10.07.2013 | Олег Громов

Пугачевский бунт

В ночь на 6 июля после конфликта в одном из пивных баров города Пугачева Саратовской области выходец из Чечни зарезал недавно демобилизовавшегося из армии местного жителя Руслана Маржанова. Уже 7 июля жители города собрались на несанкционированный митинг, в котором активную роль приняли бывшие ВДВшники. Население потребовало от властей выселить из города всех чеченцев, которые, как оказалось, ранее были причастные еще к нескольким убийствам пугачевцев. Не получив ответов от городских властей, местное население прорвало милицейские заслоны и на некоторое время перекрыло трассу Самара-Саратов. Руководство области пытается заверить протестующих в том, что виновный в убийстве будет наказан, параллельно стягивая в город дополнительные подразделения МВД.

Ситуация даже в деталях повторят события в карельской Кондопоге в 2006 году: та же пьяная ссора как повод для драки и поножовщины, те же застарелые претензии местных к выходцам из Кавказа, те же требования к властям и стойкая уверенность в том, что они их не смогут выполнить. Отсюда – желание «достучаться до небес», то есть до Кремля или хотя бы регионального начальства путем массового несанкционированного протеста.

Конфликт в Пугачеве показал, что власти не сделали выводов из событий в Кондопоге и на Манежной площади – обособление разных групп граждан России по национальному признаку растет. И этим группам все сложнее находить общий язык. В результате «где тонко, там и рвется» - поводом для выхода накопившегося у населения «пара» может стать любое бытовое преступление.

Но проблема сложнее, чем просто неготовность двух этнических групп найти общий язык. Налицо кризис доверия к властям, отказ в работе законных представительных органов власти, которые не смогли «канализировать» протест. Правоохранительные органы также пропустили формирование этнической преступности в этом районе Саратовской области.

В этом типовом конфликте, так похожим на тот, что был в Кондопоге, опять в центре – чеченцы, которые в общественном сознании крепко заняли роль возмутителей спокойствия. Именно они в обоих случаях обвиняются в создании этнических преступных групп. Агрессивное поведение некоторых представителей кавказских народов стало притчей во языцех. На этом фоне бездействие правоохранительных органов, которых считают купленными этническими бандитами, наличие связей у кавказцев в органах власти, их хорошая финансовая обеспеченность, диаспоральная сплоченность – все это ввергает местных жителей в уныние, заставляет почувствовать себя беззащитными на собственной территории, неспособными побороться даже за элементарные права – право на жизнь, например.

Отсюда – тяга к прямому протесту без привлечения сторонних партий и движений, которые, естественно, хотят заработать себе «политические очки» на очередном конфликте, пытаясь преподать себя как защитников коренного населения.

Для власти самое опасное в этом то, что такой протест входит в привычку – люди видят, что самоорганизация действует: после массового прямого протеста на их проблемы начинают обращать внимание, их показывают по телевизору и пишут статьи – значит, есть шанс быть услышанными и понятыми (тем более, что большая часть славянского населения Центральной России в целом поддержала бы начинания пугачевцев, судя по результатам социологических опросов, регулярно выдающих большую поддержку лозунгу «Россия для русских»). Рано или поздно такая тяга к нивелированию законных органов власти и устоявшихся процедур разрешения споров, конфликтов и т.п. приведет в общенациональном масштабе к серьезным потрясениям, возможно даже масштабным волнениям.

Конечно, и в этот раз можно обойтись созданием очередных консультативных советов и показательным наказанием виновных – как самих преступников, так и правоохранителей и администраторов, «запустивших» ситуацию до такого состояния, а также отдельных, особенно ретивых манифестантов. Но для решения проблемы необходимы гораздо более серьезные методы – во-первых, в области борьбы с преступностью. Корнем проблемы, которая раз за разом перерастает в массовые волнения, является наличие этнических преступных сообществ, тесно сросшихся с местными властями. Если МВД не сможет побороть эту угрозу на местах и в регионах, то это может привести к очень пагубным последствиям в первую очередь для самого МВД. Во-вторых, социально-экономическая политика в регионах, где экономическая жизнь сосредотачивается в лучшем случае только в областном или краевом центре, также себя не оправдала. Народ, живущий на скудный местный заработок, обречен на поиск виновников своих проблем в иногородних и прочих приезжих. В-третьих, местным властям необходимо внимательнее подходить к проблеме адаптации внутренних мигрантов с Кавказа, их приспособлению к местным обычаям и нормам поведения, не допускающим возможность хвататься за нож при любом удобном случае. Возможно, это потребует процедуры расселения плотно проживающих кавказцев, хоть это и не предусмотрено действующим законодательством России. В ином случае мы постоянно будем получать все новые и новые «кондопоги», пока не дойдет до бунта во всероссийском масштабе.

Версия для печати