19.10.2011 | Алексей Макаркин

Революция? Подождем

В последние дни СМИ заполнены эмоциями в связи с акциями протеста в западных городах (всего в 82 странах) в подражание американскому "захвату Уолл-стрита". Однако настало время, когда первые оценки должны смениться рациональным анализом событий, которые не выглядят столь революционными, как может показаться

Где больше…

Сразу же обращает на себя внимание крайняя противоречивость событий. С одной стороны, многотысячные акции в странах, которые в полной мере затронуты кризисом. До 150 тысяч человек участвовали в марше протеста в Риме, десятки тысяч – в крупнейших португальских городах. В этих странах правительства вынуждены идти на непопулярные меры жесткой экономии, которые тяжелым грузом ложатся не только на малоимущих, но и на широкие слои среднего класса постиндустриального общества. То есть на опору существующей политической системы.

Если "нижний средний класс" (квалифицированные рабочие, молодые специалисты, мелкие собственники) ощущает себя уязвимым, то начинает сильно нервничать – он опасается лишиться своего привычного статуса, скатиться на дно. Отсюда и всплеск коллективных протестных действий, к которым уже привыкло греческое население (в минувшие выходные в Греции ничего необычного не произошло – страну "трясет" уже многие месяцы). Даже если средний класс сократится лишь на несколько процентов, то в абсолютных цифрах речь идет о сотнях тысяч недовольных.

Есть еще один немаловажный фактор. В постиндустриальном обществе снизилась роль традиционных общественных институтов – партий, профсоюзов, церквей, клубов по интересам. Рост индивидуализма приводит к падению влияния "старых" коллективистских структур, но не уничтожает их. В данном случае свое слово сказали профсоюзы, видящие во всплеске протестного движения шанс на укрепление собственных позиций.

К тому же в этих двух странах у власти находятся консервативные политические силы, которые традиционно не поддерживаются профсоюзами. Кроме того, к протестующим присоединились различные левые партии, также рассчитывающие на восстановление влияния. Так, в Италии в числе протестующих оказались коммунисты, давно отколовшиеся от своих бывших коллег, ставших социал-демократами. На выборах 2008 года они не прошли в парламент и теперь стремятся компенсировать эту неудачу уличной активностью под красными флагами и с портретами Че Гевары.

Однако ситуация в Италии и Португалии имеет свои принципиальные различия. В Португалии в этом году прошли внеочередные парламентские выборы, на которых победили правоцентристы, получившие кредит доверия для реализации реформ. В Италии правительство Берлускони находится у власти многие годы, репутация самого премьера испорчена личными скандалами, члены его партии понимают, что на следующие выборы – они запланированы на 2013 год - их поведет новый лидер (видимо, молодой бывший министр юстиции Анджелино Альфано). Однако противники Берлускони – а итальянское общество расколото, почти половина населения не просто голосовала на последних выборах против нынешнего премьера, но относится резко негативно к его фигуре – не хотят ждать пару лет. Но, похоже, радикальные насильственные действия явного меньшинства протестующих могут привести к противоположному эффекту.

Появление таких радикалов неслучайно. Оно связано не только с наличием в Италии ультралевых политических сил и с эмоциональным неприятием неувядаемого Берлускони, которому только что удалось в очередной раз победить своих оппонентов, добившись вотума доверия в парламенте (что снижает шансы на проведение досрочных выборов). Дело и в том, что в массовых акциях приняли участие люди, доведенные до отчаяния, которые никогда не принадлежали к среднему классу. Это беднейшая часть населения, рабочие, трудящиеся по временным контрактам, бесправные иммигранты, которые и до кризиса не могли вписаться в рамки "общества потребления".

Несмотря на то что средний класс "потрепан" кризисом, его большинство – в том числе и в Италии - сохранило высокую степень стабильности. Он не любит финансовых воротил и коррумпированных политиков, но еще меньше ему нравится битье стекол и даже призрак смуты. По словам мэра итальянской столицы Джанни Алеманно, по "предварительной и очень неточной оценке", нанесенный городу ущерб оценивается "как минимум в 1 млн евро", десятки людей пострадали. Поэтому сейчас итальянские левоцентристы не испытывают триумфальных настроений.

… а где меньше

В абсолютном большинстве других стран акции оказались весьма малочисленными. Даже во Франции с ее богатыми традициями массовых акций в митинге приняли участие не более тысячи человек, что может объясняться двумя обстоятельствами. Во-первых, кризис ударил по среднему классу страны меньше, чем в странах южной Европы. Во-вторых, в следующем году во Франции состоятся президентские выборы, и социалисты в эти дни как раз были заняты подведением итогов внутрипартийных праймериз, на которых определился соперник Саркози – Франсуа Олланд, в нелегкой борьбе победивший Мартину Обри.

Французские социалисты и профсоюзы уже выводили людей на улицы, когда Саркози повышал пенсионный возраст – помешать принятию закона им тогда не удалось, но ослабить позиции президента они смогли. Теперь же они не хотят ни фальстарта (выборы состоятся в следующем году), ни тем более провокаций со стороны ультралевых, подобных итальянским. Французские левые прекрасно помнят уроки 68-го года, когда стратегически они выиграли (изменилась политическая культура, общество стало более открытым), а тактически – сокрушительно проиграли. Напуганные студенческим эпатажем буржуа дружно проголосовали в том же году на парламентских выборах за партию де Голля.

В крупнейших городах Голландии в акциях протеста участвовали около 2 тысяч человек, столько же митинговали в австралийском Сиднее. Самая многочисленная акция в Швейцарии – в Цюрихе – собрала тысячу участников. В словенской столице Любляне на улицы вышли 300 человек, в ирландском Дублине – 400, в новозеландском Веллингтоне – 200, в Варшаве – около тысячи, в Таллине – около ста, в Токио – около двухсот. В Лондоне, где митингующих приветствовал Джулиан Ассанж, протестовали сотни активистов, безуспешно пытавшихся прорваться к бирже.

В Брюсселе, правда, митинговали более шести тысяч человек, но там протест был в значительной степени связан с конкретной проблемой. Международная расчетная компания Euroclear объявила о ликвидации 500 рабочих мест в связи с переводом части бизнеса в Польшу, где рабочая сила дешевле. Сами участники акции заявили, что представляют 99% населения (в противовес 1% сверхбогатых), и не только митинговали около офиса Euroclear, но и закидали ботинками брюссельскую биржу. Но малочисленность акции свидетельствовала об ограниченности возможностей ее инициаторов.

Западная осень

Похоже, что в осенний уикэнд западный мир столкнулся не с подобием "арабской весны", а с совершенно иным феноменом. В особенно "проблемных" странах десятки, а то и сотни тысяч людей выходят на улицы, чтобы не просто потребовать справедливости, но и попробовать отстоять свои конкретные интересы. В других государствах малочисленные группы активистов вышли на "карнавальные" акции, которые отличаются резкостью заявлений, но не представляют проблем для правящих элит. Напротив, они даже в чем-то выгодны им, позволяя выпустить пар, что актуально не только для самих участников акций, но и для их куда более многочисленных симпатизантов, которые наблюдают за событиями, находясь у экранов телевизоров или компьютеров.

Все это не отменяет реальной проблемы – роста протестных настроений и запроса на справедливость, в том числе и в относительно благополучных странах. Он выражается не только в уличных акциях, но и в активном голосовании за "антиэлитные" политические силы (Пиратская партия в Берлине, Движение Паликота в Польше, Партия истинных финнов и др.). Эти процессы не могут не учитывать власть имущие, проводя экономическую политику, направленную на преодоление затянувшегося кризиса.

Алексей Макаркин - первый вице-президент Центра политических технологий

Материал опубликован на сайте «Голос России» 18.10.2011

Версия для печати