12.04.2005

БИЗНЕС И ВЛАСТЬ: ЗА КЕМ ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО?

"Мое задержание в шесть раз увеличило бегство капитала из страны", - сказал вчера в Мещанском суде Москвы самый знаменитый на сегодняшний день российский заключенный, выступая с последним словом обвиняемого. Михаил Ходорковский признал себя невиновным по всем предъявленным ему обвинениям. И хотя суд пока только удалился для принятия решения, судьба Ходорковского достаточно очевидна. Так ли очевидна судьба российского бизнеса? По какому принципу будут развиваться отношения бизнеса и власти? Мнения Алексея Зудина, Сергея Филатова и Сергея Маркова.

Алексей Зудин, руководитель политологического департамента Центра политических технологий:

Безусловно, "дело ЮКОСа" было решающим фактором, который повлиял на отношения власти и бизнеса. Даже с учетом того, что бизнес выступал прежде в роли младшего партнера, теперь власть окончательно закрепила себя в роли доминирующей силы. И это не могло не повлиять не только на сам бизнес, но и на инвестиционный климат в стране. Повлиять негативно.

Последствия будут сказываться долго. И Кремлю придется приложить немало усилий для их ликвидации. Причем, как совершенно верно сказал Анатолий Чубайс, потребуются конкретные дела, одних заявлений будет недостаточно.

Обещание Путина сократить сроки давности по итогам приватизационных сделок и либерализовать налоговое администрирование на деле оказывается шагом в противоположную сторону. Дела чиновников расходятся со словами Кремля. В отличие от слов практические шаги происходят в противоположном направлении. Никаких движений навстречу бизнесу после встречи президента с предпринимателями сделано не было. Обещания, данные Путиным в Ганновере, повисают в воздухе.

Административная машина перестает слушаться президента - это нехороший симптом, но он легко объясним: политическая машина не работает в вакууме. А тот климат, который у нас сложился после выборов 2003-2004 годов и решений о политическом переустройстве, сделанных после Беслана, создает неравновесие в политическом поле. Чиновники лишены политического противовеса и потому могут действовать в направлении, противоположном даже тому, о котором говорил президент.

С одной стороны, экономическая свобода - главная заявленная президентом задача. А с другой стороны, исполнение этой задачи срывается исполнителями самого высокого ранга.

Сказывается отсутствие на политической арене, в Думе, в обществе и средствах массовой информации влиятельных правых сил. И это делает сторонников давления на бизнес бесконтрольными. Поведение административной машины начинает определяться даже не командами сверху, а ее собственными интересами.

Сергей Филатов, президент Фонда социально-экономических и социальных программ, бывший глава администрации президента Ельцина:

Отношения будут строиться на принципе недоверия, страха бизнеса перед властью. Потому что правил игры нет, они спрятаны в сейф, и бизнес в таких условиях не может нормально развиваться. Думаю, что динамики в этих отношениях, пока власть не изменится, не будет. Один раз эта власть уже показала, что может менять правила игры по своему усмотрению, а такие вещи не компенсируются ничем.

И это накладывает отпечаток на все: на СМИ, на работу гражданских институтов и на работу бизнеса с ними: все время с оглядкой, с невозможностью сделать лишний шаг, с опасением, как бы проект не был излишне политизирован и не задевал бы администрацию… И хотя, кроме Ходорковского, никого из "олигархов" не посадили, все понимают новые правила так: сиди тихо, и все будет в порядке. Пока не найдутся другие формы эти правила ощутить.

В этих условиях довольно сложно подготовить поле для смены власти. Кроме того, меня волнует, что нет демократического лидера, нет нормального партийного строительства, загнана в тупик оппозиция. Все это противоречит демократии, поскольку демократия, власть большинства, начинается с уважения к меньшинству. Нормально подготовиться к выборам тем более сложно из-за того, что непонятно, что предполагает сама власть. Начиная с неизвестностью, что готовит нынешняя власть себе на смену к 2008 году и заканчивая неизвестностью по поводу того, состоятся ли вообще в том году выборы президента.

Власть сама посеяла серьезные сомнения. И люди находятся в состоянии ожидания, мешающем сосредоточиться на подготовке к выборам.

Сергей Марков, директор Института политических исследований

Дело в том, что в "деле ЮКОСа" есть два разных процесса. Первый - дело ЮКОСа как разгром конкретного политического проекта. И ликвидация финансовой базы этого политического проекта - миллиардов долларов, полученных почти даром в результате приватизации. И второй процесс - формирование новых правил игры для крупного бизнеса.

Два этих процесса приводят к совершенно разным последствиям. Первый привел к страху, что могут ударить и по другим компаниям, и что будет использоваться эта, уже опробованная, модель - предъявление дополнительных налоговых претензий. Причем есть страх, что это будут использовать и бизнес-конкуренты, пользуясь бюрократическими методами и связями с бюрократическим миром. Для того чтобы снять этот страх, власть неоднократно проводила собеседования. И даже были приняты ограничения на действия налоговых органов по предложению Грефа, и были сокращены сроки давности по приватизационным сделкам, по предложению Путина.

Но часть бизнеса все равно предпочла перестраховаться, что привело к оттоку капитала из страны. Страх увеличился, но не катастрофически. И продолжается борьба с последствиями этого страха.

Правила игры. Первое правило - не участвовать в антикремлевских проектах. Некоторые стали очень осторожно наводить справки о проектах, пользуясь связями, но многие предпочли совсем в политике не участвовать.

Второе правило - брать на себя социальную ответственность. Не готов бизнес выступать с предложениями важных стратегических проектов. Поскольку среди представителей бизнеса нет стратегически мыслящих людей. И еще одно правило - платить налоги. Добровольно. Поскольку менеджеры и юристы компаний получают в несколько раз больше, чем государственные юристы, и всегда могут их в этом вопросе обойти. Это правило бизнес с трудом принимает. Поскольку характер налогов таков, что тот, кто имеет дело с технологичным бизнесом, просто его не выдержит. А те, кто имеют дело с сырьевым бизнесом, получают сверхдоходы, но не привыкли платить.

Над всеми этими правилами висит вопрос природной ренты. Есть идея Илларионова, что всю природную ренту должны присвоить частные компании. Это идея политически не пользуется авторитетом. Но практически, поскольку у нее есть сильные сторонники - Греф и Илларионов, она все-таки реализуется. Вторая идея - природная рента должна забираться государством. Она отчасти реализуется, но очень мало, поскольку в правительстве сильные позиции у чиновников, которые считают, что государство в принципе не способно грамотно распорядиться деньгами.

Хотелось бы еще добавить, что западный бизнес воспринял дело ЮКОСа очень тревожно, и до сих пор рассматривает его как прецедент. Тут дело в том, что точку зрения западного бизнеса формируют западные СМИ. Российские СМИ контролирует российская власть. А на международном пространстве российская власть не проводит никакой информационной политики, поэтому все оно захвачено ЮКОСом.

Версия для печати