20.02.2012 | Татьяна Становая

«Эхо Москвы»: предупреждение или начало войны?

14 февраля холдинг «Газпром-медиа», которому принадлежит 66% акций радиостанции «Эхо Москвы», инициировал досрочную смену состава совета директоров радиостанции. Как стало известно со слов главного редактора «Эха», а также некоего анонимного источника, основной акционер принял решение сменить, прежде всего, независимых директоров Александра Маковского и Евгения Ясина, а также «вывести» из состава совета заместителя главного редактора Владимира Варфоломеева. В знак протеста против этого из совета директоров принял решение уйти и сам Алексей Венедиктов. На радиостанции это называют попыткой оказать «моральное давление» на редакцию одной из самых влиятельных и при этом де-факто независимых радиостанций. «Газпром-медиа» и правительство называют это улучшением корпоративного управления.

«Эхо Москвы» с 2001 года, после перехода под опосредованный контроль государства (из разгромленной Кремлем медиа-империи Владимира Гусинского), сохраняло уникальный статус и положение на медиа-рынке. В соответствии с достигнутыми изначально договоренностями, Кремль соглашался закрепить за редакцией радиостанции свободу информационной политики. В соответствии с Уставом, главный редактор не может быть избран без одобрения журналистским коллективом (не менее 50% штатных сотрудников радиостанции, проработавших свыше трех месяцев). Однако в любом случае он утверждается советом директоров. Снять главного редактора проще: за это достаточно голосования большинством совета директоров. «Страховкой» была политическая договоренность между редакцией «Эха» и Кремлем (по сути, Владимиром Путиным) о том, что ни один их акционеров не получает большинства членов совета директоров, даже несмотря на то, что «Газпром-медиа» контролирует 66%. Около 34% принадлежит журналистам радиостанции, из которых 18% контролируются лично Алексеем Венедиктовым. Как рассказал сам Венедиктов в интервью «Коммерсанту», из шести мест, на которые по закону имеет право «Газпром-медиа», два отдают независимым директорам. На текущий момент, в совете директоров было четыре представителя «Газпром-медиа» (Николай Сенкевич, он же и глава совета директоров, Игорь Гойхберг, Сергей Петров, Ян Пискунов), два независимых директора (Александр Маковский и Евгений Ясин) и три представителя акционеров «Эха Москвы» (Алексей Венедиктов, Владимир Варфоломеев и Алексей Березин).

Таким образом, до последнего времени, «Эхо Москвы» существовало как де-факто независимая радиостанция, но корпоративно принадлежащая госкомпании. Это был единственный на медиа-рынке подобный пример, что объяснялось несколькими причинами. Во-первых, здесь огромное значение имеет персональный фактор Венедиктова. С одной стороны, он пользуется огромным авторитетом в медиа-сообществе, а его радиостанция – давала слово всегда всем представителям позиций и взглядов – как от власти, так и от оппозиции. С другой стороны, он имел своего рода «личную гарантию» Путина, впускавшего Венедиктова в круг уважаемых властью представителей СМИ. Нельзя исключать, что Путин рассматривал свое снисходительное отношение к критической позиции радиостанции как своего рода одолжение лично Венедиктову: существенно на информационное поле в масштабе страны это не влияло, но имело имиджевое значение для Путина.

Во-вторых, и это скорее является решающим фактором, Кремль сформировал две системы координат для СМИ с двумя различными оценками и границами допустимого. Первая действует для массовых СМИ, охватывающих огромные аудитории «простых людей», определяющих информационную картину дня для подавляющей части «путинского электората». Это центральные телеканалы и наиболее массовые и влиятельные печатные СМИ. Тут политкорректность и цензура прямая или косвенная присутствовали на протяжении всех последних лет. Причем влияние на информационную политику оказывалось как через лояльный бизнес, контролирующий медиа-ресурс, так и через напрямую совещавшихся с администрацией президента редакторами. На рынке известны многие случаи политических решений в СМИ, причем не только столь же массовых, как «Эхо». Можно вспомнить смену главреда «Известий» за публикацию фотографий после освобождения заложников в школе в Беслане, смену главного редактора журнала «Власть» за фотографию бюллетеня после выборов против Путина, снятие политически острых программ из эфира (последний случай – закрытие программы «Госдеп» на MTV с телеведущей Ксенией Собчак, пригласившей в студию Алексея Навального, снятие двух выпусков программы «Нереальная политика» на НТВ и т.д.). В одних случаях, речь шла о лояльной информационной политике, в других случаях (как например, с журналом «Власть», имеющем, как и все издания в рамках ИД «Коммерсант» более широкие информационные возможности, чем, например, «КП») – о реакции на конкретные случаи. Ряд массовых СМИ откровенно используются и в пропагандистских целях.

Совершенно другая система координат и иные правила существовали для немассовых медиа-ресурсов. Практически полная свобода слова существует в интернет-СМИ, не контролируемых государством. Особо стоит отметить и телеканал «Дождь», который в последнее время наиболее активно дает трибуну для оппозиционеров и очень пристально следит за деятельностью оппозиционных активистов, делает острые политические шоу. Однако его трансляция доступна только по кабельному, спутниковому вещанию, либо через интернет.

«Эхо Москвы» относилось к последней категории СМИ – то есть тем, где Кремль мог допустить значительную степень информационной свободы. Ежедневная аудитория радиостанции в Москве составляет приблизительно 900 тыс. человек и около 1,8 млн в остальных регионах России. Еженедельная аудитория в Москве — около 2 млн человек, а в российских регионах в целом — около 7 млн человек. По данным TNS Global (Москва, лето 2011) целевой аудиторией «Эхо Москвы» являются обеспеченные и высокообеспеченные москвичи старше 40 лет с высшим образованием.

В условиях резкого обострения политической конкуренции Кремль не мог не раздражать тот факт, что радиостанция на 66% контролируется «Газпром-медиа», а влияние государства на информационную политику крайне ограничено. Для того, чтобы скорректировать политику радиостанции, необходимо непосредственное вмешательство «первых лиц» государства, как это было после военных действий 2008 года, когда из числа участников программ на «Эхе» была удалена Валерия Новодворская. И это раздражение уже не раз показывал Владимир Путин, причем в последний раз совсем недавно. В середине января между Путиным и Венедиктовым, в рамках встречи премьера с главными редакторами СМИ, вышел крайне напряженный и даже агрессивный со стороны Путина разговор. Он обвинил радиостанцию в ангажированности и предвзятости при освещении важных тем, в частности проблемы ПРО. Главная претензия к «Эху» состояла в том, что радиостанция проводит ту редакционную политику, которая якобы не отвечает интересам ее главного акционера. Путин привел в пример телеканал Fox, который, как известно, традиционно отражает политическую линию республиканцев (и при этом весьма критичен по отношению к администрации Обамы).

Таким образом, Путин фактически обозначил стоящую перед ним дилемму: должен ли главный акционер допускать деятельность подконтрольной ему радиостанции, если она осуществляется вопреки интересам этого акционера? Это актуально на фоне всплеска оппозиционной активности. Ситуация в стране приобрела качественно иной характер, политические риски и неопределенность выросли, равно как и ставки в политической борьбе. На этом фоне с удвоенной силой включается психологическая формула, система координат «свой-чужой», где Венедиктов, вероятно, по мнению Путину, занял предательскую позицию «чужого».

И именно вслед за этим и последовала инициатива «Газпром-медиа» по смене совета директоров. Представительство журналистского коллектива сокращалось с трех мест до двух (теперь это будут юрист Александр Березин и генеральный директор радиостанции Юрий Федутинов). «Газпром-медиа» получает 5 мест вместо 4. Как заявил «Интерфаксу» источник в радиостанции, на место выведенных независимых директоров уже предложены соответствующие кандидатуры, и они согласованы обеими сторонами. «В частности, насколько известно, «Газпром-медиа» предложила гендиректора «Связьинвеста» Вадима Семенова, который, как утверждают, является однокурсником президента Дмитрия Медведева, а «Эхо» - бывшего директора «Лениздата», ныне независимого предпринимателя Евгения Трубина, окончившего, кстати, тот же вуз, только годом ранее президента», - сообщил собеседник агентства. Он также выразил сомнения, что кадровые перестановки связаны с критической позицией «Эха Москвы» по отношению к властям. «Но в нынешнее время ничего исключить нельзя», подчеркнул он. Вероятно, в данном случае речь идет о попытке усилить «корпоративную вертикаль» и вывести независимых членов совета директоров из его состава.

В самой радиостанции решение «Газпром-медиа» восприняли негативно. Алексей Венедиктов назвал это «черной меткой» и попыткой морального давления на редакцию. По его словам, главным итогам досрочного роспуска совета директоров является появление фактически возможности контролирующего акционера снять главного редактора. В официальном заявлении радиостанции говорилось, что журналисты выражают недоумение принятым решением. «Мы намерены инициировать изменения устава радиостанции, где собираемся создать наблюдательный (общественный) совет во главе с Александром Маковским и Евгением Ясиным, чтобы они смогли продолжить свою работу по развитию «Эха», - говорится в сообщении. По словам Венедиктова, у него в декабре-январе состоялись две встречи с Медведевым, на которых обсуждались претензии власти к радиостанции. Похоже, что именно с этими встречами связан подбор новых членов совета директоров. В то же время, по мнению Венедиктова, в решение конкретного вопроса – удаления без объяснения причин профессоров Ясина и Маковского – «вмешались люди пониже президента».

В СМИ в целом появилось три версии происходящего вокруг «Эха». Первая связана с тем, что государство просто намерено избавляться от непрофильных активов госкомпаний, в том числе и медиа-активов, о чем недавно говорил Путин. В этом случае консолидация управления главным акционеров могло стать мерой на повышение капитализации в рамках будущих переговоров о продаже актива. Однако эта версия кажется малоубедительной, прежде всего потому, что главным «активом» радиостанции является ее редакция и возможность проводить независимую информацию политику. Установление контроля над советом директоров означает как минимум «угрозу» этим привилегиям, вне зависимости от того, воспользуется этим «Газпром-медиа» или нет.

Вторая версия – политическая и она наиболее распространенная. На сегодня Кремль не может «снять» Венедиктова, но может оказать давление. Косвенным подтверждением этой версии является и заявление некоего жителя Тамбова А.Б. Филшера, который оспорил в прокуратуре Устав радиостанции (первоначально в прокуратуру хотели вызвать самого Венедиктова, но затем ограничились представителем радиостанции). Не исключено, что тем самым радиостанции дается понять, что механизмы изменения Устава найдутся при условии эскалации конфликта между редакцией и властью. Не менее интересно, что практически в одно время началось и давление на телеканал «Дождь»: Замоскворецкая прокуратура обратилась к руководству телеканала по запросу депутата Госдумы Роберта Шлегеля, требующего разобраться в обстоятельствах трансляции с митингов за честные выборы на Болотной площади и проспекте Сахарова. Прокуроры запросили документацию о финансировании трансляции акций протеста. Генеральный директор «Дождя» Наталья Синдеева выражала готовность купить «Эхо Москвы», хотя вероятно, подобное предложение могло стать лишь дополнительным раздражителем для Кремля. Готовность профинансировать покупку, кстати, выразил и кандидат на пост президента Михаил Прохоров. Показательно также, что в конце недели прошел обыск в офисе Национального резервного банка Александра Лебедева – бизнесмена, финансирующего оппозиционную «Новую газету». А в последнее время в НРБ проходит масштабная проверка, организованная Центробанком. Сам предприниматель связывает эти события со своей общественной деятельностью, тогда как государственные органы настаивают, что никакой «политики» в их действиях нет.

Третья версия – началась личная атака на главу «Газпром-медиа» Николая Сенкевича, который, якобы, неэффективно управляет компанией. На рынке появились слухи о том, что на этот пост претендует нынешний заместитель руководителя администрации президента Алексей Громов, который, по данным СМИ, затем намерен создать «суперхолдинг» посредством объединения «газпромовских» медиаактивов с «Национальной медиа группой» Юрия Ковальчука (в рамках того самого избавления от непрофильных активов, о котором говорил Путин – этот процесс может быть связан с переходом собственности от одних лояльных власти игроков к другим). Соответственно, Сенкевич должен был реагировать, демонстративно ужесточая контроль над радиостанцией. Косвенно эту версию подтвердил Венедиктов, заявивший, что «есть мощные конкуренты, люди из числа бывших и нынешних государственных чиновников, ТВ-руководители, которые хотят взять под контроль «Газпром-Медиа»… Мне представляется, что дискредитация «Газпром-Медиа» связана с тем, чтобы показать президенту, премьеру: смотрите, как они неэффективно управляют своими активами, мы будем управлять лучше».

Сразу же после скандала с «Эхом» стало известно, что совет директоров «Газпром медиа» под председательством Алексея Миллера пролонгировал полномочия Сенкевича до 2016 года. «Аппаратная» версия выглядит вполне вероятной, но она не противоречит политической – суть якобы выдвинутых претензий к Сенкевичу связана с недовольством власти именно политикой радиостанции.

Надо признать, что у Кремля вызывает огромное раздражение тот факт, что контролирующий акционер «Эха Москвы» «Газпром-медиа», а по сути, Кремль, не может в полной мере определять информационную политику радиостанции или, как минимум препятствовать критике Путина, которая часто звучит в программах «Эха». Сейчас, вероятно, Кремль ощущает растущие политические риски, провоцирующие на более активные шаги по противодействию оппозиционной активности. Смену совета директоров радиостанции можно рассматривать как первый сигнал о готовности власти начать отставать свои интересы как контролирующего акционера и, если сигнал не будет услышан – Кремль показывает, что в арсенале его тактики множество иных способов давления. Вероятно, идеальным вариантом для власти было бы вовсе не смена редакции «Эха», а самоцензура со стороны редакции. Но маловероятно, что это допустимо для самих журналистов.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента ентра политических технологий

Версия для печати