятия решения о возвращении Путина в Кремль. На съезде премьер заявил, что об этом два лидера договорились еще 4 года назад и такой вариант был запрограммирован и безальтернативен. На этот раз Путин заметно смягчил свое объяснение. Он указал, что 4 года назад он, вместе с Медведевым, лишь договорились, что такой вариант (возвращения Путина) возможен, «если мы вместе пройдём вот этот период достаточно тяжёлых испытаний». Что по логике вещей означает, что был возможен и вариант переизбрания Медведева. Затем Путин упомянул кризис, который он позиционирует как испытание для тандема в целом, здесь же сместив фокус внимания с отношений внутри тандема на отношения тандема и общества. Иными словами, по Путину, главное не в том, кто, Путин или Медведев, пойдет на выборы, а то, удастся ли сохранить такой уровень доверия, чтобы предлагать обществу какую-либо конфигурацию дальнейшего развития. Получается весьма забавная логика, по которой тандем с кризисом справился и имеет право править дальше, а вот Медведев вроде как и не справился, так как имел шанс переизбраться.

Наконец, самым важным эпизодом интервью стало совершенно четкое дистанцирование Путина от инициатив Медведева, реализуемых все последние три с половиной года. Ни о какой преемственности тут уже речи не шло. Путин четко дал понять, что Медведев – другой человек, у него с ним тактические разногласия и то, что он начинал – его личное дело. В первую очередь, речь шла о либерализации УК и УПК, а также реформах системы исправительных учреждений. В то же время Путин пообещал, что резких изменений в отношении принятых Медведевым решений не будет (что означает торможение и мягкий пересмотр). «Надо будет посмотреть, как это всё будет работать. Но и здесь я, честно говоря, ничего революционного не вижу. Ведь Дмитрий Анатольевич как Президент действовал сообразно и своим собственным представлениям о том, что такое хорошо, что такое плохо, и сообразно ситуации, которая складывается в стране», - заявил Путин, снова уйдя от ответа на вопрос, как это соотносится с его собственными представлениями.

Отдельно стоит упомянуть тему формирования будущего правительства. Известно, что Медведев пообещал кардинально изменить состав правительства, а также забросил идею формирования так называемого «расширенного правительства», что может означать подключение к обсуждению решений общественных организаций, экспертов и политиков. Пока мало кто понимает, в чем суть идеи «расширенного правительства», однако политически можно уловить мотив Медведева: он ищет более широкую опору для реализации своих политических приоритетов, а в рамках кабинета министров, во многом зависимого от Путина, ему будет это сделать трудно.

И Путин собственно, в своем интервью четко дал понять, что формировать правительство он будет вместе с Медведевым. Премьер также противоречиво высказался относительно обновления нынешнего правительства. С одной стороны, он призвал избегать кадровой чехарды и заступился за действующих министров, дав понять, что никто из них, по сути, не достоин увольнения. Однако, с другой стороны, он указал, что «парламент должен обновиться значительным образом, и правительство тоже». Противоречие исчезает тут достаточно легко, если понять, что часть министров будет не уволена, а переведена на повышение в Кремль. А Путин будет и дальше играть ключевую роль в принятии кадровых решений. Он лишь один раз сказал о том, что Медведев будет формировать правительство (при оговорке, что «вместе» с «ЕР» он будет реализовывать программу), и 4 раза прямо указывал, что правительство будем формировать «мы». «На освободившиеся места нужно привести других людей, как я уже говорил, со свежими идеями и готовностью эти идеи реализовать», - сказал Путин, вернувшись к этой теме позднее и добавив еще, что «мы получим возможность на базе вот этих выборов сформировать устойчивое и дееспособное правительство во главе с Дмитрием Анатольевичем Медведевым». В завершение он также указал, что «нам нужно найти оптимальные политические структуры и механизмы формирования органов власти. Посмотрим, как будут функционировать те инструменты, которые Дмитрий Анатольевич предложил. Мы делаем это вместе – чтобы было понятно. Но, конечно, Дмитрий Анатольевич был Президентом, и окончательное слово в этих вопросах, конечно, всегда было за ним. Я к этому с уважением отношусь. Они приняты, будут имплементированы, будут работать. И мы вместе будем смотреть – и в рамках партии «Единая Россия», и в рамках Общероссийского народного фронта будем смотреть, как это все функционирует, как работает. Если нужно, мы будем вносить какие-то коррективы». Сигнал послан достаточно четкий: Медведев реализует, а «ЕР» и Путин вместе с ОНФ корректируют и проверяют. Если что не так – ему подскажут и помогут, наставят, так сказать, в верном направлении.

На этом фоне нельзя не сказать об одной серьезной проблеме, которую политическая система получит после президентских выборов. Медведев вовсе не намерен оставаться техническим премьером и принимать на себя ту роль, которая достаточно активно навязывается ему Путиным. Медведев будет стремиться к формированию, на базе правительства, второго центра принятия решений и это неизбежно будет провоцировать внутриэлитные конфликты. Из этого следует, что весьма высок риск публичного конфликта между Путиным и Медведевым, последний по истечении какого-то времени может хлопнуть дверью, превратившись в самого сильного политического оппонента будущего президента. И это будет самым сильным испытанием для элиты, которой придется выбирать «своего» лидера. Бизнес, летом этого года, свой выбор уже сделал. И это был не Медведев.

Версия для печати