17.01.2012 | Алексей Макаркин

Сирия: новый этап драмы

Сирийский президент Башар Асад объявил в стране всеобщую амнистию, он намерен провести в первую неделю марта референдум по проекту новой конституции страны, а в мае-июне - всеобщие выборы. Это самые масштабные уступки оппозиции в течение всего гражданского конфликта в этой стране, который продолжается уже в течение 10 месяцев (правда, одновременно Асад подверг резкой критике своих противников из числа как оппозиции, так и лидеров арабских монархий).

Однако оппозиционные силы восприняли предложения Асада без всякого энтузиазма, а эмир Катара Хамад бен Халифа аль Тани, активно поддерживающий противников нынешнего сирийского режима, впервые открыто выступил за военное вмешательство арабских стран в конфликт.

Почему Асад опаздывает?

Складывается впечатление, что Асад постоянно опаздывает. Если бы эти инициативы прозвучали прошлой весной, еще до кровопролитного противостояния, в котором с обеих сторон погибли уже несколько тысяч человек, то оппозиция восприняла бы их куда более позитивно. Сейчас же она жестко требует отставки Асада, не соглашаясь на компромиссы в этом вопросе. На стороне оппозиции находятся не только большинство арабских стран, но и Запад. Фактически оппозиционерам сочувствует и генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, который на минувшей неделе призвал Асада прекратить "убивать собственный народ" и заявил, что "старый порядок", когда в стране одна семья может решать все вопросы, на Ближнем Востоке больше не действует. Показательно, что столь жесткое заявление было сделано во время выступления на международной конференции в Бейруте – в настоящее время ливанское правительство сформировано просирийскими силами и является одним из немногих союзников Дамаска на Ближнем Востоке.

Опоздал Асад и сейчас. Ожидалось, что в своем обращении 10 января сирийский президент пойдет существенно дальше – а, именно, объявит о назначении на пост премьера представителя оппозиции, а также расширит полномочия главы правительства за счет собственных прерогатив. О возможности таких решений сообщал саудовский телеканал "Аль-Арабия". Однако Асад решил пока так далеко не идти.

Почему же опаздывает сирийский президент? Представляется, что не из-за собственной непредусмотрительности. Пойти на свободные конкурентные выборы (а не на голосование, контролируемое нынешними властями, каковое может пройти в мае-июне) для Асада и его окружения, представляющих алавитское религиозное меньшинство, означает потерять власть, которая в этом случае перейдет к суннитам. Назначить на пост премьера представителя оппозиции (то есть человека, авторитетного в суннитской общине страны), да еще дав ему реальные полномочия – значит, сделать первый серьезный шаг в этом направлении. Подобные уступки могут привести к тому, что люди из силовых структур, которые в абсолютном большинстве своем сейчас лояльны Асаду, начнут искать пути собственного политического (а то и физического) выживания, не обращая внимания на ослабленного президента.

А на Востоке проявить слабость – значит, приблизить собственный крах. Если Асад будет делать принципиальные уступки, он быстро окажется в изоляции – он станет чужим для своих, но не превратится в своего для чужих (то есть оппозиционеров). Что же до амнистии, то она в Сирии уже объявлялась – и тут же места выпущенных из тюрем одних противников режима занимали другие.

Кризис режима

Проблема, однако, в том, что хороших решений в арсенале Асада нет – режим переживает кризис. Логика подавления восстаний состоит в том, что для победы необходимо применение самых жестоких мер – как три десятилетия назад поступил отец Башара, Хафез Асад, во время предыдущего выступления суннитов. Однако в наши дни возможности сирийского режима ограничены. В период "холодной войны" можно было долго и успешно играть на противоречиях великих держав – либо СССР, либо США поддержали бы своих сторонников (Асад-старший ориентировался на СССР).

Сейчас ситуация существенно сложнее. У России и Китая отношение к Асаду принципиально иное, чем у Запада – они уже несколько месяцев блокируют принятие резолюции Совета Безопасности ООН, создающей хотя бы малейшую лазейку для внешнего вмешательства в сирийский конфликт. В нынешнем месяце Сирию посетил с краткосрочным визитом отряд российских военных кораблей, что было расценено и друзьями, и противниками Асада как демонстрация негативного отношения к планам свержения сирийского режима посредством интервенции.

Но ни Россия, ни Китай не собираются давать президенту Сирии карт-бланш на то, чтобы раздавить оппозицию путем неограниченного применения насилия. Напротив, они заинтересованы в диалоге между различными политическими силами страны с тем, чтобы все же попытаться найти взаимоприемлемый компромисс – хотя возможностей для него все меньше. Поэтому Асад маневрирует – он проводит военные акции против вооруженных оппозиционеров, но ограничивает их масштаб. Он допустил в страну наблюдателей из Лиги арабских государств (ЛАГ), но эта акция не остановила насилие.

Более того, западные СМИ обвиняют в необъективности главу миссии, суданского генерала Мустафу Мухаммеда Ахмеда аль-Даби, напоминая о том, что он является соратником генерала Омара аль-Башира, которого Запад считает нарушителем прав человека. Когда один из наблюдателей (гражданин Алжира Анвар Малек) подверг резкой критике действия режима Асада, а руководитель миссии дезавуировал его высказывания, симпатии Запада были на стороне "диссидента".

Проблема интервенции

Количество сторонников ввода арабских войск в Сирию растет. В поддержку этой идеи выступил бывший глава ЛАГ Амр Муса, который сейчас считается одним из фаворитов будущих президентских выборов в Египте. Он обвинил Дамаск в том, что тот не реагирует на попытки политического урегулирования кризиса.

Но возможная массированная интервенция сталкивается с проблемами. Одна из них – отсутствие единства среди арабских государств. Так, недавно избранный президент Туниса Монсеф аль-Марзуки заявил, что любая иностранная интервенция в Сирию приведет к взрыву всего Ближнего Востока, "к войне, которая распространится на весь регион, в нее будут вовлечены все его ведущие силы, такие как Турция, Израиль, Иран и Хезбаллах". Кроме того, президент выразил тревогу по поводу того, что ситуация в Сирии скатывается к религиозному противостоянию, так как "в условиях разногласий и столкновений интересов различных религиозных течений революция может потерпеть неудачу, что способно привести к драматическому развитию событий". Упоминание революции свидетельствует о том, что аль-Марзуки не является противником сирийской оппозиции (тем более, что сам он является суннитом), но его осторожность основана на понимании высоких рисков, особенно в связи с резким осложнением ситуации вокруг Ирана.

Вторая проблема – наличие у режима Асада серьезного военного ресурса, который может противостоять интервенции. Причем, вооруженные формирования сирийских оппозиционеров (так называемая "Свободная сирийская армия") в настоящее время еще более слабы, чем отряды ливийских противников Каддафи в середине прошлого года. Похоже, что ставка будет делаться на разложение сирийских силовых структур путем поощрения дезертирства как "знаковых" персон, так и отдельных групп военнослужащих.

Самый показательный пример – бегство в Турцию бригадного генерала Мустафы Амхада аш-Шейха, отвечавшего за разведку в северной сирийской армии. Генерал, официально присоединившийся к "Свободной сирийской армии", заявил, что дезертирство превратится в массовое в том случае, если появится "свободная зона", в которой беглецам будет гарантирована безопасность.

Вполне возможно, что арабские лидеры прислушаются к этому мнению. И на севере Сирии появится территория, которая может быть занята войсками стран – членов ЛАГ, обеспечивающих защиту противникам Асада, в том числе, разумеется, и вооруженным. Однако подобные действия будут означать втягивание Лиги в конфликт на одной из сторон, причем все риски, названные тунисским президентом, сохранят свою актуальность даже в результате такого "ограниченного" вмешательства.

Алексей Макаркин – вице-президент Центра политических технологий

Материал опубликован на сайте «Голос России» 16.01.2012

Версия для печати