22.05.2015 | Александр Ивахник

Миграционный кризис Евросоюза: адаптация к вызову

В последние годы Евросоюз столкнулся с целым рядом острых проблем, которые разрушили прежние оптимистические ожидания в отношении поступательного развития европейской интеграции: глубокий долговой кризис ряда стран Евросоюза; рост недовольства европейцев неповоротливостью брюссельской бюрократии и ее стремлением к получению все более широких полномочий в ущерб национальному суверенитету отдельных государств. В случае с Великобританией это вылилось в объявленный консервативным правительством будущий референдум о выходе страны из ЕС. В течение последнего года Евросоюз сполна ощутил на себе международные последствия украинского кризиса. И вот теперь в объединенной Европе со всей остротой дал о себе знать новый кризис, связанный с неконтролируемым потоком нелегальных мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока.

По данным агентства ЕС по безопасности внешних границ (Frontex), за минувший год число нелегальных мигрантов выросло на 180% и составило 274 тыс. человек. Около 80% из них прибыло в Европу через Ливию, в которой после свержения режима полковника Каддафи разрушилось централизованное государство и господствуют различные вооруженные группировки. С начала этого года с ливийских берегов через Средиземное море в Европу попали около 50 тысяч беженцев. Особый драматизм ситуации придало то, что мигрантов нелегально везут из Ливии контрабандисты на совершенно не приспособленных для этого судах и даже резиновых лодках. Нередко переполненные плавсредства переворачиваются и тонут, а отдавшие последние средства за переправку беженцы вместо Европы находят приют на морском дне. За прошедшие месяцы 2015 года таким трагическим образом погибло до 2 тысяч нелегалов.

Конечно, цивилизованная Европа не могла спокойно наблюдать за происходящим. Тем более, что ведущие европейские страны несут ответственность за разрушение ливийского государства, поскольку приняли прямое участие в военной операции против Каддафи. Интенсивность спасательных операций в Средиземном море резко возросла, а число жертв снизилось. Однако открытым остается вопрос: а что делать со спасенными и с теми мигрантами, которым удалось достичь европейских берегов без происшествий? При этом надо принять во внимание, что ливийцы отнюдь не составляют большинства среди мигрантов. Ливия просто стала конечным перевалочным пунктом для потока беженцев, которые приезжают туда из Судана, Эритреи, Нигерии, Нигера, Сирии, Йемена и т.п. Очень трудно определить, кто из них является просто «экономическим беженцем», не имеющим устойчивого источника заработка у себя на родине и надеющегося на работу или пособие в Европе, а кто реально бежит от войны и насилия.

По европейским законам, эти люди не могут быть сразу депортированы. Сначала власти должны расследовать, можно ли их считать беженцами и на этом основании предоставить политическое убежище. Разбирательство может затянуться на месяцы. По действующей, так называемой «дублинской» системе, на время расследования беженцев обязана принять страна прибытия. В силу своего местоположения такими странами являются, прежде всего, Италия, Греция и Мальта. Стоит также отметить, что среди тех мигрантов, чье ходатайство было отклонено, властям удается заставить вернуться назад только около 40%, остальные живут на нелегальном положении.

С целью осуществления срочных мер по решению кризисной ситуации с нахлынувшим потоком беженцев из Африки, Еврокомиссия предложила пересмотреть систему приема лиц, ищущих убежище. Чтобы облегчить нагрузку на Италию и ее соседей, Брюссель счел необходимым распределять беженцев в Евросоюзе по страновым квотам. Об этом говорится в программном документе ЕК по вопросам миграции, обнародованном 13 мая. «Мы должны проявлять больше солидарности по отношению друг к другу», – подчеркнул в этой связи председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. По плану ЕК, квоты на прием беженцев должны определяться на основе таких критериев, как объем ВВП, численность населения, уровень безработицы и число уже принятых беженцев. Согласно этой программе, Финляндия, к примеру, должна будет принять 1,46%, Латвия – 1,1%, Литва – 1,03%, Эстония – 1,63%. Больше всего должны принять Германия, Франция и Великобритания: их квоты на прием беженцев составят, соответственно, 15,43%, 11,87% и 11,54%.

Предложение Еврокомиссии должно обрести силу закона лишь в том случае, если его поддержит большинство стран ЕС. Предполагается, что конкретные законопроекты о распределении беженцев будут представлены к концу мая. Однако еще до того, как в Еврокомиссии объявили об уровне квот, министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй заявила, что такой подход будет только поощрять людей из стран третьего мира рисковать, чтобы попасть в богатые страны Европы. Тереза Мэй прямо заявила, что корабли с беженцами, которые прибывают через Средиземное море, Евросоюзу следует отправлять обратно в Северную Африку, как это многие годы практиковала Австралия со своими нелегальными мигрантами. А в последние дни против обязательных квот для принятия беженцев выступили 10 из 28 стран Евросоюза. Помимо Великобритании это Франция, Испания, Чехия, Эстония, Латвия, Литва, Венгрия, Польша и Словакия. Ряд руководителей европейских стран отметили необходимость солидарности, но выступили за то, чтобы решения по этому вопросу принимались в добровольном порядке. Так что, похоже, система квотирования размещения мигрантов в Евросоюзе в ближайшем будущем создана не будет: национальные правительства в первую очередь смотрят на отношение своих граждан к перспективе появления по соседству дополнительного количества чужаков.

Другая инициатива Еврокомиссии ставит целью разрушить сложившуюся в Ливии систему контрабанды людей, в частности, идентифицировать, проверять и по возможности уничтожать используемые контрабандистами суда у африканского побережья. 18 мая министры иностранных дел и обороны стран ЕС договорились о создании военно-морской миссии для борьбы с перевозкой нелегальных мигрантов. «Мы хотим провести военную операцию на море, чтобы разрушить бизнес-модель сетей контрабандистов», – заявила верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Федерика Могерини.

Обосновывается данная инициатива как задачей недопущения опасной, чреватой крушениями, нелегальной перевозки людей, так и необходимостью радикального снижения неконтролируемого потока мигрантов. Однако нельзя не видеть, что реализация подобных планов может привести к гибели невинных людей и к вооруженным столкновениям с хорошо организованными боевиками, для которых контрабанда мигрантов стала очень прибыльным бизнесом. В таком случае неизбежные потери среди участников военной операции едва ли встретят понимание в европейских странах. Так что здесь пока тоже больше вопросов, чем ответов.

Разворачивающийся на глазах миграционный кризис становится серьезной проверкой таких основополагающих принципов объединенной Европы, как европейская солидарность и защита прав человека. Единое европейское пространство, которым так гордится Евросоюз, вдруг стало не совсем единым. Почему это происходит? Ведь само по себе число прибывающих на континент североафриканских мигрантов для 500-миллионной Европы не так уж и велико.

Вероятно, остроту вопроса определили три фактора. Во-первых, опасения, что нынешняя волна беженцев – только начало. Затем последует намного более мощный и массовый поток иммигрантов, исчисляемый уже не десятками и сотнями тысяч, а миллионами. По данным европейских спецслужб, от 800 тысяч до миллиона мигрантов сейчас направляются в Ливию (или уже находятся там), чтобы затем двинуться в Европу. Причем значительное число потенциальных мигрантов действительно являются жертвами гражданских войн и этноконфессионального насилия, так что у них будут реальные основания для получения убежища в Европе.

Во-вторых, усиливаются опасения (и они вполне реальны), что с потоком беженцев в Европу будут проникать боевики из Исламского государства и других джихадистских террористических группировок. Для них это очень удобный способ затеряться в огромной массе. Известно, что формирования ИГ контролируют центральную часть побережья Ливии.

В-третьих, нынешняя волна нелегальных мигрантов накладывается на многими годами возраставшую напряженность межнациональных и межконфессиональных отношений в старых европейских странах. Совсем недавно лидеры крупнейших государств Европы констатировали крах политики мультикультурализма, показателем чего стал, в частности, рост экстремистских и криминальных проявлений со стороны африканских и азиатских иммигрантов. Европейцы хорошо знают и помнят о погромах в населенных цветной молодежью районах крупных городов, росте уличной этнопреступности, подготовке исламских террористов и реальных террористических атаках во Франции, Испании, Британии. Обратной стороной медали стал рост ксенофобских настроений среди жителей старой Европы. На этой почве на глазах усиливается влияние праворадикальных националистических партий, поставивших во главу угла защиту европейской цивилизации от чуждых, агрессивных и к тому же отличающихся высокой рождаемостью пришельцев. Эти партии, прежде маргинальные, приобретают определенную респектабельность, электоральную популярность и даже в ряде стран претендуют на власть.

Таким образом, подчеркнутая толерантность и политкорректность выходят в Европе из моды, по крайней мере, применительно к межнациональным отношениям. Общество и политические элиты в европейских странах вступают в долгий период приспособления к новой ситуации, в которой резко снижается эффективность прежних методов социального контроля и урегулирования этнополитических конфликтов.

Александр Ивахник - руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати