25.03.2013 | Алексей Портанский

БРИКС или не БРИКС, вот в чем вопрос

26-27 марта в южноафриканском Дурбане пройдет очередная встреча на высшем уровне государств БРИКС - Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР. Как подчеркнул в эксклюзивном интервью Итар-Тасс на минувшей неделе президент Владимир Путин, который будет представлять нашу страну на этой встрече, «Россия – как инициатор создания БРИКС и председатель его первого саммита (в Екатеринбурге в 2009 г.) – считает участие в работе объединения одним из приоритетов внешней политики». Он также уточнил, что в 2013 году утверждена Концепция участия России в БРИКС.

В последние годы в российском руководстве крепла мысль о том, что возможности западного мира найти внутренние резервы и самостоятельно обустроить мировой порядок ослабевают, и потому в условиях нестабильности и отсутствия эффективной системы глобального регулирования нужны альтернативные центры влияния. Одним из таких центров как раз может стать БРИКС, полагают в Москве. Следовательно, опираясь на БРИКС, можно существенно расширить возможности для обеспечения своих интересов на международной арене и усилить свой «переговорный потенциал». Ставка на БРИКС в мировой политике и экономике, несомненно, является одной из новых идей нынешнего российского руководства.

Если взглянуть на экономические показатели стран БРИКС и особенно на динамику роста в последнее десятилетие, то цифры действительно окажутся впечатляющими. Так, если в странах «семерки» (G8 минус Россия) средние темпы роста ВВП в 2012 г. не превышали 0,7%, то в БРИКС этот показатель составил 4%. Особенно завораживающими выглядели показатели Китая: в 2008 году, перед самым началом мирового экономического кризиса, рост ВВП подскочил до рекордных 14 %, оставив далеко позади и США, и европейские страны; в 2012 г. этот показатель снизился до 8%, что для кризисного периода следует считать весьма высоким результатом. Однако рост не может продолжаться вечно, и в Китае он закончится или управляемой "посадкой", или кризисом. Так, в частности, полагают в японском банке Nomura, имеющем репутацию главного эксперта по азиатской экономике. Замедление темпов роста в Китае на 3-4% уже началось, и в дальнейшем вероятен еще более резкий спад по мере созревания экономики, считает Р.Шарма - глава подразделения развивающихся рынков и глобальной макроэкономики Morgan Stanley Investment Management.

В последние годы население Китая стало быстро стареть, избыток рабочей силы из сельских районов уже практически исчерпан, сокращение рабочей силы продолжится и вследствие политики одного ребенка в семье. В этих условиях продолжение стремительного роста невозможно, считают аналитики. Сегодня мало кто сомневается, что в ближайшее десятилетие США, Европа и Япония, вероятно, будут расти низкими темпами. Однако замедление темпов роста Китая окажется гораздо более существенным событием для глобальной экономики. Не исключено, что еще не утвердившись в роли мирового лидера, Китай может расстаться с ней. В новейшей истории известны примеры смены ролевых моделей. Так, в недалеком прошлом для стран Азии, да и мира в целом, образцом являлась Япония. Но кризис 2008 г. подорвал доверие к этой и некоторым другим ролевым моделям. И сегодня гораздо более привлекательной азиатской моделью, чем Япония, стала Республика Корея.

Характерными для стран БРИКС слабыми сторонами остаются политические риски, неизбежным следствием которых являются пониженные цены на акции, считает управляющий инвестиционным портфелем развивающихся рынков Global Asset Management в Лондоне Ф. Лэнгхэм. В одном из интервью в 2012 г. он прямо заявил: "в прошлом в Китае и России мы часто становились свидетелями политического вмешательства, и это влияет на цену акций. Индия - еще один пример того, как негативное влияние неудачной политики правительства сказывается на макроуровне". При этом каждый член БРИКС имеет свою сильную сторону. У Китая это экономическая мощь, у Бразилии — ресурсно-экологический потенциал, у Индии — демографический и научный, а ЮАР — страна, которая может обеспечить влияние «пятерки в Африке. За Россией остается традиционный исторический авторитет в мировой политике и военная мощь. Но при этом торговые связи внутри БРИКС пока достаточно ограниченны, если не считать Китая.

В марте 2012 г. Нью-Дели состоялся четвертый саммит БРИКС. По его итогам обнародована Делийская декларация, подписаны Генеральное соглашение о предоставлении кредитов в национальных валютах в рамках механизма межбанковского сотрудничества государств – участников БРИКС и Многостороннее соглашение о подтверждении аккредитивов. Тем не менее, БРИКС остается слабо институционализированной структурой, действующей пока что на неформализованной основе. Поэтому на саммите в Дурбане усилия российской стороны, как это следует из упомянутого интервью В.В.Путина, будут направлены на развитие этой основы. В частности, предполагается принять очередной План действий «пятерки», скоординировать, по возможности, подходы к ключевым вопросам повестки дня предстоящего саммита "Группы двадцати" в Санкт-Петербурге, учредить Деловой совет БРИКС. Москва также считает целесообразным создание постоянного секретариата БРИКС.

У российского руководства, судя по всему, есть намерение идти дальше. Как подчеркнул президент Путин, российская сторона предлагает партнерам «постепенно трансформировать БРИКС из диалогового форума, координирующего позиции по ограниченному кругу вопросов, в полноформатный механизм стратегического взаимодействия. Механизм, позволяющий сообща искать пути решения ключевых проблем мировой политики». Собственно для этого и разработана упомянутая в начале специальная Концепция участия России в БРИКС. Иными словами задача укрепления и институционального развития БРИКС носит долговременный характер, однако надежные гарантии ее достижения пока не вполне просматриваются.

У стран БРИКС не так много общего за исключением более высоких по сравнению с традиционными развитыми странами темпами роста экономик в период кризиса и общей нацеленности на реорганизацию ключевых международных, прежде всего финансово-экономических, институтов. Общие политические или международные интересы практически отсутствуют. Развитие дальнейшего сотрудничества в рамках БРИКС трудно представить без преодоления противоречий и разных подходов по ряду важных политических проблем. Например, позиции участников разошлись по ливийскому вопросу. Весьма серьезными следует считать противоречия по вопросу реформы Совбеза ООН, связанного с включением в него в качестве постоянных членов Бразилии и Индии (Россия и Китай против). Существует давнее противостояние между Индией и Китаем по территориальному вопросу, связанное с Тибетом. Между сторонами есть торговые противоречия, заметно различаются их подходы к проблеме изменения климата. Кроме того, Индия, Бразилия и ЮАР уже имеют отдельное объединение IBSA, в рамках которого они привыкли координировать свои позиции по крупным дипломатическим вопросам. Очевидно, разрешить или сгладить все эти противоречия – работа серьезного масштаба и на длительный срок. Готова ли Москва к такой нелегкой миссии? А главное, ради чего, какова сверхзадача активизации России на этом новом внешнеполитическом направлении?

Казалось бы, ответ на эти вопросы дан в начале комментария: «существенно расширить возможности для обеспечения своих интересов на международной арене и усилить свой «переговорный потенциал». Да, в принципе с таким ответом можно согласиться. Но с довольно серьезными оговорками. Во-первых, как было показано выше, опираться на БРИКС для обеспечения своих интересов на международной арене в обозримой перспективе вряд ли удастся в силу большего числа различий, чем сходств между странами «пятерки». Во-вторых, не следует все-таки забывать, что российская экономика находится перед очень серьезными вызовами модернизации, а страны БРИКС – не самые лучшие в мире партнеры в этом смысле. Современные технологии и наука, наиболее высокие показатели ВВП на душу населения, экономика знаний – всем этим пока обладают главным образом страны Запада, следовательно, у них все это и надо заимствовать. Наконец, в-третьих, наши реальные возможности и перспективы сотрудничества с главным участником БРИКС Китаем не столь радужны, как это порой представляется, особенно в период государственных визитов. «Скелетов» в шкафу российско-китайских отношений хватает. Это и почти полное сворачивание Китаем в последние годы промышленного импорта из России, и не всегда лояльная конкуренция с Россией на мировом рынке оружия, и сложности на двусторонних переговорах о поставках в Китай нефти и газа, и противоречия между Россией и Китаем в ШОС и др. Наконец, Китай не видит в лице России равного себе экономического партнера, стремясь в большой степени воспользоваться российскими ресурсами.

Фактор БРИКС безусловно заслуживает внимания. Если участие в БРИКС является, как сказал В.Путин, одним из приоритетов внешней политики РФ, то, по мнению автора, он должен располагаться после отношений с Евросоюзом и Западом в целом и после АТЭС. Искусственному раздуванию фактора БРИКС служит разве что усилившийся в последнее время антиамериканский акцент российской внешней политики. Если убрать это субъективное обстоятельство, то в принципе все может встать на свои места.

Алексей Портанский – профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ

Версия для печати