16.01.2013 | Олег Громов

Пролог к «африканской весне»

В прошлую пятницу началась войсковая операция французской армии в западноафриканском государстве Мали, половину которого в начале 2012 года взяли под контроль туареги из «Национального движения за освобождения Азавада» (НДОА), а также боевики из «Ансар-ад-Дина» - организации, близкой к международной террористической сети «Аль-Каиды».

Французы имеют конкретный интерес в этой стране. Освободившись только в 1960 году, Мали тут же оказалось заново «колонизировано» французскими частными и государственными копаниями, которые вывозили оттуда золото и хлопок, по производству которого Мали входит в число лидеров на всем Африканском континенте. Что касается золота, то по запасам его руд Мали занимает третье место в Африке. Однако в последнее время китайские компании начали наращивать количество операций с малийскими партнерами, что вызвало беспокойство Парижа.

Параллельно с этим на протяжении постколониального периода существования государства центральные власти Мали пытались балансировать между двумя самыми большими группами населения в стране – негроидами и туарегами, чья государственность по итогам европейской оккупации Африки в XIX веке оказалась «растворенной» между Мали, Мавританией, Западной Сахарой, Алжиром и некоторыми другими государствами на северо-западе Африки. Поэтому туареги практически сразу после формальной деколонизации начали борьбу за независимость.

В начале 2012 года НДОА – главная туарегская национальная организация в Мали – смогла поставить под контроль ряд северо-восточных регионов страны. В результате в марте 2012-го в Бамако (столица Мали) произошел военный переворот, в результате которого действующий президент фактически был отстранен от руководства страной. Смена власти, по заявлениям путчистов, произошла из-за «паралича гражданской власти», которая не смогла «совладать» с туарегскими сепаратистами. Началось наступление правительственных войск на востоке страны, однако и оно не принесло ожидаемых результатов. Таким образом, к концу прошлого года Бамако потерял еще несколько территорий, оставив восставшим почти половину страны.

Ситуация усугубилась тем, что местные исламисты «Аль-Каиды» и союзники из «Ансар-ад-Дина» в середине 2012 года решили примкнуть к успешным туарегам. Однако НДОА не торопится признавать союз с ними, и до сих пор открещивается от контактов с боевиками.

Исламисты же начали активно провоцировать местное нерадикальное население, разрушая храмы древних религий в городе мирового культурного наследия (по версии ЮНЕСКО) Тимбукту. Мали вот-вот должна была повторить судьбу своего «собрата» из Восточной Африки – Сомали – и распасться, что не устраивало соседей и заморских торговых партнеров – французов, поскольку это бы спровоцировало всплеск сепаратизма и поддержало деятельность исламистских организаций в соседних странах. В результате Франция инициировала принятие 20 декабря 2012 года резолюции Совета безопасности ООН, который давал мандат странам региона (в первую очередь, соседним Нигеру и Сенегалу), а также Франции и Германии на проведение войсковой операции против террористов и сепаратистов.

Уже 11 января первые войска «союзников» высадились на малийской земле. С начала недели в небе этого государства активно «работает» французская авиация, в результате чего наступление туарегов и исламистов на столицу страны захлебнулось. По сообщениям прессы, сепаратисты уже оставили несколько городов на востоке страны.

Однако до сих пор остается в целом неясным позиция туарегов. Если коалиционные силы, вторгшиеся в Мали, однозначно настроены на борьбу с террористами, то с туарегами есть возможность договориться. Вместе с тем, представители французского правительства однозначно заявили, что намерены сохранить целостность территории Мали (о чем, кстати, говорится и в резолюции Совбеза). В результате НДОА опять, скорее всего, останется без своего государства. Ситуация может откатиться к положению 2011 года, когда НДОА требовала всего лишь широкой автономии, а не отделения.

Проблема гораздо шире экономической экспансии. Налицо тенденция к пересмотру несправедливо определенных границ в Африке. Местный «парад суверенитетов» в 1960-1970-х годах фактически закрепил колониальные границы, которые зачастую «нарезались» произвольно или по соглашению между разными европейскими странами-метрополиями. Разумеется, линию проживания племен они не учитывали. Туареги как раз таки и оказались обделенным племенем. Аналогичные конфликты мы регулярно видим в федеральной Нигерии, Демократической республике Конго и других странах. Кое-кто, типа Эритреи, решил проблему национального самоопределения вплоть до отделения. Однако большинство племен и групп народов, особенно в густонаселенных центральной и западной Африке по-прежнему остаются разделенными народами, чем пользуются террористические организации, в частности «Аль-Каида».

Вмешательство других стран, пусть даже одобренное мировой общественностью в лице Совбеза, не может решить всех подобных проблем. Наоборот, иностранная помощь – как это произошло в Тунисе, Ливии и происходит в Сирии – создает условия для прихода к власти радикальных элементов или образовании на отдельных территориях баз и целых районов, контролируемых местными шейхами и лидерами племен, лояльными той же «Аль-Каиде». «Растворение суверенитета» в случае с Ливией привело к тому, что в ходе сентябрьского погрома в этой стране погиб американский консул и еще трое сотрудников диппредставительства. В случае с Сирией представители ее Национального координационного совета оппозиции неоднократно заявляли как о том, что не намерены действовать под диктовку «друзей Сирии», так и о готовности фактически разделить страну на несколько самостоятельных частей, если им не удастся справиться с правительственными войсками. В случае с Африкой это грозит одновременным появлением целого ряда очень «горячих точек». Именно поэтому западноафриканские страны так активно включились в подавление восстания в Мали – если бы оно окончилось успехом, это был бы прецедент и сигнал остальным разделенным народам – пора браться за оружие.

Что касается Мали, то эта страна даже после завершения операции и вероятного вывода войск европейцев и соседей (которые, наверняка, захотят задержаться подольше) не обретет стабильность, потому как фундаментальные проблемы – отсутствие прямой зависимости межгосударственных границ от племенных, нестабильность социально-экономической и, как следствие, политической обстановки, а также «долговая яма» в которой погрязло правительство – не будут решены. На Совбезе такие задачи даже не рассматривались.

События в Мали также обозначили еще одну существенную проблему – борьба за африканские ресурсы между глобальными экономическими игроками обостряется. Китай, вышедший на африканские просторы со своими сырьевыми и инфраструктурными проектами, столкнулся с активным противодействием обосновавшихся здесь европейцев и американцев, которые рассматривают регион исключительно как собственный поставщик ресурсов. Достаточно легко спрогнозировать, что по результатам малийского конфликта контракты этой страны с китайскими компаниями будут либо пересмотрены, либо аннулированы. При неблагоприятном же исходе международной операции – то есть в случае ее перехода в партизанскую войну – регион может потрясти «африканская весна», которая переформатирует политические режимы наиболее богатых ресурсами стран Западной Африки.

Версия для печати