24.02.2012 | Алексей Макаркин

Неудобный президент

Йоахим Гаук принял предложение Ангелы Меркель выдвинуть свою кандидатуру на пост главы государства. А ведь два года назад канцлер Германии настояла на избрании президентом страны Кристиана Вульфа, немного опередившего тогда правозащитника Гаука, в поддержку которого выступали не только оппозиция, но и некоторые влиятельные деятели ХДС.

Думается, что Ангела Меркель многое бы отдала за то, чтобы вернуться в 2010 год. Правда, в этом случае она бы, скорее всего, поискала "третий вариант" (что безуспешно попыталась сделать сейчас), отказавшись от выбора в пользу не только скомпрометированного ныне Вульфа, но и популярного Гаука.

Скромный Вульф

Понятно, почему Меркель не поддержала Гаука в 2010 году. Ей нужен был управляемый и полностью лояльный президент – после того, как сюрприз преподнес Хорст Кёлер, дважды избиравшийся главой государства по инициативе ХДС.

Кёлер казался идеальной фигурой – опытнейший финансист, вершиной карьеры которого стал пост директора-распорядителя МВФ. Человек, известный далеко за пределами Германии. И вдруг случилось неожиданное.

Вначале Кёлер неловко высказался о зарубежных миссиях бундесвера, сказав, что они мотивированы в том числе соображениями экономической выгоды. В экспертной дискуссии подобные оценки выглядят вполне естественными, но в устах президента они нарушали общепринятую политкорректность.

Получалось, что немецкие парни гибнут в Афганистане за "металл", а не за высокие идеалы.Оппозиция подвергла Кёлера резкой критике. Президент в ответ заявил, что не имел в виду афганскую операцию, но критика продолжалась. Обычно профессиональный политик в таких случаях "держит удар", тем более, что ничего непоправимого Кёлер не совершил.

Но финансист решил, что с него хватит, и неожиданно подал в отставку. Меркель пыталась удержать его от этого шага – "равноценного" кандидата в президенты в запасе у ХДС не было. Однако Кёлер настоял на своем.

Тогда Меркель и решила провести на пост президента политика с крепкими нервами и не склонного при этом конкурировать в публичном пространстве с "фрау канцлер".

Таковым стал премьер Нижней Саксонии Кристиан Вульф. Но прошло около полутора лет после его избрания, и вокруг Вульфа разразился куда более мощный скандал, чем в случае с Кёлером.

Его обвинили в финансовой нечистоплотности, а затем и в давлении на прессу с целью замять скандал. Одного из этих обвинений хватило бы для отставки. Вульф, в отличие от Кёлера, свой пост покидать не торопился, но когда прокуратура настояла на лишении его юридической неприкосновенности, ему пришлось написать заявление об уходе.

И все же Гаук!

После отставки Вульфа стало ясно, что третьего подряд "своего" президента ХДС провести не удастся. Общественное мнение требовало альтернативы, причем поддержанной всеми основными политическими силами – с учетом падения популярности правящей коалиции.

Германия претендует на европейское лидерство и в условиях охватившего Старый Свет экономического кризиса не может себе позволить внутриполитического раскола.

Ради сохранения своего положения в ЕС Берлин сыграл ключевую роль в решении вопроса о выделении экономической помощи Греции, хотя внутри страны эта идея вызывает неприятие (немцы не хотят "кормить" менее удачливых коллег по ЕС). Теперь Германия должна была показать внутреннее единство и пример успешного преодоления коррупционного скандала.

Но и в этих условиях Меркель пыталась не допустить избрания Гаука, кандидатуру которого вновь поддержали социал-демократы и "зеленые". Однако некоторые потенциальные кандидаты - председатель бундестага Норберт Ламмерт и председатель Конституционного суда Андреас Фосскуле - отказались от участия в выборах.

А кандидатуры двух других – евангелического епископа Вольфганга Хубера и бывшего министра экологии Клауса Тёпфера – отвели свободные демократы, партнеры ХДС по правительственной коалиции. Особенно им не понравился Тёпфер – он известен как защитник природы (был исполнительным директором Программы ООН по окружающей среде) и мог стать посредником между ХДС и "зелеными".

Для свободных демократов это явная угроза – по опросам общественного мнения, если бы выборы состоялись сейчас, они не прошли бы в бундестаг, а "зеленые" на волне "атомной фобии" после Фукусимы получали возможность улучшить свои позиции. Поэтому у ХДС есть соблазн поменять партнеров, не дожидаясь выборов, которые состоятся в конце будущего года.

В свою очередь, свободные демократы решили сделать сильный ход – и предложили Меркель рассмотреть кандидатуру Гаука и никакую другую. Таким образом, они превращались в "делателей королей" и, кроме того, шли навстречу общественному мнению.

Гаука как кандидата в президенты поддерживают 69% жителей Германии, а против его кандидатуры – лишь 16% (среди них много избирателей Левой партии – отдаленной политической наследницы бывшей правящей партии ГДР – СЕПГ).

Среди сторонников христианских демократов на стороне Гаука 71%. Это беспрецедентная поддержка, и Меркель была вынуждена неохотно отступить. В результате 19 февраля Гаук был выдвинут единым кандидатом в президенты от всех парламентских партий, исключая "левых". Голосование состоится 18 марта.

Моралист и антикоммунист

Почему же Меркель до последнего выступала против кандидатуры Гаука? Только ли из стремления "сохранить лицо" и не признать, что в 2010 году совершила ошибку? Представляется, что дело существенно сложнее – те аргументы, которые препятствовали его поддержке тогда, сохраняют актуальность и сейчас.

Гаук, как и Меркель, в прошлом гражданин ГДР; он пастор, как и отец Меркель. Но в отличие от нынешнего канцлера, предпочитавшей не конфликтовать с властями, Гаук был активным правозащитником, находился в непримиримой оппозиции к коммунистическому режиму.

После падения Берлинской стены Гаук в течение десятилетия был управляющим архивами Министерства государственной безопасности ГДР (Штази). В этом качестве он выступал за раскрытие всей информации о деятельности Штази и судебное преследование ее функционеров, виновных в нарушении прав человека.

Деятельность Гаука вызывала недовольство не только бывших деятелей СЕПГ (отсюда и нынешний отказ "Левых" присоединиться к политическому консенсусу), но и части истеблишмента объединенной Германии, не заинтересованного в вытаскивании из шкафов скелетов, которые могли бы повредить существующим политическим партиям.

Но Гаук настоял на своем, выдвигая нравственные аргументы – и большинство немцев одобрили его позицию. С этого времени он становится одним из моральных лидеров германского общества.При этом Гаук остается убежденным антикоммунистом. Вместе с Вацлавом Гавелом он в 2008 году был инициатором издания Пражской декларации о европейской совести и коммунизме.

Двумя годами позже он подписал Декларацию о преступлениях коммунизма. В этих документах содержится призыв к осуждению коммунизма, распространению знаний о преступлениях коммунистических режимов и наказанию участников этих преступлений.

Такая позиция вызвала сильное неприятие в России, где распространена точка зрения, что авторы обеих деклараций уравнивают коммунизм и нацизм. А так как Москва является основным газовым партнером Берлина, то столь жесткий антикоммунист на посту президента может быть неудобен действующему правительству.

Хотя Германия – парламентская республика, и функции президента существенно ограничены, к его словам внимательно прислушиваются не только в стране, но и за ее пределами.

Есть и еще более важный фактор, на этот раз внутренний. Гаук, как человек, долго живший в ГДР, негативно относится к риторике современных левых, считая, что их протест нельзя ставить на один уровень с диссидентством времен его молодости. Демонстранты, эпатажно требующие "захватить Уолл-стрит" и не опасающиеся оказаться за это в тюрьме, не вызывают у него больших симпатий.

Он не идеализирует современный капитализм, но с сомнением относится к его радикальным критикам (возможно, вспоминая те годы, когда для "леваков" из ФРГ Эрих Хонеккер был более приемлемой фигурой, чем Гельмут Коль).

Кроме того, Гаук выражал хотя и сдержанные, но все же опасения по поводу роста иммиграции - и никто сейчас не может сказать, насколько далеко он зайдет в обсуждении этого вопроса, став президентом.В любом случае, Гаук явно не захочет быть церемониальной фигурой – а значит, вокруг его высказываний могут развернуться острые споры, не нужные как Меркель, так и другим политикам. Похоже, что и социал-демократы, и "зеленые" выдвигали в 2010 году кандидатуру Гаука больше из имиджевых соображений – чтобы создать яркую альтернативу протеже Меркель.

И все же общество хочет Гаука – как искреннего человека, пусть даже высказывающего мысли, с которыми не всегда все соглашаются (поэтому ему симпатизируют и лево- и правоцентристские избиратели, уставшие от традиционных политиков, особенно в условиях кризиса).

Проблема в том, что высокие ожидания могут смениться разочарованием – как это произошло с Бараком Обамой, от которого многие ждали чуда. А Гаук, как и Обама, чудес совершать не может.

Алексей Макаркин - первый вице-президент Центра политических технологий

Материал опубликован на сайте «Голос России» 22.02.2012

Версия для печати