27.03.2012 | Александр Голубов

Тлеющая свобода

В течение последнего года двадцать девять жителей Тибета совершили акт публичного самосожжения в знак протеста против китайской власти, проводящей агрессивную политику “китаизации” этой изначально буддистской области страны. Но самым тревожным в этих ужасающих цифрах является тот факт, что в последнее время активность такого рода протестов только нарастает, - семь случаев самосожжений произошли в течение последнего месяца, прорвав таким образом информационную блокаду, создаваемую официальным Китаем вокруг территорий, которые он считает “сепратистскими”.

Тибет всегда был проблемной территорией для китайских властей, и споры о его принадлежности Поднебесной не утихают до сих пор. Несмотря на все усилия официального Пекина, стремление местного населения к самобытности и независимости искоренить так и не удалось. Однако, решая проблему политической и территориальной принадлежности Тибета, Китай одновременно взялся за более амбициозную задачу культурной трансформации непокорного народа. И если в первом случае армия, полиция и трудовые лагеря оказались эффективными, то заставить тибетцев перестать быть верными своей религии и культуре оказалось намного сложнее.

Большинство протестующих являются молодыми людьми - лишь девять человек были старше тридцатилетнего возраста. Будучи монахами или учениками местных школ, они не находят иного способа выразить свое несогласие с введением китайского в качестве языка обучения и другими мерами по урезанию культурной автономии местного населения, опасаясь, что успех этих мер приведет к исчезновению той идентичности, с которой они себя отождествляют и без которой не представляют своей жизни. Несмотря на публичные заявления правительства о том, что все жители Китая обладают свободой вероисповедания, реальные его действия разительно отличаются от деклараций.

В результате того, что закрывать глаза на происходящее больше не представлялось возможным, доселе игнорируемая китайскими властями проблема самосожжений наконец получила оценку официального Пекина. Вень Цзябао отметил, что глубоко обеспокоен этими случаями и считает молодых людей, решившихся на столь отчаянный поступок ни в чем не виновными. Ответственность же, по словам правительства, лежит, прежде всего, на Далай-ламе. Называя протестующих героями, он поощряет все новые и новые случаи демонстративных самоубийств, используя их для того, чтобы пробудить сепаратистские настроения среди тибетцев. Того, что сам духовных лидер буддистов Тибета в своих заявлениях указывает на бессмысленность подобного протеста, пусть даже и мужественного по своей природе, китайские власти предпочитают не замечать.

Надеяться, что предстоящая этой осенью отставка председателя КНР Ху Цзиньтао и премьера Вень Цзебао и связанная с этим ротация властной элиты привнесет позитивные изменения в процесс разрешения тибетской проблемы, не приходится. Скорее всего, это может привести к обратным последствиям. Ведь в китайской компартии успела сформироваться целая когорта политиков, которая выстраивает свою карьеру именно на спекуляции угрозой тибетского сепаратизма. И в момент обострения политической конкуренции соблазн разыграть доказавшую свою эффективность карту является слишком большим. Возможно, именно с этим и связаны попытки официальных властей “закрутить гайки”, заставив жителей Тибета “забыть” свою родную культуру.

Однако, решить таким образом проблему, скорее всего, не получится. Подобная политика может привести лишь к росту напряженности, которая будет периодически выплескиваться в виде массовых акций протеста, подобных тем, что прошли в Лхасе в 2008 году. Только ожидать, что они и дальше будут проходить относительно мирно не стоит. Стареющий Далай-лама передал в прошлом году свои политические полномочия новоизбранному премьеру тибетского правительства в изгнании Лобсангу Сангаю. И хотя духовный лидер все так же сохраняет свой непререкаемый авторитет среди тибетцев, что делает его призывы к верности исключительно мирным формам протеста эффективными, позволяя уберечь и без того непростую ситуацию от эскалации насилия, его почтенный возраст вызывает большое беспокойство у многих представителей тибетского правительства в изгнании. Реалистичность сохранения мира без фигуры, равной по своей влиятельности Далай-ламе, выглядит крайне сомнительной. В сложившейся ситуации смерть 76-летнего духовного лидера может стать спусковым крючком для трансформации протеста в намного более жесткую форму, особенно, если давление на культурные и религиозные права тибетцев со стороны Китая будет только усиливаться, как это происходит сейчас. И в таком случае самосожжения монахов могут поджечь тлеющий огонь свободы, который так упорно стараются не замечать в Пекине, ведь там умеют тушить подобные пожары только кровью.

Версия для печати