20.06.2012 | Эмиль Дабагян

Латиноамериканские гранды в «двадцатке»

18-19 июня в мексиканском курортном городке Лос-Кабос состоялся очередной саммит «большой двадцатки», на которую приходится 90% мирового ВВП, 80% мировой торговли и почти 70% населения. Главным в повестке дня стоял вопрос о путях преодоления европейского кризиса, затронувшего в той или иной степени все остальные регионы. В день открытия встречи на высшем уровне, российский президент Владимир Путин опубликовал концептуальную статью во влиятельной общенациональной газете El Unversal, в которой изложил позицию нашей страны касательно глобальных проблем. Позднее на полях саммита он провел серию двусторонних встреч со многими руководителями государств и правительств.

Лидеры G-20 объявили о своей готовности «действовать сообща для укрепления процесса экономического выздоровления», принять все необходимы меры для преодоления кризиса, продолжающегося около трех лет. С этой целью они договорились об увеличение финансирования Международного валютного фонда на 450 миллиарда долларов, в том числе Китай обещал внести 43 миллиарда, Россия и Индия по 10. В свою очередь, Евросоюз гарантировал меры по обеспечению экономической стабильности, При этом заметил, что финансовый кризис выходит далеко за рамки Старого Света. Аналогичного мнения придерживается генеральный секретарь Организации экономического сотрудничества и развития Анхель Гурриа, назвавший кризис эврозоны «самый большой опасность, грозящей мировой экономике».

Среди полноправных участников три гиганта Латинской Америки – Бразилия, Мексика и Аргентина. Сама эта структура была образована в 2008 году. Ее создание стало возможным в решающей степени благодаря усилиям, так называемых стран «третьего мира», настойчиво пробивавших идею необходимости более широко объединения для совместного обсуждения насущных международных вопросов. Особую роль в этом сложном процессе играла и играет Бразилия. Достаточно сказать, что она инициировала создание «Группы 3-х», куда наряду с ней вошли Индия и Южно-Африканская Республика. Затем пришел черед BRIC, где эта стана значится под первым номером, впоследствии трансформировавшийся в BRICS. Так методическое наращивание экономической мощи, политического влияния и искусная дипломатия этих стран сделали свое дело. Наконец лед тронулся. Всем стало очевидным настоятельная необходимость возникновения принципиально иной структуры.

Первый саммит G-20 состоялся в Вашингтоне, буквально сразу же после инаугурации Барака Обамы - нового хозяина Белого дома, с приходом которого, в частности, латиноамериканские лидеры связывали надежды на изменения. Их ожидания в известной мере оправдались. Это был своеобразный прорыв. Во встрече на высшем уровне помимо Бразилии, Аргентины и Мексики присутствовали посланцы Индии, ЮАР, Турции, Южной Кореи и ряда других поднимающихся стран.

Латиноамериканцы тщательно готовились к стартовому мероприятию подобного рода. Накануне в Сан-Паулу, крупнейшем бразильском индустриальном центре прошла встреча министров финансов и директоров центральных банков 20 государств. Открывая совещание, тогдашний бразильский президент Лула высказался за увеличение роли развивающихся стран в финансовой системе. По его мнению, события показали, что "семерка" уже не способна решать все вопросы в одиночку. Надлежит строить новую "финансовую архитектуру мира". "Это глобальный кризис, требующий глобальных решений", - резюмировал он. Участники выразили готовность предпринять меры для сокращения волатильности мировых финансовых рынков и восстановить нормальную работу кредитных и денежных учреждений. Подчеркивалась необходимость пересмотреть квоты развивающихся стран в МВФ и во Всемирном банке.

Значимость вашингтонского саммита, Лула усматривал в осознании лидерами развитых государств той непреложной истины, что с кризисом можно справиться только при участии крупных поднимающихся экономик. В этой связи бразильский президент сказал: «Я уезжаю отсюда с убеждением, что политическая география мира приобрела новое измерение». Развивая свою мысль, он подчеркнул: несколько месяцев тому назад трудно было представить, что группу, которая представляет указанные страны, могут пригласить для коллективного решения вопросов мировой экономики. При этом заметил, что возрастание роли «двадцатки» не знаменует конец «восьмерки», а означает ее превращение в группу друзей.

Но диагноз данного явления был поставлен впервые на очередном Ибероамериканском саммите в Сальвадоре. Участники форума сошлись во мнениях, что виновником кризиса явилась неолиберальная экономическая модель. Речь шла о давно назревшей необходимости кардинальной реформы нынешней финансовой системы, прежде всего таких институтов как Международный валютный фонд и Всемирный банк. Подчеркивалось, что это непростая задача. Она требует широчайшего консенсуса, который отвечал бы изменившейся геоэкономической и геополитической реальности. Говорилось и о координации контроля над вкладчиками капитала. Согласованную позицию относительно путей преодоления кризиса поручили изложить руководителям Аргентины, Бразилии и Мексики в Вашингтоне.

Вслед за этим эпохальным международным событием одна за другой практически без перерыва прошли три сугубо латиноамериканские встречи на высшем уровне. Повсюду бразильский президент обстоятельно излагал свое видение путей решения возникшей проблемы. Красной линией через все выступления проходила мысль о том, что основная ответственность за кризис лежит на развитых странах, пытавшихся решить проблемы в угоду своим эгоистическим интересам. Крайне негативный «вклад» внес спекулятивный капитал, искусственно взвинчивавший цены на сырье и продовольствие для собственного обогащения. «Весь мир расплачивается за безответственную неудачу тех, кто превратил мировую экономику в гигантское казино», подчеркивал Лула в марте 2009 года.

Выход из ситуации следовало искать совместно с развивающимися странами на путях реорганизации международных финансовых институтов, которые не справляются с возложенными функциями, лишь усугубляя накопившиеся проблемы. Президент Бразилии полагает, что экономические решения должны быть выверенными, при этом социально ответственными. Он против выделения средств на спасение банков, их следует направлять на создание новых рабочих мест, поддержку малообеспеченных слоев и стимулирование потребительского спроса. Бразильский лидер говорил и об этических аспектах кризиса. «Мы отвергаем, - сказал он, - слепую веру в рынок, недооценку роли государства и роскошь в качестве морального компаса».

Латиноамериканское трио практически сразу же отреагировало на вызовы времени и разработало программы по его преодолению. К примеру, Мексика, ближайшая соседка Соединенных Штатов обнародовала собственный план, включавший целый комплекс мер.

В качестве составной части Национального соглашения поддержки семейного хозяйства и занятости предусматривалось замораживание цен на бензин и сокращение на 10% тарифов на газ, используемый для домашних нужд. Были снижены тарифы на электроэнергию для промышленных предприятий в размере от 9 до 20% в зависимости от напряжения. Все это позволит увеличить доходы семей и предприятий на сумму в 3,4 миллиарда долларов, которые могут быть сэкономлены либо использованы на приобретения менее энергоемкого оборудования или приборов.

Выделено 150 миллионов долларов для сохранения рабочих мест на предприятиях, ориентированных на экспорт. Намечались ассигнования в таком же размере для спасения предприятий, вынужденных свернуть производство и прибегнуть к увольнению персонала. Предусматривалась выплата дополнительных пособий лицам, лишившимся работы, особенно в сфере автомобильного производства. Расширились программа временной занятости с тем, чтобы она охватила 250 тысяч человек. Кроме того, лицам, потерявшим работу, разрешено снять часть своих сбережений из пенсионного фонда, у них сохранилась медицинская страховка.

Во многом сходные рецепты был выписаны и Аргентине. 8 октября 2008 года президент впервые публично признала, что метастазы мирового кризиса проникли в национальную экономику. Страна начала испытывать последствия глобальных финансовых потрясений. С этого момента в официальный дискурс внесены коррективы. Определяющим стало не отрицание кризиса, а решимость искать пути и способы его смягчения и преодоления.

Был разработан пакет мер, которые вскоре начал воплощаться в жизнь. В первую очередь они предполагали увеличение объема государственных инвестиций преимущественно в развитие инфраструктуры. Кроме того, предусматривалось открытие новых линий потребительского кредитования, а также предоставление «мягких» кредитов мелкому и среднему бизнесу. Намечалось усиление контроля над импортом ряда «чувствительных» товаров: обувь, текстиль, электроника, велосипеды и некоторые другие изделия массового спроса. Радикальное значение имело решение о ликвидации частной пенсионной системы и передача под контроль государства значительных средств, порядка 95 миллиардов песо.

Осуществлялось ослабление национальной денежной единицы – и повышение обменного курса, примерно, 3,4 песо за доллар. Разъясняя концептуальный смысл своего плана, глава государства подчеркивала, что его долговременная цель создание «нового капитализма», способного создавать рабочие места и обеспечивать социальный прогресс.

Выход из ситуации, по убеждению Лулы следовало искать совместно с развивающимися странами на путях реорганизации международных финансовых институтов, которые не справляются с возложенными функциями, лишь усугубляя накопившиеся проблемы. Президент Бразилии полагал, что экономические решения должны быть выверенными, при этом социально ответственными. Он против выделения средств на спасение банков, их следует направлять на создание новых рабочих мест, поддержку малообеспеченных слоев и стимулирование потребительского спроса. Как видим, латиноамериканцы накопили неплохой опыт преодоления неурядиц. Им есть, что предложить европейским партнерам, с которыми налажены давние и плодотворные отношения по многим параметрам.

Второй саммит двадцатки состоялся в Лондоне. Накануне премьер министр Гордон Браун совершил мировое турне, посетил и Бразилию, обменялся мнениями с главой государства. Параллельно Барак Обама общался по телефону с аргентинской коллегой Кристиной Фернандес де Киршнер. Все это служило дополнительным признанием возросшей роли этих стран на международной экономической и политической арене. Следующая встреча на высшем уровне прошла в Дели, тоже при активном участии трех латиноамериканских лидеров. Теперь пришел черед Мексики, где первого июля намечаются президентские и частичные парламентские выборы. Между тем в Бразилии произошла «смена караула». Руливший два срока по четыре года Лула, не предпринял реформу Конституции, предполагавшей продление полномочий. Передал бразды правления легитимной преемнице Дилме Руссефф, которая в целом продолжает линию своего предшественника. На сей раз, мировые гранды пополнились руководителями Чили и Колумбии, прибывшими по специальному приглашению гостеприимного хозяина в силу несомненных успехов на социально-экономическом и политическом поприще.

Уходит в прошлое эпоха, когда судьбы мира вершились «семеркой» или «восьмеркой» промышленно развитых государств. С некоторых пор эта когорта законодателей мод пополнилась так называемыми восходящими ги¬гантами «второго эшелона». Ныне все они садятся за один стол с тем, чтобы совместно, на равных искать выход из сложившейся ситуации, которая особенно сильно ударила по незащищенным слоям.

Времена действительно изменились. Если прежде некоторые представители «третьего мира» приглашались в качестве гостей на саммиты «восьмерки», довольствуясь присутствовать лишь на заключительных заседаниях, то теперь, как показывают последние события, создалась принципиально иная ситуация. Правда, бить в литавры не стоит, осталось много нерешенных проблем. Но уже сделаны важные шаги в нужном направлении. Тот факт, что Владимир Путин не приял участие в недавней встрече G- 8, проходившей в США, а побывал в Мексике, говорит о многом. С 1 декабря председательство этим многосторонним форумом переходит к России

Версия для печати