24.09.2014 | Евгений Ляпин

УПЦ МП: уйти нельзя остаться

Западные обозреватели неоднократно подчеркивали, что независимая Украина, самостоятельно определяющая свой внешне- и внутриполитический курс является главным вызовом для российского «неоимперского» проекта. Это мнение, впрочем, справедливо не только в отношении мирской сферы. Московскую патриархию тоже можно назвать своего рода церковной империей. Границы ее канонической территории почти совпадают с границами бывшего Советского Союза, и она достаточно жестко пресекала любые попытки эмансипации, которые периодически возникали на западе этой территории (в Молдове, Прибалтике и т.д.) Однако наиболее острой ситуация остается в Украине.

Причем, если раньше РПЦ приходилось противостоять неканоническим, хотя и пользующимся большой поддержкой населения, Киевской Патриархии и Украинской Автокефальной Православной Церкви (УАПЦ), то сегодня перед ней встала проблема удержания контроля над собственными украинскими епархиями. Майдан и последовавшие за ним события способствовали значительному росту национального самосознания. Многие клирики и миряне оказались перед вопросом: на какую часть аббревиатуры УПЦ МП они должны делать смысловое ударение? Кто они в первую очередь - православные украинцы или чада Московской Патриархии? И возможно ли в нынешних условиях примирить одно с другим?

Последние события очень четко обозначили спрос активной части украинского общества на национально ориентированную церковь, а любая связь с Москвой стала восприниматься крайне болезненно. Это характерно, в том числе, и для паствы УПЦ МП. Таким образом, иерархия последней вынуждена решать крайне непростую задачу: удержать патриотически настроенную часть прихожан, поддерживать добрые отношения с украинским правительством и в то же время не порывать отношений с Чистым переулком. Возможно, что именно надеждой на поддержание этого хрупкого баланса объясняется избрание предстоятелем УПЦ МП митрополита Онуфрия, имеющего репутацию молитвенника, не ангажированного ни одной из политических сил.

Вместе с тем, среди духовенства есть разные мнения насчет того, каким курсом необходимо следовать. Во-первых, существует промосковская партия. Она не такая многочисленная и влиятельная, как принято думать в России, но ее голос достаточно громкий и его нельзя сбрасывать со счетов. Это люди, которые в целом придерживаются той же исторической оптики, что предлагается в российских СМИ, то есть воспринимают Украину как некое неполноценное государство, появившееся в следствии по какому-то досадному недосмотру. Они же вынуждены служить на этой территории, хотя украинская государственность и связанная с ней мифология, им чужды. На выборах данная фракция активно поддерживала Владимира Путина, Виктора Януковича и «Партию Регионов». Ее лидерами называют членов Священного Синода митрополита Одесского и Измаильского Агафангела (возглавившего список ПР на выборах в Одесский облсовет), митрополита Донецкого и Мариупольского Иллариона и наместника Киево-Печерского Лавры Павла. Доля их сторонников в духовенстве УПЦ МП, согласно оценке религиоведа Людмилы Филиппович, составляет около 30%. Самые радикальные представители этого крыла, по сообщениям украинских СМИ, открыто встали на сторону донецких и луганских сепаратистов. При этом речь идет не только о духовном окормлении или освящении знамен, но и о непосредственном участии в составе незаконных вооруженных формирований. Известен случай, когда ополченцы ЛНР при участии православного священника захватили дом молитвы, принадлежавший баптисткой общине г. Антрацит.

Понятно, что подобные факты сильно дискредитируют УПЦ МП в глазах большей части украинского обществ и властей. Поэтому митрополит Онуфрий поспешил заверить об отсутствии в его церкви противников украинской государственности: «Может священник надеть православную рясу и ходить, но это не наши клирики. Я знаю, что на Донбассе есть такие бродячие, но не знаю, священники они или нет. Они облачены в священнические ризы и выступают от имени нашей церкви, но это не наши люди». Митрополит Луганский и Алчевский Митрофан и епископ Ровеньковский Пантелеймон заявили, что категорически не приемлют силовой захват и отказываются принять от сепаратистов какие бы то ни было помещения, принадлежащие другим общинам. Хотя УПЦ МП далека от того, чтобы безоговорочно поддержать действия украинских властей, она решительно (по крайней мере, на официальном уровне) отмежевалась от мятежников и осудила попытки сепаратизма.

Как отмечалось выше, после Майдана наметилась активизация и на противоположном фланге – среди сторонников церковной независимости от Москвы. Не секрет, что многие священнослужители остаются в УПЦ МП в основном не столько по причине преданности идее «Русского мира», сколько благодаря внятному каноническому статусу. По словам диакона Кураева, «люди просто не хотят зависнуть в правовой пустоте, то есть попасть в такую религиозную организацию, которая не имеет опоры в законах (канонах) всемирного православия». Вместе с тем, они считают степень автономии, предоставленную украинским епархиям Архиерейским собором РПЦ, недостаточной и видят конечной целью полную независимость. Наиболее последовательным сторонником данного пути является митрополит Черкасский и Каневский Софроний. Еще в 2006 году он выступал с предложением перехватить у неканонических церквей инициативу борьбы за автокефалию. В августе 2014-го года на епархиальном совете в Черкассах, духовенство большинством голосов (70 против 55) высказалось за создание независимой поместной Украинской Православной Церкви. Помимо всего прочего, на этом совете была поднята тема протеста многих прихожан против поминовения патриарха Кирилла за богослужением.

Однако эксперты считают маловероятным, что разрыв с Московской Патриархией и последующие объединение с Киевской Патриархией и УАПЦ, встретят повсеместную поддержку. Это чересчур радикальный шаг, и Москва никогда не даст на него свое согласие и благословение. Ведь из 30 тыс. приходов РПЦ 12 тыс. находятся в Украине. И потери здесь не только количественные, но и качественные: украинская паства отличается высокой сознательностью и организованностью, уровень религиозности в Украине заметно выше, чем в России. Но главное – без Украины РПЦ фактически теряет свой статус церкви, доминирующей на постсоветском пространстве, а значит уменьшается и ее влияние в православном мире.

Подобно тому, как в светской геополитике Москва видит первостепенной задачей глобальную конкуренцию с Вашингтоном, в духовной она также соревнуется с Константинополем. Это борьба идет по правилам «игры с нулевым счетом» - любую свою уступку Чистый переулок воспринимает как успех греков и наоборот. Константинополь со своей стороны весьма благосклонно относится к идее украинской церковной самостоятельности. В своих пастырских посланиях патриарх Варфоломей неизменно подчеркивает, что Вселенский Константинопольский Престол – это Церковь-Мать для украинцев. Со строго канонической точки зрения, Украина по прежнему находится под омофором Константинополя, а московских патриарх управляет украинскими епархиями лишь на правах экзарха, дарованных ему опять-таки Греческой Церковью. Однако открыто пойти навстречу автокефалистским пожеланиям части, пусть и очень существенной, украинского духовенства для греков невозможно без широкомасштабного конфликта с Москвой. Такой конфликт крайне нежелателен – и сам по себе, и уж тем более в преддверии Всеправославного Собора. Иными словами наблюдается картина, схожая с отношением Запада к украинской евроинтеграции: сам курс встречает полное одобрение и поощрение, но реальное членство в ЕС откладывается на более отдаленную перспективу.

Но и РПЦ придется примириться с тем, что ее влияние в Украине вступило в нисходящую стадию. Удержание ситуации в сегодняшних рамках выглядит для Московской Патриархии оптимистическим сценарием. Проповеди патриарха Кирилла в пользу «Русского мира» и «славянского единства» в условиях вооруженного конфликта воспринимаются украинским обществом с раздражением и только усиливают негативный эффект. Безусловно, знаковым явлением стала в целом патриотическая позиция УПЦ МП по вопросу проведения антитеррористической операции на Донбассе. Глава синодального Информационно-просветительского отдела протоиерей Георгий Коваленко прямо заявил, что украинская власть украинская власть защищает «добро от зла». Митрополит Белоцерковский и Богуславский Августин назвал действия украинских военных справедливой защитой Родины: «Мы же не пошли в Ростов-на-Дону или Смоленск». Погибшего сотника Олега Михнюка из добровольческого батальона «Айдар», которые российские СМИ называют не иначе как «карательный», отпевал сам митрополит Онуфрий.

УПЦ МП привыкло быть провластной и околовластной структурой. Исключение составлял лишь период президентства Виктора Ющенко, но у того был свой церковный проект. У Петра Порошенко такового, кажется, нет, а значит, нет и почвы для разногласий. Сейчас духовенство УПЦ МП занимается сбором средств на нужды армии, ранее оно поддержало евроинтеграцию. На этом фоне, похоже, единственной политикой, которую патриарх Кирилл может позволить себе в отношении Украины является невмешательство. Лишь отказавшись от акцентирования связи украинских епархий с Москвой, есть надежда сохранить ее.

Евгений Ляпин – журналист

Версия для печати