04.09.2001 | Алексей Кара-Мурза

Сезонное "полевение" или прообраз коммунистического реванша?

Итоги недавних губернаторских выборов в Нижегородской и Иркутской областях, неожиданно для многих показавших явное усиление местных коммунистов, продолжают оставаться предметом анализа политических экспертов. Что это - случайное совпадение или тенденция? А если второе - то является ли эта тенденция симптомом лишь временного, "сезонного" полевения (на манер периодического качания маятника в сторону левых в странах с устоявшейся демократией) или прообраз коммунистического реванша, которым "демократы" пугали народ, Запад и самих себя в эпоху президентства Ельцина, и который вдруг стал реальностью в эпоху президентства Путина? Ответы на эти вопросы даются разные, но первый, хотя и косвенный, практический вывод не заставил себя ждать: лидер ростовских коммунистов Иванченко в преддверии выборов губернатора "на всякий случай" снят избиркомом с дистанции…

Мне уже не раз приходилось писать о том, что современная Россия, к сожалению, во многом еще не преодолела традиционалистский, "догражданский" тип политической культуры. Его главными характеристиками является, в том числе, следующая: основное политическое противостояние проходит здесь не по линии "правые-левые", а по линии "верх-низ", когда, обобщенно говоря, "Власть" противостоит, условно говоря, "Антивласти". Разумеется, в наиболее чистом виде это характеристика проявляла себя в России в периоды, которые принято называть "самодержавными" (в любых их модификациях - царистских, тоталитарно-большевистских и т.д.): тогда власть была "всем", а, антивласть - внесистемной (в пределе - внезаконно-подпольной).

Опыт последних лет доказал, что даже появление в такой политической культуре феноменов альтернативности и выборности ("власть" теперь формально избирается, а "антивласть" оформляется в качестве легальной "оппозиции") является, несомненно, важной новацией, но и она не в силах пока переломить становой хребет старой системы. Сами "демократические выборы" стали лишь новейшим механизмом воспроизводства старого политического противостояния, разумеется, серьезно изменившихся "власти" и "антивласти".

Что все это означает в практически-политическом смысле? Если вдуматься, то все метаморфозы советско-российской власти на протяжении последнего десятилетия полностью подтверждают вышеприведенную концепцию. Вне сомнения, горбачевская политика компромиссов между старой "властью" и новыми, по сути, "антивластными" тенденциями была обреченной на конечное фиаско попыткой самореформации, "перестройки" коммунистической власти изнутри. В конечном итоге "изоляция" Горбачева в Форосе (как бы ее конкретно не объяснять) явилось результатом отторжения старой системой (в лице ГКЧП) президента-реформатора. Опрокинуть старую "власть" смогла только радикальная "антивласть" в лице ельцинской команды.

Сегодня уже практически все аналитики согласились с тем, что "демократическая революция" начала 90-х годов явилось не столько осмысленным либеральным и демократическим действием, сколько крушением (спонтанным или стимулированным) старой "власти". При этом новый, "демократический" режим воссоздал все главные характеристики российской "власти" и механизмов ее воспроизведения, во многом переварив и абсорбировав новые ("демократические") способы ее легитимации. Конечное крушение легитимности власти Ельцина (не формально-конституционной, а реальной), кончилось фактическим "отречением в пользу наследника", подлинный смысл которого можно тоже понять только в логике функционирования архетипической российской "Власти".

В России давно подмечено: механизмы воспроизведения центральной власти без серьезных искажений мультиплицируются и на местном уровне. При этом сложно определить, что здесь первично: трансляция власти из центра в регионы; или, напротив, возгонка региональных архетипов наверх, в центр. Очевидно, что оба эти процесса взаимозависимы, взаимообусловлены и, безусловно, подпитывают друг друга. (Неслучайно, верхушечное реформаторство в России веками увязает в регионах и местной бюрократии; и уж тем более никогда не проходила в отечестве "локальная реформация" - ни один регион не мог устойчиво стать "прогрессивнее столиц"; все местные инициативы поглощалась, съедались, в конце концов, центром.)

Типичное российское явление: наличие, наряду со столичной, - местных "партий власти", столь же гомогенных и столь же претендующих на всеохватность и безальтернативность. В регионах (в еще большей степени, чем в столицах) - нет ни "права", ни "лева", а есть только "верх" и "низ".

Можно ли свалить такую местную "власть"? Можно, но давайте посмотрим по каким основным сценариям это происходит: 1) приход к власти нового "хозяина", фактически перекупающего регион (чаще всего в сырьевых районах); 2) "подсидка" действующего губернатора местным альтернативным лидером (например, мэром головного города) за счет переориентации на себя властвующего клана; 3) прямой приказ из центра о сдаче региона новому человеку; 4) парализация регионального лидера сбором на него компромата, санкционированного опять-таки из центра; 5) банальное снятие с выборов в случае "особой непонятливости"… Случается, что реальные события бывают комбинацией нескольких сценариев, но одно хочется подчеркнуть: у всех этих вариантов, внешне различных, есть одно главное общее - политический процесс структурируется не по принципу конкуренции партийных программ и команд единомышленников; борьба идет за обладание целым, по принципу: "победитель получает все".

Отсюда - и все метаморфозы региональных "выборов". Все популярные ныне разговоры о постепенном формировании в России "политического рынка" должны учитывать в первую очередь то простое обстоятельство, что рынок подразумевает реальный выбор. При большевиках выбор репрессивно усекался, а явка для "волеизъявления" осуществлялась принудительно; теперь явка на выборы происходит добровольно, но серьезного выбора-то по-прежнему как не было, так и нет - мы опять-таки крайне недалеко ушли от дефицитности политики так таковой. В такой ситуации проблему "коммунистического реванша" имеет смысл рассматриваться главным образом под следующим ракурсом: "коммунизм", везде и всегда идущий к власти под простым лозунгом "Долой нынешнюю власть!" часто оказывается единственным убедительным товаром на очень дефицитном на предложение политическом рынке - в первую очередь региональном. Заметим, что победы "коммунистов" в регионах происходят на фоне крайне низкой явки на выборы продвинутой, сравнительно адаптированной и обеспеченной части населения, а также молодежи. Некоммунистическому электорату, как правило, не предлагается никаких иных, в том числе либерально-реформаторских моделей региональной политики. Заметим, что и в Нижнем Новгороде, и в Иркутске местные "правые силы" (СПС и "Яблоко") в итоге сыграли на выборах за коммунистического кандидата против действующего губернатора. Это выглядит противоестественно только в сложившейся политической культуре. В России это закономерно: против действующей "Власти" складывается разноперая коалиция всех недовольных - местной "Антивласти", центром кристаллизации которой закономерно становится самый опытный и осмысленный игрок - коммунисты, а остальным поневоле остается роль "пристяжных"…

Сегодня в России налицо тенденция ко все большему усреднению типажа региональной власти: нет уже ни откровенных "заповедников коммунизма" типа Ульяновской области, но нет и "полигонов реформ" типа Нижегородской. Разделение регионов на "реформаторские" и "красные" уходит даже на имиджевом (не говоря уже о содержательном) уровне. Поэтому у нас нет особых оснований печалится по поводу поражения некоммуниста Склярова от коммуниста Ходырева; равно как радоваться победе над коммунистом Левченко некоммуниста Говорина. Необходимо в очередной раз серьезно задуматься над тем, что власть в России, как бы она себя имиджево не представляла, поразительно однородна, и, увы, почти совсем не реформирована. Откуда придет и где произойдет "модернизаторский прорыв"? От президентских структур, от "партий" или грядущих политиков нового поколения? - пока сказать трудно. Думаю, в любом случае - от тех, кто понял и осознал глубинные, а не внешние проблемы российской политической жизни.

(Полный текст статьи А.А. Кара-Мурзы можно прочесть в ближайших номерах газеты "Правое дело" и на сайте sps.ru.)

Версия для печати