29.09.2014 | Алексей Макаркин

Ашраф Гани – новый президент Афганистана

Президентом Афганистана избран Ашраф Гани. В первом туре президентских выборов, прошедшем 5 апреля, он занял второе место, получив 31,5% голосов, тогда как за его основного соперника Абдуллу Абдуллу проголосовали 45%. Второй тур состоялся 14 июня, и в его ходе Ашраф Гани набрал уже 56,5%, тогда как его соперника поддержали 43,5%, то есть даже меньше, чем в первом туре. Абдулла Абдулла долгое время не хотел признавать результаты голосования и требовал их аудита – но и пересчет подтвердил победу Ашрафа Гани. Однако реальным фактором, позволившим обнародовать результаты второго тура, стал компромисс между двумя основными кандидатами, позволивший им разделить власть – он был официально оформлен 21 сентября.

Абдулла Абдулла получил возможность определить будущего руководителя правительства – это новая должность, которая не предусмотрена действующей Конституцией страны; судя по всему, кабинет министров возглавит он сам. В новое правительство войдут сторонники обоих основных кандидатов. Кроме того, в ряде северных провинций губернаторами станут политические союзники Абдуллы.

Наследие Хамида Карзая

Политическое соглашение между Ашрафом Гани и Абдуллой Абдуллой ознаменовало завершение второго президентского срока Хамида Карзая (на третий срок, согласно афганской Конституции, он не мог баллотироваться). Карзай оказался первым афганским лидером за последнее столетие, который не был убит или свергнут со своего поста. Он возглавлял Афганистан с конца 2001 года в качестве главы временной администрации, созданной после свержения режима Талибана в результате военной операции коалиции во главе с США. В 2002-2004 годах Карзай возглавлял переходную администрацию страны, а в 2004 году был впервые избран президентом на всенародных выборах, первых в истории страны. В 2009 году Карзай был переизбран на второй срок.

Впрочем, электоральные победы Карзая подвергались критике со стороны оппонентов. В 2004 году он победил в первом же туре с 55,4% голосов, причем его основной соперник, представитель таджикской общины Юнус Кануни, набрал лишь 16,3%, что не соответствовало удельному весу этой общины в населении Афганистана. Тогда Кануни заявлял о том, что в ходе выборов было зафиксировано много нарушений, но оппозиция не собирается опротестовывать их итоги, чтобы не дестабилизировать ситуацию в стране. Действительно, избрание президентом кандидата-таджика могло привести к резкому недовольству пуштунской общины, традиционно преобладающей в афганской политической жизни. Пребывание в 1992-1996 годах на посту президента страны таджика Бурхануддина Раббани, не желавшего уступать эту должность пуштуну, стало основанием для появления движения Талибан, которое апеллировало не только к исламскому фундаментализму, но и к пуштунскому национализму. Реально Кануни не претендовал на президентский пост. Впрочем, в 2004 году оппозиция фактически обменяла признание победы Карзая на проведение реально конкурентных парламентских выборов 2005 года, после которых Кануни был избран главой нижней палаты парламента.

В 2009 году на очередных президентских выборах таджикская элита уже всерьез решила выдвинуть своего кандидата, которым стал Абдулла Абдулла. Его отец – пуштун из крупнейшей пуштунской провинции Кандагар, избиравшийся от нее в 1960-е годы в королевский сенат. Таким образом, принцип лидерства пуштунов формально соблюдался. Однако мать Абдуллы – таджичка, и именно эта община считает его «своим» в связи с близостью к знаменитому таджикскому командиру Ахмад Шаху Масуду (Абдулла был одним из его близких соратников с середины 1980-х годов, когда бежавший из Кабула молодой врач-офтальмолог присоединился к отрядам Масуда). В первом туре выборов Карзай, по официальным данным, получил более 49,5% голосов, чего не хватало для победы – но Абдулла, набравший 30,5%, обвинил президента в массовых фальсификациях, демонстративно отказавшись от участия во втором туре выборов. В результате афганский избирком принял экзотичное решение – не проводить второй тур, признав Карзая победителем. Такой результат ослаблял легитимность избранного президента.

Итоги президентства Карзая выглядят противоречивыми. ВВП на душу населения увеличился за десятилетие в два раза – с 543 до 1150 долларов – причем этот результат был достигнут в условиях массированной финансовой помощи со стороны международного сообщества и крайне низкого стартового уровня. Индекс восприятия коррупции «Транспаренси интернешнл» за 2013 год отводит Афганистану последнее место, которое он делит с Северной Кореей и Сомали. Впрочем, коррумпированными являются все уровни афганской власти, но ответственность за коррупцию в общенациональном масштабе все равно возлагается на президента.

Афганистан остается мировым центром производства наркотиков, и меры по борьбе с этим явлением недостаточно эффективны. Член Конгресса США Илеана Рос-Лейтинен заявила в нынешнем году что, начиная с 2002 года, Вашингтон уже потратил более 7,5 млрд долларов США на проведение мероприятий по борьбе с наркотиками в Афганистане. Несмотря на эти использованные гигантские ресурсы, затраченные на борьбу с распространением наркотиков, 2013 год стал рекордным по выращиванию опийного мака. Афганистан произвел 80% опиума в мире. По сравнению с 2012 годом посевы опийного мака увеличились в 2013 году на 36% до 560 тысяч акров. Как результат, торговля наркотиками позволила в значительной степени повысить уровень финансирования «Талибана» и других экстремистских группировок в стране (впрочем, в причастности к наркобизнесу обвиняют и влиятельных чиновников действующего афганского режима).

Талибы продолжают действовать на юге и востоке страны в зоне расселения пуштунских племен, контролируя ряд районов Афганистана и совершая теракты в различных регионах, включая и столицу. Деятельность Талибана наносит сильнейший вред инвестиционному климату страны – в частности, до сих пор нет возможности реализовать амбициозный проект трубопровода TAPI (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Однако ситуацию не стоит считать катастрофической. Периодически появляющиеся в СМИ данные о том, что талибы занимают от 40 до 60% территории страны и удерживают контроль над целыми провинциями, являются явно преувеличенными. Более реалистичной является точка зрения о 10% территории Афганистана, находящихся под властью талибов – это все равно немалая цифра, но не столь угрожающая.

Несмотря на слабость Карзая как президента, ему удавалось маневрировать как во внутренней политике, так и на международной арене. Его действия позволили избежать системного пуштуно-таджикского противостояния – целый ряд влиятельных таджикских лидеров входили в состав администрации Карзая. Первыми вице-президентами Афганистана в течение двух его президентских сроков последовательно были Ахмад Зия Масуд (брат Ахмад Шаха Масуда), маршал Мухаммад Фахим (ближайший соратник Масуда), а после его смерти, в последние месяцы – Кануни. С Карзаем тесно сотрудничал и Раббани, возглавлявший до своего убийства талибами Высший совет мира.

Во внешней политике Карзай прошел путь от ставленника США (первоначально он был обязан своим продвижением на пост президента американскому дипломату афганского происхождения Залмаю Халилзаду) до критика американской политики в регионе. В своей речи, обращенной к Ашрафу Гани и Абдулле Абдулле, он заявил: «Мой совет будущему правительству: будьте очень осторожны с Америкой и Западом». В 2012 году Афганистан получил статус наблюдателя в Шанхайской организации сотрудничества, что стало свидетельством желания президента выстраивать отношения с Россией и Китаем. В нынешнем году на саммите в Шанхае Владимир Путин высоко оценил деятельность Карзая: «Благодаря Вашим усилиям Афганистан проделал огромный путь в стабилизации внутренней ситуации, в развитии экономической, социальной сферы, в строительстве вооруженных сил». В ответ Карзай заявил, что счастлив в связи с восстановлением исторических взаимоотношений между Россией и Афганистаном. В прошлом году Россия поставила Афганистану новое оборудование для Кабульского домостроительного комбината. А в нынешнем году завершается реконструкция Советского дома науки и культуры в Кабуле, который станет Российским культурным центром. Неактуальность в настоящее время проекта строительства TAPI также способствует нормальным двусторонним отношениям (Россия в принципе негативно относится к проектам, которые могут ослабить ее транзитную роль на газовом рынке).

Новый президент и его задачи

Ашраф Гани принадлежит к знатной пуштунской семье из племени ахмадзай, входящему в гильзайский племенной союз. К этому же племени принадлежал просоветский президент Наджибулла, свергнутый в 1992 году и убитый талибами четырьмя годами позже. Дедом Ашрафа Гани был военачальник Абдул Гани Ахмадзай, происходивший из провинции Логар и бывший одним из вождей племени ахмадзай. В 1919 году Абдул Гани участвовал в войне против англичан, а в 1929-м сражался против самозваного эмира Бачаи Сакао в рядах сторонников будущего эмира Надир Шаха. Позднее он командовал войсками кабульского гарнизона.

Сын Абдула Гани Шахджан в последние годы существования афганской монархии возглавлял транспортный департамент, а после саурской революции 1978 года был арестован по делу о заговоре против новой власти. Впрочем, он попал в тюрьму не как деятельный заговорщик, а как двоюродный брат генерала Шахпура Ахмадзая, который сразу после апрельской революции стал начальником Генштаба, а спустя несколько месяцев был обвинен в попытке свержения нового режима. Генерал Ахмадзай был расстрелян по приказу Хафизуллы Амина за несколько недель до ввода в Афганистан советских войск, а его двоюродный брат после свержения Амина оказался на свободе вместе с другими политзаключенными.

Сын Шахджана Ашраф Гани не был в числе членов семьи Ахмадзай, арестованных при режиме Тараки-Амина. В это время он учился в аспирантуре Колумбийского университета в США, где получил степень доктора философии в области антропологии. Революция и советское вторжение вынудили многих представителей афганской элиты покинуть страну – естественно, что Ашраф Гани в этот период не вернулся в Афганистан, а стал университетским преподавателем в США, а затем в течение десятилетия работал во Всемирном банке. В этот период он и получил американское гражданство, что не редкость среди афганских эмигрантов.

В 2001 году он вернулся в Афганистан в качестве советника специального представителя ООН в этой стране, а затем стал старшим советником Хамида Карзая. В 2002-2004 годах Ашраф Гани занимал пост министра финансов в переходной администрации Карзая, причем в 2003 году Ассоциацией трейдеров развивающихся рынков Emerging Markets был признан лучшим министром финансов в Азии. После президентских выборов 2004 года он не вошел в состав избранного правительства (не желая отказываться от гражданства США, что было условием продолжения работы в правительстве) и был назначен ректором Кабульского университета. В 2006 году его кандидатура предлагалась на пост генерального секретаря ООН, но Ашраф Гани проиграл нынешнему генсек Пан Ги Муну. В этот период он критиковал деятельность администрации Карзая за неэффективность и коррумпированность. На президентских выборах 2009 года он получил лишь около 3% голосов – пуштунские избиратели в подавляющем большинстве голосовали за Карзая, и Ашраф Гани не был тогда востребован. Впрочем, после выборов он сотрудничал с Карзаем в качестве председателя Переходного координационного совета, занимающегося проблемами восстановления полного суверенитета Афганистана. В 2013 году Ашраф Гани занял второе место в рейтинге 100 лучших мыслителей мира (World Thinkers 2013) британского издания Prospect.

Победа Ашрафа Гани на президентских выборах была оспорена Абдуллой Абдуллой, так как его «рывок» во втором туре действительно выглядел необычно на фоне результатов первого и с учетом того, что кандидаты, занявшие третье и четвертое места, поддержали Абдуллу (это Залмай Расул с 11,3% и Абдул Раб Расул Сайяф с 7% голосов). Впрочем, частично успех Ашрафа Гани может быть объясним пуштунской консолидацией – Расул и Сайяф принадлежат к этой общине, и их голоса не могли быть автоматически переданы «протаджикскому» кандидату. При этом политические и клановые различия оказались второстепенными. Так, Расул считался протеже Карзая – как и уходящий президент, он принадлежит к племенному союзу мухаммадзай (хотя и к другой его ветви). Не удалось Абдулле привлечь на свою сторону и миноритарную часть таджикской общины, ориентированную на его конкурентов – Ахмада Зия Масуда (кандидата в вице-президенты в связке с Расулом) и известного гератского лидера Исмаил Хана (он был кандидатом в вице-президенты при Сайяфе).

В то же время нельзя не отметить, что снижение поддержки Абдуллы Абдуллы во втором туре действительно выглядит сомнительно – и в ряде регионов (в частности, в провинциях Забуль, Вардак, Пактика) против него действительно мог быть применен мощный административный ресурс, способствовавший не только победе Ашрафа Гани, но и столь значительному разрыву между кандидатами во втором туре.

Достижение компромисса между двумя лидерами было связано с активным международным посредничеством, в том числе со стороны госсекретаря США Джона Керри. Перерастание разногласий в межобщинный конфликт выглядело запредельным риском в условиях сохранения активности талибов. Задержка с утверждением нового лидера страны, кроме того, откладывала подписание соглашения о сотрудничестве с США в сфере безопасности (этот документ направлен на регламентирование дальнейшего иностранного военного присутствия в Афганистане после официального вывода международного контингента). Лойя Джирга уже одобрила этот документ, но Карзай задержал подписание, переложив ответственность на своего преемника и потребовав увеличить обязательства США. Будучи кандидатом в президенты, Ашраф Гани включил в свою программу обещание в краткие сроки подписать соглашение. Без этого документа позиции нового руководства страны будут слишком уязвимыми, а талибы получат сильный импульс для развертывания экспансии.

Несмотря на достижение компромисса, отношения между различными афганскими кланами продолжают оставаться напряженными. Прежде всего, речь идет о противоречиях между двумя наиболее влиятельными лидерами севера страны. Узбекский генерал Абдул Рашид Дустум активно поддержал Ашрафа Гани и сыграл решающую роль в мобилизации на его сторону своей общины – сейчас он будет первым вице-президентом страны (Ашраф Гани предпочел союз с узбеком более привычной связке «пуштун-таджик», реализовывавшейся Карзаем – это вызвало понятное напряжение в таджикской общине). А таджикский военачальник и нынешний губернатор провинции Балх (ее центр Мазари-Шариф считается неофициальной «столицей» севера Афганистана) Атта Мухаммед Нур был главным союзником Абдуллы Абдуллы. Эти два авторитарных и сильных лидера в 1992 году недолго были партнерами (хотя Дустум ранее был генералом у Наджибуллы, а Атта Мухаммед являлся полевым командиром моджахедов), но затем стали конкурентами. Далеко не факт, что новым руководителям страны удастся сдержать их амбиции.

Борьба с коррупцией провозглашена одной из основных задач нового президентства, однако добиться продвижения в этом вопросе будет крайне затруднительно. Сильные региональные лидеры (преимущественно бывшие моджахеды) станут всячески препятствовать реализации государственной политики – хотя многие из них являются неэффективными управленцами. Кстати, Атта Мухаммед Нур на этом фоне выглядит успешным руководителем, стимулирующим экономическое развитие своей провинции – хотя и весьма авторитарными методами. Вопрос о взаимоотношениях с Талибаном также остается в повестке дня – и, скорее всего, Ашраф Гани продолжит курс, направленный на раскол этого движения, попытку отделить умеренных от радикалов. Впрочем, пока он не привел к видимым результатам – Талибан опирается на поддержку немалой части пуштунского населения, проживающего с обеих сторон афгано-пакистанской границы.

Будущий афганский президент считается прозападным политиком, что обусловлено его продвинутыми связями с американской элитой - впрочем, это же относилось и к Карзаю. Однако реалии афганской политики могут заставить и нового лидера диверсифицировать свои предпочтения за счет контактов не только с Западом, но и с другими мировыми игроками, включая и Россию. Видимо, учитывая этот фактор, в Москве воздержались от поддержки кого-либо из кандидатов в президенты Афганистана, хотя в России давно и хорошо знают Абдуллу Абдуллу – еще с 90-х годов, когда он играл руководящую роль в «Северном альянсе», объединяющем антиталибски настроенные силы. Россия заинтересована в предотвращении талибской экспансии, которая угрожает интересам ее союзников в Центральной Азии, входящих в состав ОДКБ. А для стабилизации ситуации в Афганистане необходима многосторонняя международная поддержка, что понимают все основные политические силы этой страны.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати