12.07.2012 | Александр Голубов

Спящая война

Многотысячные акции массового протеста, прошедшие в Саудовской Аравии после убийства властями одного из протестующих в городе Авамия, оказались неожиданными для тех наблюдателей, которые считали, что королевство обладает иммунитетом к нестабильности, вызванной в регионе «Арабской весной». Активист Мухаммад аль-Фильфиль, смерть которого стала катализатором для начала волнений, был одним из, как минимум, двух человек, ставших жертвами применения полицией боевых патронов против демонстрантов. Правоохранители стреляли в участников митинга в поддержку арестованного в воскресенье и раненного во время задержания шейха имама Нимра-аль-Нимра. Последний является знаменитым в провинции Катиф лидером шиитской оппозиции, одним из самых последовательных критиков действующего режима и сторонником независимости восточных областей страны.

Все вышеописанное привело к тому, что десятки тысяч недовольных вышли на улицы городов провинции. К тому же, демонстрации сложно назвать исключительно мирными – на многочисленных видео, выложенных в Интернет, можно видеть не только многочисленную толпу, скандирующую лозунги, но и молодых людей, швыряющих камни в правительственные здания и полицейские машины.

Неожиданность этих митингов заключается в том, что, в отличие от других стран региона, власти страны предприняли все возможные усилия для того, чтобы сохранить внутриполитическую стабильность королевства. Сразу после начала первых акций протеста, вдохновленных распространением волнений «Арабской весны» в феврале прошлого года, все ростки возможных выступлений были подавлены. Процесс борьбы с недовольными не обошелся без применения насилия. С февраля 2011 года во время стычек с силами безопасности, происходивших с периодичностью в несколько месяцев, погибло не менее 9 человек. Не менее 35 человек были ранены боевыми патронами, возможность применять которые полиция получила после того, как ей были даны исключительные права для подавления любых акций протеста. Массовые выступления были объявлены противоречащими шариату, и участие в них стало связано с реальным риском для жизни и свободы митингующих. В качестве «пряника», смягчающего социальное напряжение, были предложены увеличившиеся зарплаты и социальные пособия, налоговые льготы и другие меры, выражающиеся в символической «покупке» лояльности в обмен на временное улучшение уровня жизни. Учитывая сравнительное спокойствие, с которым Саудовская Аравия пережила прошедшие полтора года, вполне логичным было предположить, что угроза политической дестабилизации обошла королевство стороной.

Но последние события показывают, что подобное спокойствие было преждевременным. Меры, которые вполне могли бы удовлетворить недовольных падением уровня жизни протестующих в Египте и Тунисе – странах, в которых возмущение имело, прежде всего, социальную мотивацию, – оказались бессильными для Саудовской Аравии. Главной причиной недовольства жителей Катифа является неприкрытая политическая дискриминация со стороны суннитского Эр-Рияда. Несмотря на то, что именно в восточных областях страны добывается большая часть саудовской нефти, шииты лишены какого-либо значимого представительства в политической жизни страны, а значит, не могут влиять на перераспределение богатств, добываемых из земли под их ногами.

И поскольку в направлении интеграции шиитского меньшинства с начала «Арабской весны» не было сделано ни шага, не стоит удивляться, что меры Эр-Рияда по снижению риска народных выступлений, не возымели должного действия на население Катифа. Ведь те факторы, на которые они должны были воздействовать, могли удовлетворить лишь жителей суннитских областей королевства – повышение социальных расходов, как мы можем наблюдать, действительно свело на нет угрозы, связанные с демографией и безработицей, которые, к слову, и до этого были на порядок меньшими, чем в других ближневосточных странах. А вот проблему политической маргинализации шиитского меньшинства, грозящую в любой момент вылиться в гражданскую войну, никакие деньги и оружие решить не способны. Они могут ее лишь усыпить. Но, как мы видим, этот сон очень тревожный.

Версия для печати