23.09.2014 | Александр Гущин

Люстрация в Украине: репрессии или очищение власти?

На прошлой неделе в Украине была установлена законодательная норма, согласно которой должна быть осуществлена люстрация. Исходя из закона, под люстрацию попадают две категории граждан – во-первых, лица которые занимали должности в системе исполнительной власти в период президентства В. Януковича, а во-вторых, партийные чиновники советского периода.

Так называемый «криминальный период» политического развития страны делится на две части, причем по майданному принципу - с 25 февраля 2010 г. до 22 февраля 2014 г. и с 1 декабря 2013 г. по 22 февраля 2014 г. В «черные списки» советского периода по новому закону могут попасть штатные сотрудники органов безопасности, лица, занимавшие «руководящие должности» в коммунистической партии «от уровня районного комитета и выше», и «руководящие должности» в комсомоле. При этом в «черные списки» периода В.Януковича не попадают судьи и лица, занимающие выборные должности.

Характерно, что закон также не предусматривает создания специального органа, который будет заниматься координацией проверок и контролем за их осуществлением. Эта функция поручена существующему государственному органу - Национальному агентству по вопросам государственной службы.

Вопрос люстрации в Раде поднимался и ранее: после Оранжевой революции соответствующий законопроект вносил известный диссидент Левко Лукьяненко, в 2005 году - Олег Тягнибок, в 2012 году – народные депутаты Андрей Давиденко, Ярослав Джоджик и Иван Заец. Люстрация была также одним из главных требований Майдана. Очевидно, что в условиях систематического давления улицы на украинскую власть принятие закона стало своеобразной уступкой обществу. Согласно результатам соцопросов, проводимых весной различными украинскими социологическими службами примерно 60% украинцев позитивно относятся к проведению люстрации, 58% из числа тех, кто поддерживает люстрацию, считают, что под нее должны попасть только те, чья вина будет доказана. Около 30% считают, что люстрация должна будет распространиться на всех представителей определенной группы, которая под нее попадет, независимо от того, есть доказательства их причастности или нет.

Что касается самой идеи люстрации, то следует отметить, что Украина, принимая соответствующий закон, пошла по пути многих государств, уже внедрявших эту норму. Прежде всего, вспоминаются события, связанные с крушением советских режимов в странах Центральной Европы, в которых люстрация, особенно в Польше и Чехии, была жесткой и неоднократно приводила к целому ряду политических скандалов. Там же, где на смену коммунистам пришли их более мягкие наследники левого толка, как в Румынии, люстрация не носила массового характера и затронула лишь отдельных представителей прежнего правящего клана.

Проведение люстрации – это сложный многоуровневый процесс, который хорош не в отрыве, а в тесной связи с реформой государственного управления и кадровой политики. Люстрация не должна носить тотальный характер и не может приниматься исходя из имиджевых и политических соображений выборного толка. Зачастую масштабная люстрация вообще не проводилась, что не исключило переход стран на новые рельсы – постфранкисткая Испания и постпиночетовские Чили.

В отношении Украины есть серьезные основания полагать, что люстрация будет использоваться отдельными политиками и политическими силами как элемент предвыборной борьбы. Заявление премьер-министра А.Яценюка о том, что через проверки может пройти 1 млн. человек и следует рассматривать именно в этом ключе. Удивительно, что подобные заявления звучат в то время, когда у Украины просто нет кадрового ресурса на замену чиновникам в случае массовой люстрации. Кроме того, сомнительно и то, что в качестве временного промежутка ответственности выбран период президентства В. Януковича. Многие лидеры современной Украины начинали свои бизнес и политические карьеры задолго до 2010 г. и причастны, ко многим сомнительным схемам. То, что люстрационнные меры касаются советского периода в данном случае выглядит как стремление придать идеологичность украинской люстрации, придать ей вес, сопоставимый с тем, который имели люстрационные процессы в Польше и Чехии, но совершенно очевидно, что основной удар направлен по политическим конкурентам именно имея ввиду период президентства В.Януковича. Кроме того, поражение в правах тех, кто будет обвинен в сотрудничестве с советскими властями вряд ли вызовет такое одобрение общества как ограничение чиновников, занимавших посты в 2010-2013 гг. Следует отметить, что срок люстрации в Украине тоже представляется слишком большим – 10 лет, это даже в два раза больше, чем в той же Чехии.

Серьезный риск представляет люстрационный процесс и с точки зрения сведения счетов и ликвидации конкуренции неугодных, прежде всего в сфере бизнеса. Этому может противостоять только создание инструментов прозрачности люстрационных институций, что в современных украинских условиях вряд ли осуществимо.

Тем не менее, несмотря на критику закона со стороны антимайданных украинских политиков, все же оснований полагать, что он будет использован для массовых тотальных репрессий нет. Скорее принятие закона – это ситуативный ход, который с одной стороны позволяет предстать в роли борцов с коррупцией, а с другой, делает возможным применение люстрации в политической борьбе, что скорее будет происходить, по крайней мере на национальном уровне, в точечном режиме. Сомневаюсь, что серьезные репрессии затронут и силовиков. Нынешней власти, несмотря на всю риторику об очищении, не выгодно ссориться с ними и делать из нынешних и бывших силовиков своих врагов.

Любая люстрация несет в себе определенное противоречие. Это и обратная сила закона, и проблема соотношения коллективной и индивидуальной гражданской ответственности в правовой системе государства. Украинский люстрационный закон противоречит целому ряду статей конституции Украины. Отдавая должное необходимости очищения власти, невольно задаешься вопросом, а сумеет ли новая украинская власть обеспечить выполнение закона о люстрации и не «замылит» ли в целях самосохранения саму декларируемую идею, которая актуальна для многих стран постсоветского пространства, - идею о том, что обанкротившейся элите придется рано или поздно платить по счетам?

Александр Гущин - заместитель заведующего кафедрой стран постсоветского зарубежья Российского государственного гуманитарного университета

Версия для печати