27.11.2012 | Александр Ивахник

Неубедительный Медведев

В преддверие визита во Францию премьер-министр Дмитрий Медведев дал интервью агентству «Франс Пресс» и газете «Фигаро». Зарубежную публику Медведев попытался уверить в том, что ему прекрасно работается с президентом Владимиром Путиным и что никакого ужесточения политического курса после властной рокировки не произошло, а в политической системе даже налицо качественные позитивные изменения. А российскую общественность, на фоне растущей критики правительства за неэффективность и разговоров о неизбежной и скорой отставке его главы, наконец, уничтожающих оценок его экстравагантного предложения о введении полумиллионных штрафов за нарушения ПДД, Медведев «обнадежил» тем, что по-прежнему испытывает президентские амбиции. Однако если на Западе премьер-министр еще может кого-то убедить в своей самостоятельности и политическом потенциале, то в России таких людей почти не осталось.

Из всех вопросов на темы внутренней политики Дмитрий Медведев более-менее откровенно и адекватно ответил лишь на вопрос, не остановилась ли политика модернизации, которая являлась ключевым элементом риторики Медведева-президента. Он отметил, что «модернизация не превратилась пока в национальную идею и какого-либо радикального прогресса не достигнуто». Премьер-министр уверен, что нужно модернизировать экономику, нужно создавать инновационную экономику, нужно внедрять высокие технологии, но сделать это за два-три года невозможно. Он утешается тем, что эта работа начата, что правительство обозначило ее в качестве ведущего приоритета и что этот приоритет существует и у президента. Однако Медведев все-таки признал: «Движение есть, но, конечно, оно не такое быстрое, как, наверное, мне бы того хотелось. Самое главное – не расстраиваться, а продолжать двигаться в обозначенных направлениях». Стоит отметить, что говоря о модернизации, Медведев говорил только об экономике и ее отдельных отраслях, о необходимости модернизации институтов не было произнесено ни слова.

Впрочем, это молчание выглядит не случайным, оно логически связано с выраженным Медведевым полным одобрением политического курса президента Путина. Для начала он не согласился с тем, что власть реагировала избыточно жестко на события 6 мая на Болотной площади, поскольку «любой демонстрант, который бьет полицейского, за границей будет сидеть в тюрьме, и не важно, какие он лозунги выдвигает». Это, уверен глава правительства, должны понимать все, кто занимается организацией митингов, «это абсолютно нормально». При этом, как и все российские официальные лица, Медведев воздержался от оценки правомерности действий полиции в ходе событий 6 мая и соблюдения законности в процессе расследования этого дела.

Не согласен премьер-министр и с тезисом о том, что в стране в целом осуществляется «закручивание гаек». Закон о митингах соответствовал задаче государства по регламентации порядка проведения митингов. Происходит «совершенствование законодательства», и это «абсолютно нормально». Изменение закона о государственной измене связано с «юридико-технической проблемой изменения отдельных квалифицирующих обстоятельств по соответствующему уголовному составу; ничего там сверхъестественного не изменилось: это вопрос юридической техники». Закон о НКО – иностранных агентах российские законодатели позаимствовали из практики целого ряда других стран. По мнению Медведева, закон не отражается на самочувствии гражданского общества: «Если бы мне кто-то привел данные о том, что целый ряд неправительственных организаций в результате этих изменений вынужден был уйти, закрыться, получил какие-то проблемы по линии контроля, то, наверное, тогда это были бы существенные аргументы для законодателей и для меня. Но у меня таких сведений нет, а значит, пока речь идет лишь о юридических конструкциях, которые пока себя не зарекомендовали ни с отрицательной, ни с положительной точки зрения». При этом премьер-министр не упомянул о том, что закон только на днях вступил в силу и его репрессивный потенциал в отношении недостаточно лояльных власти правоохранительных организаций просто не успел проявиться.

Зато Дмитрий Медведев обратил внимание на то, что политическая конструкция 2012 года значительно отличается от той, которая существовала в России в 2008 году. «Это конструкция, в которой у нас губернаторы избираются прямым голосованием, у нас вернулась многопартийность», в муниципальных выборах в октябре принимало участие уже 25 партий, подчеркнул глава правительства. При этом Медведев отметил свой личный вклад в эти позитивные перемены. По его словам, протестные демонстрации после парламентских выборов в декабре 2011 года вызвали разные эмоции, но в целом привели его к выводу: «наше гражданское общество стало другим, оно стало более активным, власть должна с этим считаться, власть должна на это реагировать». И Медведев в качестве президента «тогда нашел правильный ответ на это»: выступил с предложением «изменить некоторые очень важные основы нашей политической системы, включая выборы губернаторов, вообще новые правила о выборах, и некоторые другие институты, включая упрощенное образование новых партий». По мнению бывшего президента, в результате удалось успокоить как минимум часть людей, которые были недовольны политической конструкцией, потому что они увидели, что могут влиять на политическую ситуацию путем создания своей партии. Крайне низкая роль партий как таковых в российской политической системе опять-таки осталась за скобками.

Помимо рассуждений об актуальных политических переменах Дмитрий Медведев вновь повторил свою известную позицию по делу Pussy Riot и по делу Ходорковского. С его точки зрения, с учетом того, что участницы скандальной панк-группы провели достаточно длительное время в тюрьме во время предварительного заключения, «уже вкусили, что такое тюрьма», дальнейшее отбывание ими наказания в виде лишения свободы не нужно. Впрочем, Медведев тут же подчеркнул, что это его личная позиция, а есть позиция суда, и в России власти отделены друг от друга. Что касается дела Ходорковского – Лебедева, то по отношению к ним суд определил определенную законом меру наказания, «длинная она или короткая, это вопрос очень сложный». В любом случае, есть судебное решение, и с ним обязаны считаться все. А у осужденных есть возможность обжалования и есть право обращаться к президенту с ходатайством о помиловании. Этим правом Ходорковский и Лебедев пока не воспользовались.

Глава правительства счел нужным специально подчеркнуть в интервью свою полную лояльность по отношению к президенту Путину. Отвечая на вопрос, комфортно ли ему работать с Путиным, Медведев заявил: «Уж если мне с кем и комфортно работать премьер-министром после президента, то это только один человек – это Владимир Путин. Я могу вам абсолютно точно сказать: я ни с кем другим премьер-министром бы работать не пошел, потому что это не самая простая тема, когда, поработав президентом, потом переместиться в кресло премьер-министра, хотя это и весьма сложная, и очень масштабная, и весьма интересная работа». Вместе с тем, в ответ на прямой вопрос Дмитрий Медведев не исключил для себя возможность в будущем вернуться в Кремль, «если у меня для этого будет достаточное количество сил и здоровья и если наши люди мне доверят в будущем такую работу».

Естественно, премьер-министр не мог персонифицировать «наших людей» в фигуре своего патрона, но по общему смыслу было ясно, что речь идет о возможности новой рокировки, возрождения прежнего тандема в том или ином виде. Однако представляется, что время для таких рокировок прошло. Дмитрий Медведев, конечно, считает нужным лишний раз заявить о своих претензиях на самостоятельную роль в российской политике, но такие жесты будут оказывать все меньшее воздействие как на Путина, явно недовольного правительством, так и на бывших сторонников Медведева среди избирателей.

В последнее время получается так, что премьер-министр встречает доброжелательных и заинтересованных слушателей в основном в лице иностранных журналистов. Возможно, он попытается повысить к себе интерес внутри России в ходе запланированного на 7 декабря интервью пяти российским телеканалам. Впрочем, содержание ответов Медведева французским журналистам заставляет сильно сомневаться в успехе такой попытки.

Версия для печати