22.05.2012

Готова ли Россия к кризису?

За последние две недели заметно ухудшилась внешняя конъюнктура и ситуация на мировых финансовых рынках. Политический кризис в Греции поставил вопрос о ее присутствии в зоне евро, а последовавшее за этим снижение агентством Moody’s рейтинга 16 испанских банков привело к снижению фондовых индексов по всему миру. При этом, как обычно, развивающиеся рынки отреагировали сильнее, чем развитые. С начала мая американский фондовый индекс S&P 500 снизился на 7%. На столько же процентов снизилась капитализация акций стран, входящих в зону евро (в соответствии с динамикой индекса EURU STOXX 50). Снижение сводного индекса для развивающихся стран (MSCI EM) составило 11%, индекс РТС снизился на 18%. Свой вклад в снижение РТС внесло ослабление курса рубля, последовавшее за снижением цен на нефть до уровней 2011 года. Центральный банк РФ оценил масштабы оттока капитала в апреле в 7 млрд. долл., и, судя по всему, в мае этот процесс продолжился. В этой ситуации более чем странно выглядел дежурный оптимизм главы ЦБ РФ С. Игнатьева, выступавшего на правительственном часе в Госдуме, где он заявил о том, что Россия лучше готова к кризису, чем четыре года назад, а также о том, что не считает нужным проводить политику, направленную на ослабление рубля.

Вторая часть этого заявления вызывает особый интерес. Вот уже больше года Банк России уверяет всех, что он придерживается режима плавающего курса рубля. Но в таком случае курс рубля должен реагировать на объективные изменения конъюнктуры (изменение цен на нефть или динамику оттока капитала), «не оглядываясь» на мнение руководства Банка России. По сути дела заявление С. Игнатьева о нецелесообразности ослабления рубля является признанием того, что рубль не является свободным. Хотя, чего же тут удивительного?

Впрочем, и тезис г-на Игнатьева о лучшей готовности России к возможному кризису тоже не является безукоризненным. Да, ситуация с внешним долгом заметно лучше, чем перед кризисом 2008 года. Да, текущий рост банковского кредитования опирается, главным образом, на финансирование со стороны Центрального банка, а не на рост депозитов или внешних заимствований, и значит, угрозы резкого снижения пассивов для банковской системы нет.

Но вот зависимость российской экономики от цен на нефть за прошедшие четыре года только усилилась. В наибольшей степени это касается бюджета. Увеличение доли нефтегазовых доходов и рост бюджетных обязательств привели к тому, что значение нефтегазового дефицита устойчиво держится на уровне около 10% ВВП и с учетом принятых обязательств не может быть сокращено в ближайшие годы. Имеющийся объем Резервного фонда не позволит продержаться год даже при очень умеренном снижении цен на нефть до 80 долл./барр., а исполнение всех принятых обязательств федерального бюджета возможно лишь при ежегодном росте цен на нефть на 8–9 долл./барр.

Зависимость экономики от внешней конъюнктуры усугубляется увеличением вклада выплат из бюджета в формирование доходов населения и, соответственно, потребительского спроса. А разгон темпов роста кредитования населения выше отметки 40% (за последние 12 месяцев) заставляет задуматься о новом перегреве как минимум потребительского оптимизма.

Как и в последние месяцы перед кризисом 2008 года существенно замедлились темпы роста промышленности. Правда, поскольку динамика спроса в 2010–2011 годы была достаточно вялой, избытка запасов, спровоцировавшего обвал промышленности четыре года назад, сейчас нет. Важным признаком текущей ситуации, осознаваемым не только инвесторами, но и другими экономическими агентами, является растущее несоответствие между декларируемыми целями правительства и его реальными действиями и реальными возможностями. Для того чтобы реализовать грандиозные замыслы, нужны не менее грандиозные средства. Однако этих средств нет в бюджете. Чтобы привлечь их в экономике, необходимо улучшение инвестиционного климата. Однако сигналы инвесторам подаются совершенно противоположные. В результате масштабы оттока капитала за последний год стали сопоставимы с масштабами оттока капитала в самые кризисные кварталы 2008–2009 гг. и вдвое превысили приток, наблюдавшийся четыре года назад.На месте г-на Игнатьева мы бы поостереглись делать столь сильные заявления.

Наталья Акиндинова

Материал подготовлен Центром развития

Версия для печати