13.09.2013 | Михаил Агаджанян

Россия – Армения – Иран: нам любые дóроги дороги

Сегодня в Бишкеке на полях саммита ШОС состоится встреча президентов России и Ирана. С личным контактом глав двух государств связаны большие ожидания. Ещё месяцем ранее, при подготовке каспийского турне президента России, его встреча с вновь избранным иранским коллегой значилась в повестке Кремля. Но тогда Москва и Тегеран разошлись в понимании содержательности первого визита Путина в Иран. Российское руководство пожелало ограничиться визитом в иранский порт на каспийском побережье Бендер-Энзели. Иранцы ожидали более содержательной повестки, включающей посещение Путиным Тегерана и его встречу с верховным руководителем и духовным лидером Исламской республики Али Хаменеи.

Стороны быстро устранили «протокольное недопонимание» и сошлись на необходимости проведения встречи в кыргызской столице. В канун контакта Путина и Роухани комментаторы выдвинули смелые предположения. Они проистекали из предварительно вброшенных в СМИ сообщений, которые, в свою очередь, ссылались на неназванные, но при этом «посвящённые источники, близкие к правительственным кругам». Если верить последним, два вопроса значатся основными в повестке встречи президентов России и Ирана. Это улаживание спора вокруг свёрнутого в своё время Москвой контракта на поставку Тегерану систем ПВО/ПРО С-300 и строительство второй АЭС или второго энергоблока Бушерской АЭС на иранской территории.

Известно, что Иран подал на Россию иск в международный арбитраж за срыв оружейного контракта. Сумма иска составляет около $4 млрд. Все последние месяцы российские СМИ указывали на выдвинутое Москвой предложение Тегерану урегулировать разногласия во внесудебном порядке (поставка пяти дивизионов ЗРС «Антей-2500»). За день до встречи в Бишкеке официальные лица кремлёвской администрации не опровергли, но и не подтвердили эти слухи. Со слов помощника президента России по внешнеполитическим вопросам Юрия Ушакова, «в ходе предстоящего контакта различные аспекты военно-технического сотрудничества будут обстоятельно обсуждены».

Что касается вопроса строительства российскими компаниями новых мощностей «мирного атома» в Иране, то на этот счёт позиция Москвы в целом предельно ясна. В середине прошлого месяца представители России в Иране указали на «безусловный приоритет» Москвы по Бушерской АЭС на нынешнем этапе – «обеспечение стабильной и безопасной эксплуатации первого энергоблока». Подчеркнув, что только на последующих этапах можно будет рассматривать перспективы расширения сотрудничества (заявления посла России в Иране Левана Джагаряна).

Сложно ожидать от непродолжительного по времени контакта глав двух государств в Бишкеке качественных прорывов по указанным и, возможно, другим вопросам двусторонних отношений. В своей совокупности данные вопросы тянут на объёмную по содержательности и длительную по времени встречу руководств двух соседних стран. Наверное, именно это, помимо прочего, пытались донести до Москвы её иранские партнёры, настаивая месяцев ранее на визите Путина в Тегеран.

Обговорить все детали назревших проблем в российско-иранских отношениях в Бишкеке не получится. Но выйти на предварительные договорённости, с получением указаний двух президентов вполне осуществимо.

Тема устранения «подводных рифов» в отношениях Москвы и Тегерана претендует на обширное исследование. Здесь мы хотели бы обратить внимание на один возможный импульс для двух стран к достижению большей предметности в их связях.

Армения изъявила желание вступить в Таможенный союз на постсоветском пространстве. Это ставит вопрос о перспективном выходе евразийского экономического сообщества к границам Ирана. До этого пока далеко, но некоторые стимулы роста в связке Россия – Армения – Иран выходят на поверхность уже сейчас. Пока в Армении и отчасти в России эксперты «ломают голову» над тем, чтобы могло означать неожиданное решение Еревана присоединиться к Таможенному союзу на фоне всей его предыдущей работы с европейцами вокруг соглашения об ассоциации, зачастую остаются незамеченными некоторые интересные контексты вопроса.

Таможенный союз под эгидой России у границ Ирана может сделать реальностью стратегический проект Армении по строительству с южным соседом железнодорожного сообщения. Все предыдущие годы позицию Москвы в этом проекте можно было назвать, как минимум, безынициативной. Из российской столицы можно было услышать о непомерной дороговизне строительства железной дороги в условиях сложного горного рельефа Армении и Ирана. Его экономическая окупаемость ставилась под сомнение в виду малых перспектив обеспечить по дороге интенсивный грузопоток с юга на север и обратно.

В скептической позиции россиян было рациональное зерно. Прежде всего, это возможная замкнутость дороги сугубо армяно-иранским участком. Придать проекту региональную функцию могла бы реанимация железной дороги Россия – Абхазия – Грузия – Армения. Ещё в начале 2008 года руководство российского Минтранса указывало на это. Тогда министр транспорта России Игорь Левитин заявил, что вопрос железнодорожного сообщения Армения - Иран необходимо рассматривать одновременно с восстановлением абхазского участка. При этом им была подчеркнута потенциальная востребованность для России железнодорожной артерии, так как «по действующей паромной переправе порт Кавказ - Поти невозможно осуществлять серьёзные грузоперевозки».

Но абхазо-грузинский участок железнодорожных путей не просто бездействует. Фактически его уже давно нет. В отношении инициативы, выдвинутой новыми грузинскими властями в прошлом году, о восстановлении железнодорожного сообщения Грузии с Россией через абхазскую территорию из Сухума прозвучали критические комментарии. Президент Абхазии Александр Анкваб указал на серьёзные технико-экономические трудности: «Эффективность дороги на участке от Псоу до Сухума можно оценить на тройку. Участок до Очамчира можно назвать дорогой условно, а после Очамчира вообще ничего нет. Для того, чтобы была полноценная железная дорога, нужны многомиллиардные вложения».

Тем не менее, несмотря на всю недосказанность позиций России, Абхазии и Грузии, с заявлениями официального Еревана о присоединении к Таможенному союзу появились новые ожидания. Услышав от своего армянского коллеги желание интегрироваться в общее с Россией, Белоруссией и Казахстаном экономическое пространство, Кремль ответил обещаниями, в частности, инвестировать 15 млрд. рублей в развитие железнодорожной сети южнокавказской республики. В начале текущего года в Армении была ощутима активность в продвижении проекта строительства железной дороги с Ираном. 18 января 2013 года по поручению президента Армении Сержа Саргсяна министр транспорта и связи республики объявил о запуске проектов «Южная железная дорога Армении» и «Южная скоростная трасса Армении», оцениваемых в $3 млрд. В тот же день между ЗАО «Южно-Кавказская железная дорога», министерством транспорта и связи Армении и компанией «Rasia FZE» (зарегистрирована в ОАЭ) был подписан трёхсторонний Меморандум о взаимопонимании по региональному сотрудничеству. Напомним, что действующие железнодорожные пути Армении находятся в концессионном управлении российской дочки РЖД ЗАО «Южно-Кавказская железная дорога», что, так или иначе, выводит российскую сторону в ключевые фигуранты проекта.

Ныне активности Еревана и Тегерана при заинтересованном участии Москвы вокруг начала строительства магистрали практически не наблюдается. Между тем, запуск проекта смотрелся бы весьма органично на фоне озвученного армянской стороной решения вступить в Таможенный союз и в продолжение российско-иранской встречи на высшем уровне в Бишкеке.

Версия для печати