23.04.2012 | Анатолий Медведев

Москва-молитвенная

В Москве в минувшее воскресенье состоялись молитвенное стояние и крестный ход к храму Христа Спасителя, на которые пришли десятки тысяч человек. По оценке московской Патриархии, в молитвенном стоянии за доброе имя церкви в столице приняли участие более 50 тысяч человек, по оценке МВД - 65 тысяч. Молебны в защиту церкви и поруганных святынь прошли и в других городах - по сообщениям, на стояние в Краснодаре собрались 20 тысяч человек.

Поводом для этой всероссийской акции стала череда выпадов в адрес церкви, совершенных в последние месяцы, первым из которых стал «панк-молебен» группы Pussy Riot в канун Великого поста в храме Христа Спасителя. Церковь призвала православных в России выйти в воскресенье на молитвенное стояние «в защиту веры, поруганных святынь, Церкви и ее доброго имени». Стояние прошло при каждом кафедральном соборе во всех епархиях. В крестном ходе приняли участие десятки тысяч человек, в том числе несколько сотен представителей духовенства, военнослужащие, казаки, верующие из Москвы, Подмосковья, Петербурга, Калининградской, Владимирской, Тульской, Ростовской Нижегородской, Тверской и других епархий. Многие пришли с имперскими флагами, иконами и хоругвями.

Во время ожидания между литургией и молитвенным стоянием собравшимся на площади с больших мониторов показывали выступления в записи Никиты Михалкова, Натальи Нарочницкой, Павла Астахова, протоиерея Владимира Вигилянского, архимандрита Тихона (Шевкунова), Владимира Легойды и других известных людей, которые призывали защитить честное имя церкви и ее патриарха. Патриарх Кирилл призвал к мобилизации церкви. Он заявил о том, что Русская православная церковь в последнее время подвергается «атакам гонителей, не сопоставимых с тем, что было в прошлом». При этом он сравнил современных «осквернителей» с врагами Иисуса Христа. Впереди участники шествия несли оскверненные православные святыни, в том числе простреленную Казанскую икону как напоминание о периоде гонений в 1920-1930-е годы.

Церковь обвиняет своих оппонентов в ангажированной антирелигиозной кампании, сравнивая ее с большевистскими гонениями на верующих. А священников и мирян, которые «примиренчески» относятся к Pussy Riot и их защитникам, упрекают в склонности к обновленчеству – это одно из самых серьезных обвинений, которое может быть выдвинуто в отношении церковных людей. Обновленцы в 20-е годы действовали на стороне советской власти, подрывая внутреннее единство церкви, изгоняя из епархий лучших епископов и священников, нередко работая в тесном контакте с чекистами. Однако есть принципиальное различие. Большевистские репрессии осуществлялись всесильным государством – а сейчас с критикой церковного начальства выступает оппозиция, лишенная административных рычагов. А атака на церковное начальство (и лично на патриарха) связана с «десакрализацией» священноначалия, в том числе и в результате дела Pussy Riot. Оппоненты церкви, в отличие от церковного руководства, полагают, что никакой авторитет несопоставим с судьбой молодых матерей, оказавшихся за решеткой.

Жесткость церковных властей имеет серьезную причину. Дело Pussy Riot воспринимается ими как этап в продвижении агрессивной секуляризации, которая свойственна современному Западу. У этого процесса масса признаков – от отказа включить в проект Конституции ЕС упоминания о христианских корнях Европы до распространения однополых браков. Понятно, что Русская церковь опасается подобных прецедентов. Есть два способа, как пытаться решить эту проблему. Первый – адаптироваться к новым реалиям, как это сделали католики на Втором Ватиканском соборе и вскоре после него. Максимально проявлять политкорректность, начать диалог с атеистами, активно реагировать на современные социальные проблемы, ввести русский язык в богослужение. Однако опыт «Второго Ватикана» критично оценивается сейчас самими католиками – церкви в европейских странах не наполнились, а, напротив, стали еще менее посещаемыми. Руководство Русской церкви сейчас относится к опыту «Второго Ватикана» как к капитулянтству.

Второй способ носит противоположный характер. Максимально отстаивать «самость» своей конфессии, развивать миссионерскую деятельность, опираясь на поддержку власти и занимая «охранительную» политическую позицию. Создается устойчивое впечатление, что церковь поддержала Владимира Путина на выборах, а взамен получила примерный арест «кощунниц». Одновременно прошла консолидация духовенства (через резкую критику в адрес «неообновленцев», в ряды которых некоторые записали даже известного миссионера протодиакона Андрея Кураева) и мобилизация прихожан – на подписание «протестных» документов и молитвенное стояние.

Церковные деятели подчеркивают, что воинствующее православие не имеет ничего общего с либеральным гуманизмом. Такими жесткими методами священноначалие пытается остановить процесс агрессивной секуляризации. Однако конфликт способствует тому, что в церкви разочаровывается наиболее активная часть общества, интеллигенция, молодежь. Неудивительна позиция Кураева, которому приходится работать именно с этой целевой аудиторией – он понимает, что «достучаться» до нее будет сложнее, чем раньше. Жесткая позиция церкви и ее альянс с государственной властью, таким образом, является не менее (а, видимо, и более) проблемным вариантом, чем попытка любой ценой приспособиться к новым реалиям.

Версия для печати