05.02.2015 | Алексей Портанский

Приключение «Камамбера» в России

Импортозамещение с недавних пор стало девизом нашего времени. Западные санкции в сочетании с нашими контр-санкциями открыли, если верить выступлениям некоторых российских политиков, новые возможности перед нашими производителями, которыми они непременно должны воспользоваться, дабы не допустить возникновение дефицита на внутреннем рынке. Такие производители уже появились, и они, судя по всему, вполне активно используют появившийся шанс.

Некоторое время назад на прилавках московских продуктовых магазинов к радости избалованных недавней сытой жизнью горожан появился сыр «Камамбер», но не французский, которому нынче путь в нашу страну нами же заказан, а наш российский, точнее краснодарский. Воодушевление потребителей, однако, длилось недолго. Цена упаковки сыра весом 270 г. со скидкой оказалась немного немало 409 руб., а без скидки – 582 руб. Если взять меньшую цифру, то цена за килограмм составит 1515 руб. или по нынешнему валютному курсу 20 евро. Прямо скажем, недешево. А если попытаться получить более точную картину с позиций нынешней идеологии импортозамещения?

Случилось так, что практически в те же дни, когда на московских прилавках был замечен краснодарский «Камамбер», близкий человек, вернувшись из Парижа, привез с собой несколько пачек французского сыра, включая все тот же «Камамбер», но уже оригинальный. Выяснилось, что за почти аналогичную упаковку французского «Камамбера», 240 г, был уплачен 1 евро, соответственно, цена за килограмм – 4,17 евро.

Если товар попадает на российский рынок, то к этой цене, разумеется, необходимо добавить импортную таможенную пошлину, которая для сыров составит максимум 20%. Тогда цена возрастает до 5 евро за 1 кг. Добавим расходы на транспортировку, прибыль импортера и пр. – пусть в сумме это составит еще 30%. Выходит 6,5 евро за килограмм. У краснодарских же сыроделов, напомню, получилось 20 евро, т.е. в три раза (!) дороже импортного.

Вряд ли кто поверит, что наш «Камамбер» по своим потребительским качествам (проще говоря, по вкусу) в три раза превосходит французский, что могло бы логически объяснить и разницу в цене. Скорее все обстоит ровно наоборот. Как в этом случае объяснить описанный феномен? С позиций здравого смысла, он, разумеется, объяснению не поддается. Но тогда возникает некоторое сомнение в смысле проводимой политики импортозамещения.

Можно понять и согласиться, к примеру, с более высокими затратами на вынужденное производство своего оборудования для нефтедобычи, которое нам отказывается нынче поставлять Запад, или удорожанием производства ракетной техники, которую мы по понятным причинам прекращаем закупать у Украины. Однако решительно невозможно осмыслить добровольный отказ от импортных продуктов питания с заменой их отечественными аналогами, кратно превосходящими их в цене.

Импортозамещение – это один из вариантов внешнеэкономической политики государства, которая используется в определенных сферах национальной экономики и в течение ограниченного периода времени. Так учит экономическая наука и конкретный опыт. В последние десятилетия политика импортозамещения активно использовалась в разных регионах мира. Однако одним странам она принесла реальные плоды (Восточная Азия), а другим так и не дала желаемого результата (некоторые страны Латинской Америки). Так что, при желании, есть возможность воспользоваться наиболее удачным опытом.

Алексей Портанский – профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ

Версия для печати