20.03.2014 | Антон Евстратов

«Шиитская дуга»: уже не фантом?

Усилившиеся в последнее время контакты – политические, экономические и даже военные, между Ираном и Ираком, не прекращающаяся поддержка Тегераном режима Башара Асада в Сирии и мощное шиитское революционное движение в странах Персидского залива дают основания для подтверждения тезиса о постепенном складывании так называемой «шиитской дуги». Данный термин был употреблен королем Иордании Абдаллой еще в 2004 году в связи с усиливавшимся в то время ирано-иракским взаимодействием, которое, по мнению монарха, могло угрожать влиянию традиционно значимых в арабском мире суннитских монархий Персидского залива.

Если в то время слова короля можно было воспринимать не более, чем подобие истерики излишне напуганного проамериканского и просаудовского главы маленькой страны, то сейчас они все более и более наполняются смыслом. Если в 2004-м американские войска присутствовали в Ираке и не давали этой стране фактической независимости, то сейчас Багдад, в целом избавившийся от иностранного военного присутствия, проводит гораздо более самостоятельную внешнюю политику. Такая политика, в частности, недавний договор с Тегераном о закупках военного снаряжения и оружия, уже выводит Иран – центр притяжения шиитов всего мира – на иракский оружейный рынок, ранее монополизированный США и Россией, и дает ИРИ дополнительные рычаги влияния на ситуацию в этой стране. Неудивительно, что Соединенные Штаты уже высказывают возмущение – им пришлось требовать объяснений у высших должностных лиц арабской республики, что не только показывает зависимое положение последней, но и ярко демонстрируют внезапную беспомощность Вашингтона.

Впрочем, США - как раз та сторона, которой возмущаться в сложившейся ситуации совершенно не с руки – именно американские войска уничтожили, пожалуй, самого опасного антииранского политика региона Саддама Хусейна, освободили сдерживаемые им и в значительной степени проиранские шиитские силы, после чего те ожидаемо, пользуясь поддержкой большинства населения, взяли власть в Ираке.

Постепенно теряя Междуречье, Соединенные Штаты, по-видимому, решили взять некоторый реванш в Сирии, также находящейся под сильнейшим политическим и экономическим влиянием Исламской Республики. Открыто поддерживая боевиков оппозиции, первоначально даже не учитывая их принадлежность к организациям, уже запятнавшим свои руки кровью американских граждан, они стремились подорвать военную мощь, экономическое состояние и внешнеполитический имидж правительства Башара Асада. В случае победы оппозиции, США и все противники Ирана убивали сразу несколько зайцев – они уничтожали самого сильного союзника ИРИ и нарушали территориальную связь Тегерана с ливанским движением Хезболла, таким образом, в прямом смысле этого слова разрывая складывающуюся шиитскую дугу на куски. Однако Башар Асад оказался сильнее, чем про него думали, а поддержка Ирана и России не позволили США и их союзникам помочь оппозиции прямым вторжением. В результате – Иран еще крепче привязал к себе Дамаск, полностью зависимый теперь от него экономически и политически, а также обязанный своими победами во многом именно вмешательству проиранской «Хезболлы».

Три ключевых государства возможной шиитской дуги имеют очень серьезный внешнеполитический фактор, который на взаимовыгодной основе в перспективе может позволить им играть важнейшую роль на Ближнем Востоке. Этот фактор – поддержка России. Тегеран и Москва проверили координацию своих внешнеполитических позиций в ходе сирийского гражданского противостояния и показали в этом отношении образцовую «игру». В свою очередь, сам Иран имеет с РФ тесные связи в ряде стратегических направлений, в числе которых военное сотрудничество, и атомная энергетика. Ирак, в свою очередь, хотя и испытывает пока на себе значительное влияние недавно ушедших США, является покупателем российского оружия, так что Москва заинтересована и в поддержке правительства аль-Малики не только по геополитическим, но и по чисто экономическим причинам.

Шиитская дуга, фактически, даже в том виде, в котором она существует сейчас, может соединять своей территорией Запад Афганистана со Средиземным морем, на побережье которого расположен Ливан. Там значительное влияние имеет зависимая от Ирана шиитская группировка Хезболла. В результате, небольшие усилия всех сторон данного содружества могут уже в ближайшем будущем создать для региона крупнейший военно-политический блок, готовый и желающий бороться с доминированием в арабском и мусульманском мире аравийских монархий, а также настроенный явно антизападно.

Однако, если Запад находится далеко, и в целом имеет возможность установить конструктивные отношения с шиитским альянсом, как за счет сотрудничества в Ираке, так и благодаря наличию в регионе таких связующих нитей, как, например, Турция Эрдогана, то на аравийские монархии «дуга» может воздействовать гораздо более успешно. Речь идет о шиитском меньшинстве в Саудовской Аравии, Катаре и Кувейте и большинстве в Бахрейне. Не прекращающиеся выступления в Манаме показали силу сплоченных революционными идеями масс шиитов. Три года борьбы в Бахрейне проходят без значительной поддержки Ирана и какой-либо другой шиитской страны, притом, что король и правительство королевства держатся буквально на штыках саудовских солдат. Нетрудно представить, что бы произошло с Бахрейном, вмешайся в ситуацию тот же Тегеран хотя бы косвенно. Цепная реакция из шиитских революций если не полностью перекроит карту Аравийского полуострова, то, как минимум, заставит его государства надолго забыть о борьбе за какое-либо внешнеполитическое влияние.

Говоря о возможном сближении шиитских государств и возможностях шиитской ветви ислама занять по-настоящему влиятельное положение в масштабах всего Ближнего Востока, нельзя не отметить, что этот расклад исключительно благоприятен для современной России. Как было отмечено выше, с Тегераном, Багдадом и Дамаском у Москвы партнерские отношения, и даже Хезболла не включена Москвой в список террористических организаций. Вместе с тем, конкуренты в регионе у России с ними общие. Саудовская Аравия – известный и основной противник РФ в сфере продажи нефти, а то, что не так давно пообещал сделать с Катаром Сергей Лавров вообще забыть достаточно сложно. Антизападная риторика Тегерана, Дамаска и Хезболлы, в свою очередь, надежно блокируют возможную конкуренцию России в этих странах со стороны США, ЕС и их союзников. Сирийские события и решающая роль в них Москвы заставили все чаще звучать в России голоса о скором ее возвращении на Ближний Восток. Шиитская дверь – пожалуй, наиболее удобный, легкий и выгодный для этого путь.

Антон Евстратов – обозреватель Политком.RU по Ближнему и Среднему Востоку

Версия для печати