05.10.2012 | Сергей Минасян

Региональный контекст выборов в Грузии: предварительный анализ

Результаты парламентских выборов в Грузии для всех оказались неожиданными. Практически никто, кроме, естественно, самих апологетов победившей «Грузинской мечты» Бидзины Иванишвили, не ожидал столь безоговорочной победы оппозиции. Впрочем, главной ошибкой большинства экспертов, отслеживающих предвыборную динамику в Грузии, явилась не недооценка электоральных предпочтений грузинских избирателей. Еще за несколько месяцев до выборов 1 октября практически всем было ясно, что Саакашвили заметно «сдает» оппозиционному блоку, особенно в столице, и без административно-силового ресурса ему не победить «чисто» в этих выборах. Главной проблемой для экспертов и комментаторов стала существенная переоценка потенциала именно этого самого административного ресурса, который в ходе выборов оказался вдруг недееспособным.

Возможно, что административно-силовой ресурс существенно пошатнулся в результате скандала с видеоматериалами о пытках в грузинских тюрьмах с последующими отставками глав МВД и Министерства пробации, фактически парализовавших традиционно верные Саакашвили силовые структуры. Вполне возможно, как это утверждают многие в Грузии, административный ресурс не сработал также ввиду не афишируемого нейтралитета в последнее время премьер-министра Вано Мерабишвили, имеющего громадное влияние на силовые структуры Грузии. Впрочем, все это уже не столь важно, ибо выборы уже состоялись, Саакашвили признал их результаты и уже выразил готовность работать с новым правительством, которое будет сформировано блоком Иванишвили.

Однако это еще не значит, что Михаил Саакашвили и его команда полностью сдали свои политические позиции. Во-первых, президентский срок у Саакашвили кончается лишь в 2013 г., и он сам волен назначать дату следующих выборов, будь то в январе или, скажем, в сентябре следующего года. И за это время теоретически у Саакашвили существует определенные рычаги, вплоть до роспуска в определенных условиях новоизбранного парламента. Во-вторых, нынешняя конституция Грузии, «подогнанная» в соответствии с пожеланиями действующего президента, содержит еще много разного рода лазеек и ловушек, которые он может использовать в борьбе за сохранение своего собственного политического будущего. И не исключено, что сам факт признания им поражения своей партии на выборах, добавивший ему популярности в западных кругах, был во многом обусловлен надеждами на «запасные пути отступления». В конце концов, Cаакашвили может просто саботировать деятельность правительства Иванишвили в течение всего оставшегося ему времени, создав ситуацию, схожую с украинским вариантом взаимоотношений между президентом Ющенко и премьера Януковичем, или скажем, встречавшуюся в политической практике Франции последних десятилетий.

Тем не менее, попытаемся «навскидку» проанализировать, какое региональное значение могут иметь результаты парламентских выборов в Грузии, рассматривая стандартный вариант развития событий в этой стране в случае полноценного формирования партией Иванишвили полноценного правительства.

Во-первых, следует ожидать смягчения общего фона в российско-грузинских отношениях. Полноценного политического «примирения», видимо еще определенное время не будет, но экономические отношения, по всей вероятности, возобновятся. Естественно, останутся нерешенными вопросы в виде продекларированного Грузией курса на членство в НАТО и полноценную евроинтеграцию. Иванишвили вновь подтвердил приоритетность данных направлений, при этом добавив, что первый официальный визит совершит именно в Вашингтон. Но при этом, по всей видимости, если не будет предана полному забвению, но перестанет активно разыгрываться Тбилиси так называемая «северокавказская карта», включающая в себя также проблему признания геноцида черкесов. Эта политика Тбилиси может и была рациональной в условиях полного тупика в российско-грузинских отношениях, но в случае попыток налаживания отношений с Россией от публичного использования Грузией «черкесского рычага» если не для давления на Москву, то игры на ее нервах, новым грузинским властям придется отказаться.

Однако самое важное и интересное можно будет ожидать в вопросе абхазского и югоосетинского конфликта. В Сухуми и в Цхинвали уже с замиранием сердца следят за развитиями внутри Грузии, опасаясь, что в случае начала нового этапа российско-грузинского примирения их интересы могут быть принесены в жертву Москвой. Предсказуемый Саакашвили был для них намного выгоднее удобнее, чем декларирующий более гибкие подходы в отношении Абхазии и Южной Осетии Иванишвили. С другой стороны, тот факт, что переговорный формат и экспертное консультирование с грузинской стороны могут взять на себя люди, которые в глазах абхаз и осетин могли бы вызывать доверие и глубже понимали бы специфику этих конфликтов (Ираклий Аласания, Давид Усупашвили, Паата Закареишвили, Ивлиан Хаиндрава и другие «республиканские интеллектуалы»), уже по определению не может не повлечь за собой изменение формата грузинской политики в этом вопросе.

В частности, уже появились утверждения, что Тбилиси может попытаться реализовывать новую политику «все, кроме признания», подразумевающую установление прямого контакта с абхазскими и югоосетинскими властями, подписание соглашения о неприменении силы и даже открытие закрытого в 2004 г. «Эргнетского рынка», в свое время служащего важнейшим рычагом экономической привязки Южной Осетии к Грузии. Но, естественно, все это без формального признания Грузией независимости этих республик. Впрочем, это еще пока лишь неопределенные утечки информации в СМИ, и не ясно, насколько такого рода сдвиг может быть реализуем в случае полноценного формирования «Грузинской мечтой» нового правительства с новыми взглядами на конфликты.

Теоретически, можно ожидать также изменения подходов нового грузинского руководства к вопросу регионов с проживающими там этническими меньшинствами - армянонаселенного Самцхе-Джавахети и преимущественно азербайджанонаселенного Квемо Картли. В ходе нынешних выборов, как и во всех предыдущих, именно в этих регионах власть смогла с полным успехом воспользоваться административным ресурсом, набрав, к примеру, в Самцхе-Джавахети более 70% голосов (по сравнению с немного более 40% результатом в масштабах всей Грузии) и все места депутатов-мажоритариев. Такая ситуация, которая вряд ли может устраивать грузинское общество и грузинскую политическую элиту, объясняется целым рядом факторов. В их числе и апатия и существенно больший административно-силовой контроль в этих регионах при Саакашвили, дающий возможность эффективной фальсификации выборов, а также запрет на функционирование региональных партий и общественно-политических движений из числа представителей этнических меньшинств, способных более эффективно представлять местные интересы, вступать в альянсы с общереспубликанскими партиями, привлекая поддержку своих сторонников на местах. Возможны некоторые подвижки в этом вопросе.

В ходе избирательной компании в Самцхе-Джавахети Иванишвили обещал также рассмотреть вопрос придания армянскому языку статуса регионального, с более гибким подходом к его использованию в качестве языка местного администрирования и образования. Кроме факторов, способствующих лучшей интеграции этнических армян и азербайджанцев в политическое и культурное поле Грузии (путем создания позитивных стимулов и кадровой кооптации), либерализации политики в отношении этнических меньшинств и в целом – более открытая политическая атмосфера в Грузии после выборов могут стать также важным аргументом в руках нового правительства в случае изменения подходов в абхазском и осетинском конфликтах.

Следует также ожидать активизации армяно-грузинских отношений, особенно с учетом очевидного фактора возможного смягчения отношений между Тбилиси и Москвой и, соответственно, нивелирования «российского ограничителя» в отношениях между Ереваном и Тбилиси. С другой стороны, грузинский прецедент смены правительства в результате легитимных выборов вызвал большой интерес и даже неподдельную симпатию в армянском обществе и политической элите в контексте ожидаемых в феврале 2013 г. президентских выборов и вырисовывающегося начала жесткой, и видимо, – также весьма конкурентной политической борьбы в Армении.

А вот для властей Азербайджана результаты грузинских выборов, по всей видимости, оказались неприятным сюрпризом. Представитель администрации Ильхама Алиева Новруз Мамедов заявил, что «не только он, но и каждый в определенной степени удивлен, что партия президента Михаила Саакашвили не смогла получить поддержку грузинской общественности». Беспокойство азербайджанского чиновника понятно – в Азербайджане в 2013 г. также ожидаются выборы, и грузинский пример оказался совсем «не к месту». Беспокоит Баку и возможность нормализации отношений между Россией и Грузией, создающая лучшие возможности для Армении в ее коммуникациях со своим главным военно-политическим союзником.

Непонятно также, какая судьба может ожидать азербайджанские инвестиции в случае возможного экономического передела в Грузии после смены правительства. Не секрет, что экономическое проникновение Азербайджана в Грузию (например, предприятий Государственной нефтяной компании Азербайджана - ГНКАР) осуществлялось преимущественно с теневым участием некоторых лиц из ближайшего окружения Саакашвили. Теперь же это может быть поставлено под угрозу, как опасаются некоторые в Баку.

Впрочем, вышеуказанный региональный геополитический расклад по результатам грузинских выборов вырисовывается лишь в самых общих контурах, и может значительно измениться. Новый политический сезон в Грузии еще только начинаются, стартовые условия и многие акторы могут еще существенно скорректировать и поменять свои позиции и подходы, и даже поменяться местами. Однако одно очевидно – региональное «эхо» грузинских выборов будет еще долгим.

Сергей Минасян - к.и.н., руководитель департамента политических исследований Института Кавказа (Ереван, Армения)

Версия для печати