27.02.2012 | Алексей Макаркин

Владимир Рыжков: революционер или парламентский политик

Одним из ведущих либеральных политиков России является Владимир Рыжков. Если до 2007 году он был депутатом Государственной думы, то на двух последних выборах он не мог баллотироваться в парламент. Одномандатные округа были ликвидированы, а ни одна зарегистрированная партия не решалась включить его в свой список из опасений конфликта с Кремлем. Возглавляемая же Рыжковым Республиканская партия России была ликвидирована решением суда, а Партия народной свободы, в которой он является сопредседателем, не смогла получить регистрацию. Впрочем, сейчас требования к минимальной численности партии существенно либерализируются, и Рыжков, видимо, сможет вернуться к участию в избирательных кампаниях.

Политик из Алтая

Владимир Рыжков родился 3 сентября 1966 года в городе Рубцовске Алтайского края. Его мать в советское время находилась на партийной работе, а в 90-е годы являлась заместителем председателя комитета администрации края по культуре и туризму. Выйдя на пенсию, она не оставила общественной деятельности – в 2006 году вошла в состав одной из районных избирательных комиссий по квоте Республиканской партии, возглавлявшейся ее сыном. Именно мать, принадлежавшая к региональному истеблишменту, оказала ключевое влияние на воспитание сына, так как родители развелись, когда Владимир еще не ходил в школу. В публикации о Рыжкове в журнале «Профиль» говорилось: «Кстати, самый красивый и безрассудный поступок в жизни Рыжкова тоже связан с матерью, которую он нежно любит. В армии он работал связистом, имел доступ к междугородному телефону, но воспользовался им в личных целях только один раз - когда в четыре утра поздравил мать с 8 Марта. Это поздравление она считает самым эффектным в своей жизни — даром что сквозь дикий треск расслышала только: «Мама, поздравляю!»…».

Но еще до армейской службы Рыжков окончил школу в Барнауле (на отлично) и поступил на исторический факультет Алтайского государственного университета. После второго курса был призван в армию – в годы афганской войны отсрочка для большинства студентов не действовала. В принципе, «очкарик» Рыжков мог попытаться избежать военной службы с помощью связей матери, но не сделал этого. Более того, в армии он сделал почти максимально возможную карьеру для солдата-«срочника» - закончил службу в звании старшего сержанта, заместителя командира взвода роты связи, был награжден медалью «За отличие в воинской службе». Спустя много лет он вспоминал о своей военной службе: «В армии я приобрел бесценный опыт выживания. Служил связистом под Новосибирском, являюсь специалистом по работе с секретной аппаратурой. Когда пришел в часть, там царствовала дедовщина. Но я поставил себя так, что особых проблем не возникало, и после дембеля у меня остались друзья, общаюсь с ними до сих пор». Похоже, что такой «опыт выживания» свидетельствует не только о сильном характере, но и об умении адаптироваться к трудной ситуации, которое было свойственно Рыжкову и в дальнейшем.

После возвращения из армии Рыжков возобновил учебу в университете, который окончил в 1990 году. Он был успешным студентом, увлекался медиевистикой и философией Бердяева, после получения диплома был оставлен ассистентом на кафедре всеобщей истории. Одновременно с учебой, занимался общественной деятельностью – начал в неформальном студенческом объединении «Политцентр», а уже в 1988 году стал заместителем председателя Алтайского краевого «Общества содействия перестройке» (АОСП) – таким образом, уже в возрасте 22 лет он стал одним из лидеров краевых демократов. В это время он писал статьи в первую независимую алтайскую газету «Свободный курс», устраивал митинги протеста, проводил дискуссии, выступал на телевидении. По данным «Профиля», Рыжков подал заявление о вступлении в КПСС, проходил кандидатский стаж. Сам Рыжков, как утверждал этот же журнал, объяснил свой «роман с КПСС» необходимостью вести диверсионную борьбу изнутри партии. Но, возможно, дело было не только в этом – для вернувшегося из армии перспективного студента партийный билет был логичным способом «вертикальной мобильности» в условиях дефицита социальных лифтов в советской системе. Кроме того, в этот период еще была неясна степень реформаторского потенциала КПСС, руководство которой официально провозгласило курс на перестройку, включавшей в себя и демократизацию (на деле – либерализацию, которая затем вышла из-под контроля партийного начальства). Показательно, однако, что Рыжков в КПСС так и не вступил – видимо, из-за того, что партия становилась все более консервативной и, одновременно, все менее безальтернативной.

Уже в 1990 году Рыжков становится заместителем председателя алтайского отделения «Демократической России». В следующем году, после краха КПСС, первым губернатором края был назначен Владимир Райфикешт. В то время Борис Ельцин нередко выбирал губернаторов из числа региональных хозяйственников или демократических парламентариев. Райфикешт удовлетворял обоим критериям – он был директором совхоза и народным депутатом России. Его кандидатура была предложена региональным отделением «ДемРоссии» (с мнением демократов федеральная власть тогда еще считалась), и неудивительно, что в том же 1991 году Рыжков был назначен секретарем администрации Алтайского края в ранге заместителя главы администрации края. В этом качестве он отвечал за кадровую политику, взаимодействие с органами местного самоуправления, курировал работу ряда социальных комитетов, взаимодействие с политическими организациями и СМИ.

Райфикешт, как и большинство губернаторов «первой волны», быстро покинул свой пост – уже в 1994 году. В конце 90-х годов он некоторое время был представителем президента в своем регионе, что нетипично для таких «отставников» (показательно, что в этот период Рыжков являлся одним из лидеров движения «Наш дом – Россия» (НДР) и имел влияние на федеральном уровне). Впрочем, еще до отставки Райфикешта с поста губернатора Рыжков стал депутатом Государственной думы, пройдя в нее на выборах 1993 года по списку «Выбора России», возглавлявшегося Егором Гайдаром. В Думе он инициировал создание подкомитета по вопросам государственной власти субъектов Федерации, который сам и возглавил.

От «Выбора России» к НДР

Первоначально Рыжков был лояльным Гайдару депутатом – входил в состав политсовета движения «Выбор России» и инициативной группы по созданию партии «Демократический выбор России». Однако уже в 1995 года пути Рыжкова и Гайдара разошлись. Официальной причиной перехода Рыжкова из «Выбора России» во вновь организованную депутатскую группу «Россия» были названы разногласия по поводу первой чеченской войны – Рыжков, как и многие члены «Выбора России», был недоволен антивоенной позицией, занятой Гайдаром и «правозащитной» частью партии. Но, возможно, что дело было не только в этом. В рамках «Выбора России» провинциальному политику было продвинуться крайне сложно – ситуацию внутри движения, а затем и партии жестко контролировали Гайдар и Анатолий Чубайс, которые делали ставку на хорошо известных им деятелей.

При этом Рыжков, в отличие от большинства других депутатов, покинувших гайдаровскую фракцию в 1995 году, мог предложить формировавшемуся тогда движению НДР реальный ресурс. Кремль, создававший НДР под руководством тогдашнего премьер-министра Виктора Черномырдина, нуждался в перспективных публичных политиках, которые отличались бы своей молодостью и современным имиджем от традиционных бюрократов, которых было немало в рядах НДР. Такой знаковой фигурой и стал Рыжков, сделавший в рядах НДР стремительную карьеру (по некоторым данным, изначально его привел в движение Алексей Головков, бывший руководитель аппарата правительства и будущий глава «Росгосстраха»). В апреле 1995 года он вошел в состав оргкомитета нового движения, а уже осенью того же года вошел в верхнюю часть избирательного списка НДР (под номером 12). После выборов он стал заместителем председателя фракции НДР, а в 1997 году стал первым вице-спикером Государственной думы – самым молодым в истории России.

В 1998 году Рыжков был одним из «чемпионов» по количеству предложений по переходу на государственную службу – молодой динамичный политик оказался востребован и Сергеем Кириенко, и Евгением Примаковым, то есть совершенно разными по менталитету политиками, последовательно возглавлявшими правительство. Такая ситуация свидетельствовала о высокой адаптабельности Рыжкова, который, как минимум, не вызывал отторжения у различных политических сил. Кириенко предложил Рыжкову пост руководителя аппарата правительства, а в кабинете Примакова он даже был назначен вице-премьером по социальной политике, пробыв на этом посту только пару дней. В обоих случаях Рыжков отказался – или сразу, или почти сразу, равно как в 1999 году он не вошел в «первую тройку» избирательного списка «Единства». Эти отказы были связаны с лояльностью Виктору Черномырдину, который весной 1998 года был смещен с поста премьера и рассчитывал вскоре вернуться в кресло главы правительства, а в 1999 году возглавлял избирательный список НДР.

Интересно, что 16 декабря 2010 года премьер Путин в телепрограмме «Разговоры с Владимиром Путиным» ответил на вопрос «Чего на самом деле хотят Немцов, Рыжков, Милов и так далее?»: «Денег и власти, чего они еще хотят?! В свое время они поураганили, в 90-х годах утащили вместе с Березовским и теми, кто сейчас находится в местах лишения свободы... немало миллиардов». Однако политическая практика Рыжкова этого периода свидетельствует о выборе в пользу не правительственных постов, связанных с финансовыми потоками, а партийной и парламентской работы (в ожидании возвращения во власть Черномырдина, которое так и не произошло).

В начале 1999 года Рыжков возглавил парламентскую фракцию НДР, а на выборах 1999 года получил второй номер в списке движения. Но к тому времени влияние НДР резко упало, Кремль перестал делать ставку на эту «партию власти», начав быстро конструировать новое движение «Единство». В свою очередь, многие губернаторы еще ранее примкнули к движению ОВР, лидерами которого были Примаков и Юрий Лужков. В результате НДР в Думу не прошел – похоже, что Рыжков это предчувствовал, так как впервые баллотировался не только по избирательному списку, но и по одномандатному округу на родном Алтае. Там он был избран депутатом, и в новом парламенте вошел в провластную фракцию «Единство» (как и его политический патрон Черномырдин, также избранный в Думу в качестве одномандатника).

Этот период стал переломным для Рыжкова. Спустя несколько лет он рассказал Wall Street Journal, что в начале 2000 года тогдашний заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков пригласил его на встречу: «Он спросил меня, чего я хочу от него в материальном плане за свое вступление в партию «Единство», когда я сказал ему, что мне от него ничего не нужно, он казался искренне удивленным». В газете «Известия» вскоре появилась ответная статья, в которой утверждалось, что Рыжков униженно просил «лишь бы его приняли в победившую на выборах партию, но получил отказ». Однако эта версия является явно ангажированной – Рыжков весной 2000 года сам отказался войти в политсовет «Единства», а в июле того же года был вынужден покинуть фракцию под давлением ее руководства, недовольного его самостоятельной позицией по ряду «кремлевских» законопроектов. По данным газеты «Сегодня», вопрос об исключении был поднят администрацией президента. Таким образом, Кремль в лице Суркова не препятствовал вхождению Рыжкова в «Единство», а «вытолкнул» его из фракции, членом которой он уже был.

Представляется, что дело в том, что Рыжков принадлежал к числу политиков 90-х годов, которые были готовы договариваться с Кремлем, но на партнерских основаниях и при сохранении возможности автономии. Такой подход противоречил логике складывавшейся иерархической системы, в которой политик из «партии власти» становился клиентом Кремля – и его инициатива была тщательно регламентирована (депутатам из фракции «Единство» первоначально даже раздали пейджеры, чтобы они получали директивы о «правильном» голосовании). Рыжков, бывший одним из немногих известных политиков во фракции «Единство», остался рядовым депутатом – видимо, ему изначально не могли простить ставки на НДР вплоть до декабрьских выборов. А когда Рыжков вместо демонстрации стремления «исправиться» (а если бы он хотел любой ценой попасть в «Единство», то пошел бы навстречу власти) начал делать самостоятельные заявления, то в считанные месяцы оказался диссидентом, которого складывавшаяся система отторгла как инородный элемент. С этого момента он перешел в оппозицию, в которой остается и сейчас.

Оппозиционный политик

Уйдя из «Единства», Рыжков долгое время оставался беспартийным внефракционным депутатом – благо до 2007 года это было возможно. Он отказался войти в «Яблоко» - лидерскую партию, контролируемую Григорием Явлинским. Продолжал критиковать власть, хотя и не принадлежал к числу наиболее радикальных ее оппонентов. В 2003 году Рыжков был переизбран депутатом Думы по своему округу. В феврале следующего года он стал членом маленькой группу либеральных одномандатников в «нелиберальной» Четвертой Думе. В состав группы вошли также Сергей Попов, Виктор Похмелкин, Галина Хованская и Михаил Задорнов. В апреле 2004 года он вместе с Задорновым стал учредителем общественного клуба «Демократическая альтернатива», который был призван стать площадкой для возможного создания новой либеральной партии. Кроме того, Рыжков являлся членом правления «Открытой России» (образовательной общественной организации, которую спонсировал Михаил Ходорковский). Также он вошел в число соучредителей общественного Комитета «2008: Свободный выбор», объединившего ряд демократических политиков.

Необходимо отметить, что в этот период Рыжков, видимо, не исключал договоренностей с Кремлем, но только по поводу его «благожелательного нейтралитета». Однако Кремль сделал ставку на консолидацию элит в рамках полностью подконтрольной «партии власти», и альтернативные проекты, которые претендовали бы на самостоятельность, оказались не просто невостребованы властью, но и опасны для нее. К таким проектам относилась и Республиканская партия России (РПР), одна из старейших партий страны, находившаяся к началу «нулевых» годов в тяжелом кризисе. В апреле 2005 года Рыжков вступил в эту партию, имея в виду ее «реанимацию» с прицелом на избирательную кампанию 2007 года. Интересно, что о контактах Рыжкова с Кремлем по поводу функционирования РПР, «Известия» не упоминали – видимо, к тому времени какие-либо возможности для «благожелательного нейтралитета» были исчерпаны, и партийцы могли надеяться лишь на то, что власть не будет им сильно мешать.

Но и этого не произошло – тем более, что Рыжков не собирался «отмежевываться» от Ходорковского, открыто называл его и Платона Лебедева политзаключенными. Деятельность РПР действительно оживилась после прихода в нее Рыжкова (а также Задорнова, бывшего красноярского губернатора Валерия Зубова, лидера «Солдатских матерей» Валентины Мельниковой). В декабре 2005 года, выступая на внеочередном съезде партии, Рыжков сообщил, что численность партии составила 64 тысячи человек, хотя еще в апреле 2005 насчитывалось только 11 тысяч членов партии; были зарегистрированы 56 новых региональных отделений РПР (всего они были созданы в 74 регионах). Однако в условиях курса на резкое сокращение количества партий к выборам 2007 года республиканцы были обречены.

Федеральная регистрационная служба (ФРС) не признала результатов декабрьского съезда. А в октябре 2006 года она же заявила, что РПР не достигла необходимой по новому законодательству минимальной численности в 50 тысяч членов (регистраторы утверждали, что в партии состоит менее 40 тысяч человек, с чем руководство РПР было категорически несогласно). В марте 2007 года Верховный суд по иску Росрегистрации вынес решение о ликвидации партии, которое в мае было подтверждено кассационной коллегией этого суда. Еще в январе 2007 года РПР направила иск в Европейский суд по правам человека о «нарушении права граждан РФ - членов Республиканской партии на политическую деятельность». Однако только в апреле 2011 года суд вынес решение о нарушении права на свободу собраний и объединений. Более того, до сих пор регистрация партии не восстановлена.

Параллельно с попытками продолжить политическую деятельность в рамках РПР Рыжков участвовал в других проектах. Так, он стал председателем движения «Выбор России» (утратившего влияние еще в середине 90-х годов), вел переговоры с партией СПС о создании новой демократической партии, участвовал в деятельности радикально-оппозиционной коалиции «Другая Россия», хотя в 2007 году явно дистанцировался от нее. Похоже, что Рыжкову было значительно комфортнее взаимодействовать с Никитой Белых, чем с Эдуардом Лимоновым. Рыжков рассчитывал, что члены РПР смогут войти в избирательный список СПС на выборах 2007 года, но «правые» отказались от такого варианта, не желая вступать в конфликт с Кремлем (впрочем, это не помогло СПС, оказавшемуся главной мишенью для власти в ходе кампании).

В 2007 году стало окончательно ясно, что Рыжков отнесен Кремлем к числу «внесистемных» политиков, которые не могут не только руководить партиями, но и баллотироваться в Думу. Он становится «персоной нон грата» для центральных телеканалов (неофициальный запрет на его участие в программах был снят только в начале 2012 года). Фактически сама власть активно способствовала радикализации умеренно-либерального политика, политическая риторика которого стала более резкой, а позиция по отношению к Кремлю существенно ужесточилась. В 2010 году Рыжков, вместе с Борисом Немцовым, Михаилом Касьяновым и Владимиром Миловым становится соучредителем коалиции демократических сил «За Россию без произвола и коррупции», на основе которой в конце того же года была создана Партия народной свободы (ПАРНАС). Однако и эта партия, несмотря на осторожную «медведевскую либерализацию», так и не была зарегистрирована. В том же году Рыжков вместе с Немцовым и Миловым подал в суд иск к Владимиру Путину о защите чести и достоинства в связи с обвинениями в том, что они в прошлом «утащили... немало миллиардов» (иск был отклонен). В марте 2011 года Рыжков вместе с Немцовым, Миловым и Ольгой Шориной опубликовали доклад «Путин. Коррупция», в котором годы правления Путина были связаны с невиданным ростом чиновничьего произвола и злоупотреблений.

Одновременно с политической деятельностью, Рыжков является профессором Высшей школы экономики (кандидатскую диссертацию он защитил еще в 2000 году), журналистом «Новой газеты» и «Эхо Москвы», экспертом Московской школы политических исследований – то есть участвует в деятельности целого ряда «очагов либерализма» в Москве.

Перспективы Рыжкова

Подъем оппозиционного движения после думских выборов 2011 года Рыжков стал одним из организаторов протестных акций. Он участвовал во всех четырех оппозиционных митингах (начиная с акции на Чистых прудах 5 декабря), являлся одним из ведущих многотысячных митингов на проспекте Сахарова и Болотной площади. Был одним из участников неофициальных консультаций оппозиционеров с Алексеем Кудриным, закончившихся неудачей. 20 февраля 2012 года Рыжков был одним из немногих лидеров оппозиции, которые были приглашены на встречу с президентом Дмитрием Медведевым (вместе с Немцовым и Сергеем Удальцовым). В настоящее время он является одним из наиболее перспективных российских либеральных политиков.

Предстоящая либерализация партийной системы дает Рыжкову возможность вернуться в электоральную политику. Однако пока неясно, под каким флагом будет действовать политик. В настоящее время Рыжков остается сопредседателем ПАРНАСа, но при этом, в случае восстановления регистрации РПР рассматривает именно свою «старую» партию как «платформу для объединения» всех либералов, к которым он относит ПАРНАС, «Яблоко», Кудрина, Прохорова. По его мнению, такая демократическая партия может рассчитывать на 25-30% голосов. Кроме того, Рыжков в этом случае предлагает переименовать ПАРНАС в РПР с тем, чтобы не тратить времени на новые регистрационные процедуры.

Однако на пути партийного строительства, кроме нерешенного вопроса о регистрации РПР, есть, как минимум, две проблемы. Первая – это традиционная слабая договороспособность либералов, крайняя сложность любого объединительного процесса (например, Прохоров уже заявил о создании собственной партии). В данном случае переформатирование либеральной части политического спектра может привести как к объединительным, так и к новым разделительным тенденциям (в частности, не факт, что в нынешнем виде сохранится ПАРНАС). В этих условиях адаптабельность Рыжкова, его невысокий «негативный рейтинг» могут стать конкурентным преимуществом этого политика. Он не харизматик, но воспринимается участниками московских митингов существенно лучше, чем другие сопредседатели ПАРНАС.

Вторая проблема – принципиальный характер отношений власти и оппозиции. Если после президентских выборов возобладает жесткий конфронтационный сценарий, то вопрос о либеральном партстроительстве может стать второстепенным или вообще неактуальным. Кем будет Рыжков – революционером или крупным парламентским политиком – в значительной степени зависит от выбора властью сценария действий.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати