14.09.2015 | Алексей Макаркин

Региональные выборы: от Кемерово до Иркутска

13 сентября в регионах России прошли региональные и муниципальные выборы. Глав регионов выбирали в 21 субъекте федерации, в 11 регионах избирались новые составы региональных заксобраний. Впервые после восстановления прямых губернаторских выборов в одном из регионов (Иркутской области) пройдет второй тур выборов, в котором примут участие действующий глава региона и представитель КПРФ. В большинстве регионов губернаторские выборы прошли в условиях лишь формальной конкуренции, что связано с несколькими причинами.

Во-первых, с неформальным правилом, согласно которому действующий губернатор должен получить одобрение Кремля перед тем, как выдвинуть свою кандидатуру на новый срок. В тех случаях, когда срок полномочий губернатора истекает до выборов, либо он (также заручившись санкцией федерального центра) идет на досрочные выборы, то президент назначает его исполняющим обязанности главы региона. В нынешнем году возникла забавная коллизия в Калининградской области, где полномочия действующего губернатора Николая Цуканова истекали в конце сентября и, таким образом, он мог руководить регионом до выборов. Однако в июне на сайте Кремля появился указ президента о назначении Цуканова и.о. губернатора, который быстро был дезавуирован и признан «технической ошибкой». Впрочем, в том же месяце появился уже вполне легитимный указ аналогичного содержания, которому предшествовал уход Цуканова в формальную отставку (таким образом, доверие президента главе региона было публично подтверждено). Похоже, что стандартный механизм в данном случае первоначально дал сбой, и лишь затем схема была приведена в соответствие с законодательством.

В случае же, если Кремль недоволен действующим губернатором (например, в связи с его низкой популярностью), то такой глава региона может быть в любое время отправлен в отставку и заменен на более перспективного лидера. Так, перед нынешними выборами новые губернаторы были назначены в 7 субъектах федерации из 21, причем только в двух их предшественники уходили на повышение (краснодарский губернатор Александр Ткачев, ставший министром сельского хозяйства, и амурский губернатор Олег Кожемяко, перемещенный в более ресурсную Сахалинскую область).

В этих условиях никто из влиятельных федеральных игроков не рискует принимать участие в выборах, так как в этом случае они пошли бы против воли президента, что для них недопустимо.Во-вторых, преградой на пути кандидатов продолжает оставаться муниципальный фильтр. Правда, с ним происходят некоторые значимые изменения, также относящиеся к неформальной сфере. Если в прошлом году в трех регионах к выборам не были допущены кандидаты от КПРФ, то сейчас такая попытка была сделана только в одном субъекте Федерации (Омской области), но и там после вмешательства Верховного суда кандидат был зарегистрирован. Кремль смог настоять на реализации неформального правила, согласно которому в случае отсутствия чрезвычайных обстоятельств (например, уголовного дела) кандидаты от всех парламентских партий должны быть зарегистрированы. Таким образом, грубое ограничение конкуренции, связанное с подбором губернаторами удобных для себя партий для участия в выборах, перестает работать.

Однако возникают другие проблемы. Одна из них связана с необходимостью парламентским оппозиционерам обращаться за помощью к региональным администрациям и «/Единой России» для того, чтобы преодолеть муниципальный фильтр, после чего им крайне сложно жестко критиковать власть. Другая проблема – в случае появления сильного кандидата от парламентской партии можно попробовать надавить на него с целью заставить отказаться от участия в выборах. Так, амурское отделение КПРФ заявило о том, что потенциальный кандидат в губернаторы от партии, бывший начальник областного УВД генерал Юрий Фокин был вынужден из-за оказанного на него давления отказаться от участия в выборах буквально за несколько часов до конференции по его выдвижению. Сменивший же Фокина лидер местного обкома КПРФ оказался столь нехаризматичной фигурой, что не смог занять второго места. Отметим, впрочем, что такая практика может успешно работать, если речь идет не о профессиональном политике-коммунисте, а о возможном союзнике.

В-третьих, сами представители парламентской оппозиции не заинтересованы в ведении активных избирательных кампаний в большинстве регионов, предпочитая синицу в руках журавлю в облаках. В одних случаях партии (ЛДПР и «Справедливая Россия») договариваются о получении мест в Совете Федерации в обмен на снятие своих кандидатов, в других не только эти партии, но и КПРФ не были склонны портить отношения с действующими губернатора, также «обменивая» формальное участие в кампании на благоприятные условия участия в региональных выборов.

Отметим также, что в России продолжают существовать регионы с ярко выраженной авторитарной политической культурой – неудивительно, что Аман Тулеев и Руслан Минниханов получили существенно более 90% голосов. В случае с Тулеевым свою роль могло сыграть и опасение многих избирателей «потерять» привычного патриархального лидера в условиях слухов о его возможном уходе, распространившихся незадолго до начала кампании. Характерно, что в этих же регионах на выборах была отмечена «запредельная» явка – в Кемеровской области 83%, в Татарстане – даже 92% (в других регионах явка была существенно ниже, уровня в 50% и более удалось достичь только Чувашии и Пензенской области).

В результате в 16 регионах из 21 у губернаторов не возникло серьезных проблем с избранием (они получили более 60% голосов). Напряженный характер носили избирательные кампании лишь в пяти субъектах Федерации – в Республике Марий Эл, Архангельской, Амурской, Иркутской и Омской областях. Во всех них был возможен второй тур выборов, что в соответствие с неписанными правилами российской политики является сильным ударом по позициям главы региона. Начиная с 2012 года, все губернаторы выигрывали в первом туре, что стало укоренившейся традицией. И сейчас в четырех из пяти регионов губернаторам удалось избежать второго тура, хотя судьба главы Марий Эл Леонида Маркелова определилась, когда были подсчитаны уже 95% голосов (до этого он «не дотягивал» до 50%). А Владимир Жириновский заявил о том, что будет оспаривать результаты амурских выборов, где губернатор Александр Козлов получил 50,65% голосов.

При этом речь идет об очень разных губернаторах. Маркелов занимает свой пост уже около полутора десятилетий; перед самыми выборами он был подвергнут резкой критике в СМИ за опрометчивое обещание раскопать только что построенную дорогу в отместку за прохладный прием сельчанами. Похоже, что в данном случае речь идет о серьезном моральном износе в сочетании с самоуверенным подходом к избирательной кампании в условиях, когда лидеру не удалось построить авторитарную модель по кемеровскому или татарстанскому образцу. Проблема Козлова прямо противоположна – это «начинающий» губернатор, которому не удалось стать настолько влиятельной персоной как его переведенный на Сахалин предшественник. При этом в условиях отсутствия сильного коммуниста на второе место вышел представитель ЛДПР, что можно считать ярко выраженным протестным голосованием. В Архангельской и Омской областях «отрыв» губернатора от 50% оказался существенно более солидным. В первом регионе проблемной стала слишком инерционная губернаторская избирательная кампания в условиях отсутствия сильных соперников. Во втором, напротив, имел место один из самых серьезных конфликтов в ходе нынешних выборов, но кандидату-коммунисту и после восстановления не удалось наверстать упущенное время.

Самой драматичной стала избирательная кампания в Иркутской области, где будет назначен второй тур – губернатору Сергею Ерощенко для победы в первом не хватило нескольких десятых долей процента, хотя он обошел своего основного соперника почти на 13%. Такой результат связан с несколькими факторами. Во-первых, с особым характером Иркутской области и, в частности, ее столицы как протестного и полицентричного региона (характерно, что губернатор проиграл в Иркутске). Во-вторых, ни один губернатор-«назначенец» в области так и не смог стать не только официальным, но и неформальным лидером региона, и Ерощенко, в прошлом крупный бизнесмен областного уровня, не стал исключением. В-третьих, сыграла свою роль персона депутата Госдумы, коммуниста Сергея Левченко, главного соперника Ерощенко, публичного политика с большим опытом работы, хорошо известного населению региона.

Губернаторские кампании показали, что «партией № 2» остается КПРФ, чьи кандидаты заняли вторые места в 16 регионов (3 вторых места у ЛДПР и по одному – у «Справедливой России» и «Патриотов России»). Сходная тенденция существует и на выборах в законодательные собрания регионов – во всех случаях победили «единороссы», второй партией осталась КПРФ. Особенностью выборов стал рост результатов «Справедливой России», что повышает шансы партии на прохождение 5%-ного барьера на думских выборах – это может быть связано с более динамичной избирательной кампанией партии на выборах региональных законодателей, чем ранее.

Либеральные партии в региональные парламенты не прошли. Активная деятельность ПАРНАСа в Костромской области не привела к успеху – партии не удалось в короткие сроки «расшевелить» малые города и сельские районы, традиционно поддерживающие власть. А Илья Яшин выглядел куда менее масштабным политиком, чем Борис Немцов, под чьим руководством ПАРНАС в 2013 году прошел в Ярославскую областную думу. Характерно, что кампания ПАРНАСа проходила в условиях мощного «черного пиара» и административного давления на партию – видимо, власти опасались попытки реализации «революционного сценария» после выборов. Однако этого не произошло – уже в ночь с воскресенья на понедельник лидер избирательного штаба партии Леонид Волков признал поражение. На городском уровне коммунисты смогли выступить вровень с «Единой Россией» в Новосибирске, где мэром является член КПРФ Анатолий Локоть – в этом городе произошло элитное размежевание, нечастое для российских регионов. Обращает на себя внимание, что «Яблоко» смогло провести своих депутатов в городские думы Томска, Владимира и Костромы – хотя речь идет о весьма скромных успехах (партии удалось слегка преодолеть 5%-ный барьер), вряд ли способных создать серьезный задел перед парламентскими выборами.

Региональные выборы показали, что федеральная власть продолжает контролировать политическую ситуацию. Проблема легитимности выборов играет для нее более значимую роль, чем «победа любой ценой». Тем более, что все участники губернаторских выборов действуют в рамках «крымского консенсуса», так что успех на выборах представителя парламентской оппозиции (и, тем более, второй тур выборов) не выглядит трагедией. Это связано с желанием не допустить повторения событий 2011-2012 годов, связанных с делегитимацией института выборов и резким ограничением политической конкуренции. Сейчас конкурентные рамки раздвинуты, но при этом реальное соперничество кандидатов существует только в ряде регионов (с большей политической активностью или с относительно слабыми лидерами), тогда как в большинстве субъектов федерации выборы, как и ранее, прошли для губернаторов вполне комфортно.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати