27.12.2011 | Николай Пахомов

Неуправляемый капитализм

Сегодня серьёзный кризис охватил все центры мирового экономического развития. В США в результате финансового краха 2008 года оказалась под вопросом вся модель экономического развития последних десяти-пятнадцати лет, в спорах о путях борьбы с экономическими проблемами парализована политическая система. В Европе наличие масштабных систем социальной поддержки в отдельных странах, для своего функционирования требующих внешних заимствований, оказалось несовместимым с существованием валютного союза с едиными правилами, из-за чего под вопросом оказался весь интеграционный проект.

Кризисы во многом разнятся в своих причинах и проявлениях, однако глобальная взаимозависимость в разы усиливает негативные последствия этих кризисов, сокращает арсеналы антикризисных мер правительств отдельных государств. Нынешний кризис кажется уникальным: до сих пор можно было достаточно точно определить страну или даже событие, из-за которого по миру прокатывалась волна кризиса. Сейчас это сделать сложнее. Допустим, начались беды, когда лопнул «пузырь» финансовых махинаций с недвижимостью в США. Однако эта версия объясняет далеко не всё.

Причины

Скажем, гигантский бюджетный дефицит (пускай, и меньший) существовал в Америке и до этого. Экономика Германии и безработица в США росли в одно и то же время. К банкротству близка экономика Греции, а не, например, Бельгии. При всех различиях в бедах разных стран поиск общих объяснений политиками и экспертами продолжается – если удастся найти общие причины, то, возможно, удастся предложить и универсальные эффективные решения.

Предлагаются экономические, политические, иногда даже социально-культурные объяснения. Однако почти нельзя встретить подход к пониманию нынешних проблем с точки зрения, казалось бы, ушедшего в историю противостояния капиталистического и социалистического лагерей. Впрочем, такой дефицит версий понятен: в бывшем социалистическом лагере своих, оригинальных идей в общественных науках нынче почти нет; в капиталистическом, или, как говорили во время холодной войны, «свободном мире» к истории того противостояния возвращаются лишь историки-специалисты – победа достигнута, СССР исчез, зачем ворошить старое, когда хватает насущных проблем.

Но в данном случае от такого «ворошения» некоторые вопросы могут проясниться. Обратим внимание, под какими лозунгами выступают сейчас многочисленные демонстранты в Европе и Америке. Требования, конечно, разнообразны, но одно наиболее заметно – протестующие ожидают более активных действий государства по регулированию экономической жизни. Если следовать этой логике, то получается, что именно эти действия помогут покарать тех, кого страдающие от кризиса массы определили в качестве главных врагов, поджигателей мирового пожара кризиса – банкиров, финансистов, богачей, как говорят в Америке, «Уолл-Стрит».

Возникает вопрос, а куда же исчезло необходимое государственное регулирование из экономик ведущих развитых стран?

Применительно к США специалисты замечают, что модель экономической политики либерализации государственного регулирования, приведшей к коллапсу 2008 года, полностью сложилась именно в первые годы администрации Клинтона, первого американского президента эпохи однополярного мира. Хотя продолжила эта политика тенденции, обозначившиеся ещё в 80-ых годах прошлого века, трудно избавиться от ощущения, что именно с распадом СССР и общей дискредитацией идей государственного регулирования экономической жизни исчезла главная причина для государственного контроля, сдерживания рынка и капитализма, чтобы последний окончательно не терял «человеческого лица», не вёл к тотальной эксплуатации трудящихся капиталом. Тут можно провести параллели с ситуацией 50-60-х годов прошлого века, когда одним из основных аргументов мыслящего класса в США против существования сегрегации и массовых нарушений прав чернокожих американцев было требование этого класса к властям не давать врагам из социалистического лагеря лишний повод критиковать Соединённые Штаты в формате, известном в советском фольклоре в формулировке «А в Америке негров линчуют!».

Два мира соревновались в том, кто может обеспечить простым людям лучшие условия жизни. Недаром Рейган любил порассуждать о многочисленных бытовых благах, которыми пользуются американцы, в то время как советские граждане страдают от экономических проблем. В частности, сороковой президент США иллюстрировал это различие тем, что граждане СССР живут в «железобетонных клетушках для кроликов», а большинство американцев наслаждаются своим реализованным правом на отдельный дом. Это стремление обладать своим домом стало одной из основных причин кризиса 2008 года, и сегодня, когда миллионам американцев грозит выселение, так как они не могут выплачивать банкам по кредитам, взятым на покупку домов, администрация Обамы не торопится им помогать. У Белого дома нет для этого необходимых средств и, что важнее, острой необходимости – СССР нет, рынок победил, в своих домах будут жить только те, кто может себе эти дома позволить.

В Европе события, приведшие к кризису, развивались по-другому, но за успехами процесса европейской интеграции опять-таки стоял страх уступить Советскому Союзу, а позднее, по оставшейся с холодной войны привычке, России Южную, а потом Центральную и Восточную Европу. В теории ЕС появился благодаря успехам в экономической интеграции Старого Света, на практике же не готовым с экономической точки зрения к такой интеграции государствам уже давно разрешали участвовать в общеевропейских структурах по политическим причинам, лишь бы удержать их вне зоны советского влияния, а потом, после распада Советского Союза, закрепить в них ценности «свободного мира».Теперь близких геополитических врагов не видно. Конечно, растёт число сторонников идеи, что неизбежно столкновение Европы с исламским миром, но даже они едва ли могут представить, что после дефолта в Греции или, скажем, Италии в этих государствах к власти придут враждебные Западу исламисты. Именно поэтому можно понять нежелание простых немцев и жителей других европейских стран, где экономическое положение сегодня относительно благополучно, тратить миллиарды на спасение экономик южноевропейских стран от банкротства.

Решения

Если поставить нынешний кризис в Европе и Америке в исторический контекст, то становится понятно, что лёгких решений не существует. Рассуждая о способах борьбы с безработицей, ставшей основной политической и экономической проблемой в современных США, Адам Дэвидсон, один из ведущих американских журналистов, популярно рассказывающий об экономике на страницах воскресного журнала «Нью-Йорк Таймс», заметил: «Факт состоит в том, что создание рабочих мест в нынешней, слишком вялой экономике практически невозможно при нашей капиталистической демократии». Последние слова особенно важны. Возможно, победа западных обществ в холодной войне оказалась Пирровой, а решение состоит в социализме и государственном регулировании хозяйственной жизни?Однако в это верится едва ли. Советский Союз рухнул, когда его экономика перестала выдерживать тяготы противостояния с Западом. Китайские руководители, не дожидаясь геополитических катастроф, сами выбрали путь (пускай, весьма неторопливый и острожный) сворачивания государственного присутствия в экономической жизни. Государство продолжает играть важнейшую роль на всех уровнях китайской экономики, однако общее направление сомнений не вызывает – число приватизированных предприятий растёт с каждым годом. Сохраняющиеся заповедники командной экономики вроде КНДР едва ли способны у кого-то вызвать желание перенять их опыт для противостояния с нынешними экономическими проблемами.

Получается, что необходимы некие новые решения. Их поиск уже идёт. Главная проблема сегодня, как для Европы, так и для Америки, состоит в том, что вышедшие на «оккупацию» Уолл-Стрит или других объектов и городов массы требуют экономического процветания при сохранении демократических процедур принятия решений. Именно поэтому ушедший в отставку греческий премьер Папандреу пытался совершить невозможный манёвр, объявив о необходимости референдума для одобрения мер по спасению экономики страны от банкротства. Но от референдума очень быстро отказались – демократические процедуры сегодня оказываются помехой в борьбе с экономическим кризисом не только в Европе, но и в Америке.

Наблюдатели за современной американской политикой замечают, что это президент Рузвельт мог хладнокровно и расчётливо договариваться с различными политиками для принятия необходимых в борьбе с Депрессией решений, в своих радиобращениях доводя до сведения сограждан лишь результаты этих переговоров. Примерно до конца восьмидесятых годов прошлого века американские политики, демократы и республиканцы, могли патриотично и конструктивно решать действительно опасные для развития страны проблемы на основе двухпартийного компромисса. Сегодня это просто невозможно: избирательные циклы составляют всего два года, кабельные телеканалы новостей и блогеры всех мастей 24 часа в сутки держат политиков под пристальным наблюдением. Сделает республиканский или демократический конгрессмен шаг навстречу противникам – претенденты на его место на праймериз «съедят» его живьём.В этой связи показательна дискуссия, которая началась в американских СМИ после выхода биографии Стива Джобса, немедленно возглавившей все списки бестселлеров. После публикации достоянием общественности стала критика покойного Джобса в адрес Белого Дома и президента лично. Джобс, ярый сторонник Обамы, недоумевал, как это президент не может взять ситуацию под контроль и справиться с кризисом.

После публикации мемуаров журналисты стали рассуждать, каким замечательным президентом мог бы быть Джобс, какой порядок был в его компании и т.д. Многие действующие и отставные политики поддержали дискуссию – мечта о корпоративных стандартах управляемости, эффективности и порядка привлекательна на фоне хаоса современной американской политики. С повсеместным американским незнанием мировой истории неудивительно, что в пылу этих дискуссий никто не вспомнил не только о том, что корпорация – не современное американское государство, принципы принятия решений в них противоположны, но и о том, что предыдущий взлёт популярности идей о корпоративно-иерархической организации общества можно было наблюдать во время Великой Депрессии, причём во многих государствах именно эти идеи способствовали приходу к власти фашистских партий. Исторический провал этих идей и режимов стал очевиден ещё раньше, чем дискредитировали себя социалистические идеи.

Впрочем, пока преждевременно утверждать, что политическое развитие в Европе и Америке в поисках решения нынешних экономических проблем будет продвигаться именно в этом направлении. Ясно, что поиск этих решений идёт, и лёгким он не будет. Пока же правила формально остаются демократическими, и в этих условиях государственные органы, должные представлять и защищать интересы граждан, со своими задачами не справляются, уступая позиции крупному капиталу.

После распада СССР и прекращения существования социалистического лагеря над западными обществами перестала довлеть угроза конкурирующей идеологии, заставлявшая удерживать капитализм от крайностей. Поэтому неудивительно, что в американской политике за последние двадцать лет значительно выросло влияние крупных компаний и представляющих эти компании лоббистов. Большинство законов принимается с оглядкой на лоббистов. Даже когда провозглашается забота о гражданах, как это было с законодательством о регулировании деятельности финансовых институтов, в итоге из закона исчезают все наиболее строгие нормы. В Европе же проблема другая – появившиеся в качестве ответа советскому влиянию социальные системы становятся настолько дорогостоящими, что для их поддержания нужны всё большие внешние заимствования. Среди западных критиков России очень популярно пугать публику словами Владимира Путина, заявившего, что распад Советского Союза был крупнейшей геополитической катастрофой. Однако в реальности исчезновение СССР оказалось проблемой и для политического развития Запада – без серьёзного внешнего противника исчезла острая необходимость во внутренних реформах, гарантирующих устойчивость и справедливость экономического развития.

Версия для печати