03.02.2014 | Евгений Бай

Перевод на русский с «аргентинского»

С первых дней февраля курсы валют развивающихся стран немного стабилизировались. В первую очередь, это относится к аргентинскому песо. Оно закрепилось на рубеже 8.01:1 по отношению к американскому доллару, которое с начала года стало рекордсменом падения среди всех национальных валют мира. В январе Центральный банк Аргентины прекратил валютные интервенции, и песо в течение нескольких дней рухнуло на 34%, перекрыв показатель всего прошлого года, когда национальная единица потеряла 31% своей стоимости. Предвидя, что дальнейшее стремительное обесценивание песо приведет к катастрофическим последствиям, 31 января ЦБ Аргентины потратил рекордную для Латинской Америки сумму — $1,25 миллиардов — на поддержку курса национальной валюты. Песо прекратило пляску Святого Витте. Но надолго ли?

Подавляющее большинство латиноамериканских экспертов видят две группы причин, которые породили «землетрясение» на аргентинской валютно-финансовой бирже. Одна относится к неблагоприятному международному тренду для всех валют развивающихся стран. Американская ФРС снизила обороты печатного станка, эра дешевого доллара подошла к концу, и инвесторы вновь повернулись лицом к главной резервной валюте мира. Но эта причина вызвала колебания и других мировых валют - турецкой лиры, южноафриканского ранда, а также российского рубля. У Аргентины же сложился целый комплекс болезней, которые лишь углубили финансовый кризис.

«Президент Аргентины во многих речах приглашает мир следовать своей собственной социально-экономической модели, — утверждает глава влиятельного аргентинского общественно-политического фонда CADAL (Центр демократии и развития Латинской Америки) Габриэль Сальвиа. — Однако многие местные и зарубежные экономисты считают, что эта модель идет к неизбежному краху, поскольку представляет собой комбинацию финансовой безответственности, низкой продуктивности, правового нигилизма, хронической коррупции и отсутствия какого бы то ни было плана долгосрочного развития».

Былая популярность президента Кристины Киршнер, а до этого ее супруга Нестора Киршнера, который и передал ей в 2007 году место на капитанском мостике, была связана в первую очередь со стабильным экономическим развитием Аргентины в течение «нулевых» годов. Успех страны базировался прежде всего на высоких ценах на товары аргентинского экспорта, пользовавшихся повышенным спросом на мировом рынке (прежде всего сои и других сельскохозяйственных продуктов), многочисленных государственных субсидиях, стимулировавших потребление в частном секторе, и безудержном росте социальных выплат, которые помогали нейтрализовать последствия кризиса 2001 года.

Однако, по мнению Габриэля Сальвиа, «манна небесная», ниспосланная Аргентине, была использована крайне нерачительно. Пакет социальных выплат за короткий период разбух в шесть раз, на 22% выросло число чиновников, были созданы десятки новых абсолютно неэффективных госпредприятий. Экспроприировались пенсионные фонды, искажались показатели уровня инфляции. Кристина Киршнер начала войну с сельхозпредприятиями из-за экспортных пошлин, с профсоюзами, неоднократно объявлявшими всеобщие забастовки, со средним классом, требующим прекращением безответственной фискальной политики. Одновременно она вела и боевые действия против испанской нефтяной компании Repsol, чья аргентинская «дочка» компания YPF фактически была национализирована - правительство отобрало у нее 51% акций.

Кристину Киршнер все чаще стали называть «Уго Чавесом в юбке». Ее действия все чаще стала напоминать «стратегию революционных экспроприаций», которую провозгласил ныне покойный венесуэльский глашатай «социализма ХХI» века. Кстати, в 2007 году в оппозиционную прессу просочились данные о том, что Киршнер вручили чемодан с $800 тыс. наличными, которые им направил-де на нужды избирательной кампании венесуэльский президент Уго Чавес. В суде Буэнос-Айреса началось официальное расследование скандала, но вскоре оно было прекращено без объяснения причин. «В сегодняшней Аргентине мы имеем дело с «охранительной» моделью политического и экономического развития, — говорит известный чилийский экономист Эдуардо Энхель, — а это открытый вызов всему тому, что представляется разумным для ведущих экономических школ мира. Кристине Киршнер остается уповать на стабильность цен на главные статьи аргентинского экспорта и устойчивость мирового рынка нефти. В противном случае популистская фискальная политика и отсутствие стратегического планирования неизбежно приведут социально-экономическую модель Кристины Киршнер к краху». Признаки этого краха видны невооруженным глазом. Бегство иностранного капитала из Аргентины принимает угрожающий характер. Ее валютные резервы тают на глазах –с 47 миллиардов долларов в 2011 году они опустились до 28.9 миллиардов в конце января 2014-го. По данным испанской газеты El Pais реальная инфляция в стране составляет 25 процентов, на 15 процентов больше, чем об этом говорит правительство.

Положение осложняется тем, что Аргентина оказалась в когтях так называемых фондов –стервятников (vulture funds), которые за бесценок скупают долговые обязательства стран, а потом пытаются взыскать долги в полном объеме, и чаще всего с оплатой не облигациями или какими то другими ценными бумагами, а наличными. Суть этой войны между аргентинскими властями и международными кредиторами такова. Во время острейшего экономического кризиса 2001 года Аргентина прекратила все выплаты по своему внешнему долгу, составлявшему 82 миллиарда долларов. В 2005 году, когда экономика страны пришла в себя после длительного периода галопирующей инфляции и нескольких девальваций национальной денежной единицы – песо аргентинское правительство начало процесс переговоров с кредиторами. В результате те согласились простить Аргентине от 50 до 75 процентов ее долга.

К 2010 году 92 процента долга было реструктурировано. Однако 13 владельцев оставшихся 8 процентов сделкой остались недовольны и потребовали выплаты им лично всех 100 процентов долга. Две трети из фондов кредиторов действует под юрисдикцией Нью-Йорка, и именно нью-йорскому судье Томасу Гриесе было направлено исковое заявление. Нью-Йорк стал центром спора еще и потому, что доверительным управляющим и держателем аргентинских долговых обязательств был Bank of New York.

Вокалистом среди 13 кредиторов является хеджевый фонд Elliot Capital Management/NML Capital, штаб-квартира которого находится на Каймановых островах. Владельцем фонда является американец Пол Сингер, сколотивший многомиллионное состояние с помощью крайне сомнительных сделок. Фонд республиканца Сингера никогда не признает сделок по реструктуризации и списанию части долга. Его тактика - направлять дело в суд и дожидаться, когда тот примет положительное для него решение. А в качестве средств давления на должника используется санкционированный судом арест его имущества- по всему миру, где это только возможно. В прошлом году власти Ганы арестовали по иску компании Сингера аргентинский учебный фрегат Libertad («Свобода»), и правительство Киршнер в течение многих месяцев вело судебную тяжбу, что вернуть судно. Эту локальную битву оно выиграло. Однако зависимое от кредиторов положение Аргентины никак не способствует притоку иностранных инвестиций.

В последние дни аргентинским властям удалось стабилизировать песо, но это было сделано лишь за счет драгоценных валютных резервов страны. Не веря, что песо долго продержится на этом уровне, десятки тысяч аргентинцев продолжают осаждать пункты обмена валюты, пытаясь купить доллары. Но правительство ввело жесткие ограничения для официальных «обменников». Аргентинцы, зарабатывающие свыше 900 долларов в месяц, могут ежемесячно приобрести в них лишь 2 тысячи «зеленых». Эти меры, как считает профессор экономики университета Уругвая Габриэль Оддоне, «лишь усиливают недоверие населения Аргентины к экономической и финансовой политике властей, а одновременно правительство лишается и политической поддержки граждан».

Являющаяся третьей по размеру экономики страной Латинской Америки, Аргентина все быстрее скатывается к уровню Венесуэлы, переживающей, несмотря на мощные нефтяные запасы острейший дефицит валюты. «Чавес в юбке» становится в своей стране весьма непопулярной личностью.

Версия для печати