22.11.2012 | Михаил Агаджанян

ГАЗАвый круг, Египет и Израиль вокруг

Локальный в военном плане, но получивший масштабный дипломатический вид конфликт между Израилем и движением «ХАМАС» стал важным внешнеполитическим тестом для многих заинтересованных государств. Пока противостоящие стороны обменивались ударами «земля – земля» и «воздух – земля», их соседи, а также главные внерегиональные силы самым интенсивным образом были в урегулирование военной стычки.

В этой очередной вспышке противостояния израильтян и палестинцев сектора Газа был изначально заложен элемент ограниченности Израиля в полной свободе действий в отношении «ХАМАС». И дело даже не в том, что со стороны Великобритании и затем самих США ещё до предъявления Тель-Авивом 36-часового ультиматума прозвучали одёргивающие израильтян заявления о решительном неодобрении наземной операции Израиля в секторе Газа. В заявлениях непосредственно израильской стороны был заметен элемент воздержанности от далеко идущих шагов. К примеру, 17 ноября глава внешнеполитического ведомства и вице-премьер Израиля Авигдор Либерман сделал симптоматичное заявление, суть которого сводилась к мысли о том, что «нужно понимать, что если мы заходим в Газу, то нужно идти до конца, а не останавливаться в середине пути».

Что означает «идти до конца», думается, нет смысла объяснять. В данном конкретном случае это значило физическое устранение верхушки «ХАМАС», а в более развёрнутом смысле – внешняя интервенция со сменой политического режима в палестинском анклаве.

На фоне сложных отношений Израиля с Турцией, неопределённости в израильско-египетских отношениях после смены власти в крупнейшей арабской стране мира, и других самых серьёзных ограничителей в региональной политике Израиля «идти до конца» для последнего чревато самыми сложно поддающимися прогнозу последствиями.

Конфликт вывел на авансцену выяснения нового расклада сил и реальных возможностей в застарелой конфликтной точке Ближнего Востока целый ряд стран. Руководство Турции стало искать пути обозначения своей роли посредника в урегулировании конфликта.

Премьер-министр Реджеп Эрдоган в ходе своего визита в Египет, где на днях прошло заседание турецко-египетского Совета стратегического сотрудничества на высшем уровне, в присущей ему эмоциональной манере заявил, что «рано или поздно Израиль заплатит за слёзы палестинских детей». А министр иностранных дел Ахмет Давутоглу стал строить планы о посещении 20 ноября сектора Газа. Франция обозначила своё присутствие в тушении конфликта, наладив к 18-19 ноября канал интенсивных консультаций с Израилем и Египтом.

Но всех превзошёл Египет и на это у него был целый ряд причин. Причём, мотивация Каира занять ведущие позиции в вопросе скорейшего урегулирования палестино-израильской стычки практически полностью совпала с интересами прежде всего США.

С первых дней обмена ракетными ударами египетская дипломатия с акцентом на привлечение представителей общей и военной разведки страны вышла на передовые позиции в урегулировании конфликта.

Традиция привлечения представителей спецслужб в военных мундирах к сложным и требующим конфиденциальности вопросам в палестинских делах была таким образом сохранена в модели поведения новых властей крупнейшей арабской страны.

В лице военных разведчиков Египта удачно сочетаются такие важные факторы, как выстроенные годами каналы доверительного общения с израильтянами, понимание особой миссии США на Ближнем Востоке в целом и в сохранении стабильности в Египте в частности.

Когда новый президент Египта Мухаммед Мурси принял 12 августа с.г. известные кадровые решения, отодвинувшие высшие военные чины страны от рычагов политической власти, в Вашингтоне не стали паниковать по поводу сохранение своих позиций в Каире. Тому были причины. Здесь можно упомянуть мнение известного исследователя ближневосточных проблем из вашингтонского Центра стратегических и международных исследований Джона Альтермана, который в своём комментарии от 13 августа с.г. упомянул два кадровых решения новых египетских властей: назначение Мохаммеда аль-Ассара на должность заместителя министра обороны (последние годы отвечал за развитие американо-египетских связей) и назначение Абдель Фатаха ас-Сисси министром обороны, до этого занимавшего должность главы военной разведки и тесно общавшегося по региональным вопросам практического характера, как с американцами, так и с представителями Израиля.

Утром 16 ноября СМИ распространили информацию о том, что глава Службы общей разведки Египта Мухаммед Шехата прервал свой визит в Турцию и вернулся в Каир. Сообщалось также, что Шехата вернулся в египетскую столицу, чтобы лично отслеживать развитие ситуации вокруг Газы и, вероятно, начать прямые контакты с руководством «ХАМАС» и израильской стороной для предотвращения эскалации в этом палестинском анклаве.

Заинтересованность Вашингтона в выведении Каира на передовые позиции в урегулировании нынешнего конфликта между Израилем и «ХАМАС» имеет свои твёрдые основы. Это и необходимость вовлечения новых египетских властей в актуальные региональные схемы, которые приведут к внешнеполитической социализации лидеров «Братьев-мусульман» под общей эгидой США. Это и сохранение двустороннего баланса сил между Израилем и Египтом, опирающегося на Кэмп-Дэвидские соглашения 1978 года и мирный договор между двумя странами 1979 года.

В ряду факторов заинтересованности Вашингтона в ведущей посреднической роли Каира можно упомянуть и оттеснение Турции от подобной роли. Турция хотя и ближайший партнёр США в регионе по НАТО, но её натянутые до предела отношения с Израилем, а также ныне преимущественная завязка на сирийский конфликт не способствуют её вовлечению на правах ведущего медиатора в палестино-израильское урегулирование.

США и Израиль выбрали услуги Египта. И хотя израильтяне не намерены полностью открыть себя для египетских посреднических услуг (например, с их стороны в первые дни интенсивной посреднической дипломатии внешних сил прозвучали опровержения по поводу направления своих представителей в Каир для переговоров с палестинцами), но не оценивать возникшую проблему с более концептуальных позиций они также не могут. Как не могут они не учитывать элементарную географическую объективность особых возможностей Египта в том, что так или иначе связано с сектором Газа.

Израилю необходимо выйти из очередного обострения конфликта с палестинцами не только с багажем обуздания ракетной активности «ХАМАС» в свою сторону, но и получив реальные заверения в устойчивости своих отношений с Египтом, в устойчивости кэмп-дэвидской базы этих отношений.

В Тель-Авиве хорошо помнят погром в израильской дипмиссии в Каире в сентябре прошлого года. И в дни, когда между израильтянами и палестинцами шли опосредованные египтянами контакты по принятию трудных соглашений (прекращение ракетных ударов, снятие блокады Газы, получение палестинцами гарантий от Израиля по прекращению тактики «точечного» устранения своих лидеров в Газе), в Вашингтоне и Тель-Авиве думали и над более концептуальными вопросами.

Сохранить Египет в системе особых отношений с США и кэмп-дэвидского паритета с Израилем – вот цель, на пути достижения которой можно предоставить египтянам особые посреднические преференции.

Версия для печати