15.08.2001 | Алексей Зудин

Сталинский привет российским реформам

Находясь с деловым визитом в братской Кабардино-Балкарии, волгоградский губернатор Николай Максюта сообщил под аплодисменты республиканского актива, что намерен выступить с инициативой возращения областному центру прежнего наименования Сталинград. На фоне весьма бедного информационного потока, свойственного политическим каникулам, заявление губернатора-коммуниста вызвало настоящую сенсацию.

По внешним признакам инициатива тов. Максюты - сугубо областного масштаба. Причины, побудившие его начать борьбу за "восстановление исторической справедливости", оставим за скобками. Наверно, они были достаточно серьезными, чтобы в области, не отличающейся экономическими успехами, затевать крупный идеологический проект. Правда, будущее инициативы тов. Максюты как сугубо областной не очень утешительно.

По поводу переименования среди населения города нет единого мнения. Можно рассчитывать на использование административного ресурса для пропагандистской обработки перед референдумом. Но последующая процедура также довольно сложна и предусматривает согласие федерального центра. Общественное мнение в целом по России не поддерживает превращения Волгограда в Сталинград. Противников почти в два раза больше, чем сторонников: по данным фонда "Общественное мнение" (ФОМ), в июле 2001 г. против переименования высказывалось 38%, а в поддержку - только 20%. Кроме того, для Кремля, спешно отстраивающего европейский "интерфейс", дополнительное "покраснение" в одном из региональных коммунистических заповедников совершенно ни к чему.

В качестве не регионального, а партийного проекта инициатива тов. Максюты имеет больше шансов на успех. В 2001 г. коммунисты потерпели несколько крупных политических поражений на федеральном уровне. Неудачей закончились попытка вынести вотум недоверия правительству и борьба вокруг Трудового и Земельного кодекса. После того, как в Государственной Думе появилось новое некоммунистическое пропрезидентское большинство, перед КПРФ вплотную замаячила угроза отлучения от власти.

Короче, политический сезон закончился для КПРФ явно неудачно. В преддверии осени очень важно полностью не утратить политическую инициативу. Очень кстати в этой связи пришлась победа Геннадия Ходырева на губернаторских выборах в некогда "реформаторской" Нижегородской области. А инициатива тов. Максюты позволяет напомнить о себе в масштабе страны перед началом нового политического сезона.

Но этим политическое значение инициативы волгоградского губернатора не исчерпывается. Напрашивается вопрос: а как она вообще стала возможной? Ведь одно дело - пугать редких представителей нового среднего класса "усатыми" портретами на партийных митингах, и совсем другое - откровенная попытка превратить партийный символ в общенациональный, хотя бы и в "одном, отдельно взятом" регионе. В особенности в преддверии 10-й годовщины августовских событий.

Получается, что товарищ Сталин был первым, кто прислал поздравление демократической России. Очень своевременное напоминание об особенностях новой политической эпохи, наступление которой связывается с президентом Путиным. В последнее время политический курс Кремля реализуется по формуле "с одной стороны - с другой стороны". С одной стороны, - либеральная экономическая реформа, а с другой стороны - реставрация советского гимна. С одной стороны - гражданский министр обороны (можно сказать, подчеркнуто гражданский), а с другой стороны - красное знамя для российской армии. С одной стороны - отказ от восстановления смертной казни, с другой стороны - ужесточение правил помилования и реформа президентской комиссии ("шестидесятника" Приставкина меняет "государственник" Михалков).

Проще всего обругать такой политический курс и выписать стандартный политический рецепт: будьте последовательны, господа реформаторы! Не так давно в американской газете Wall Street Journal появилась редакционная статья, озаглавленная "Похороните его". Его - это, понятно, Ленина. Общий тон статьи - нечто среднее между заклинанием и ультиматумом. Цитирую: "Если Россия хочет примириться со своим прошлым, как это сделали другие страны, расставаясь с тоталитаризмом, она должна также признать злодеяния, совершенные такими чудовищами, как Ленин. Отправить его труп гнить рядом с теми, кого он отправил под землю сам - неплохое начало". Это написали в стране, где социализм умер, едва родившись, а коммунизм всегда был бранным словом. В отличие от отечественных любителей "игры на обострение", чужую, пусть и высокомерную, некомпетентность можно извинить.

По данным ВЦИОМ, в 2000 г. 34% опрошенных считали, что Ленина нужно захоронить как "частное лицо" (на Волковом кладбище в Санкт-Петербурге). По сравнению с 1997 г. доля сторонников этой точки зрения сократилась на 4 процентных пункта. В то же время 44% выступают за то, чтобы Ленина оставили в мавзолее (в 1997 г. таких было 38%), и еще 16% поддерживают идею захоронения у Кремлевской стены (в 1997 г. - 13%). И хотя преобладание сторонников выноса тела из Мавзолея сохраняется (51% в 1997 г. и 50% в 2000 г.), абсолютный рост поддержки идеи "оставить все как есть" весьма симптоматичен. С 1997 по 2000 г. удельный вес тех, кто в той или иной форме считает Ленина выдающимся государственным деятелем, увеличился на 9 процентных пунктов.

Это неудивительно: в историческом пантеоне руководителей государства Ленин находится на почетном месте. По данным ВЦИОМ, в январе 2000 г. 16% опрошенных назвали его "выдающимся". Для сравнения: только 7% удостоили такой оценки Горбачева, 4% - Ельцина и 3% - Хрущева. Но первое место на отечественном историческом Олимпе принадлежит все-таки не Ленину. Его занимает Иосиф Сталин, который удостоился наивысшей оценки 19% опрошенных. Для полноты картины следует сообщить, что почетное третье место было присуждено Юрию Андропову, симпатии которому отдали 11%.

Таким образом, идеологический проект товарища Максюты вполне в духе времени. Здесь и восстановление исторического имени города, и тема войны с фашизмом, и откровенная политическая эксплуатация "советской ностальгии". И хотя прицел на идеологический реванш совершенно очевиден, отечественные политические приличия внешним образом соблюдены. В конце концов, ведь собираются реабилитировать не Сталина, а только Сталинград, да еще со ссылками на пример Запада, поскольку, как сообщил тов. Максюта, там ведь и "признают" и "уважают". На безопасном расстоянии признать можно многое, тем более что, например, парижане, называя свою улицу именем Сталинграда, отдавали дань уважения не жестокому диктатору с неустойчивой психикой, а городу, ставшему символом героизма советского солдата.

А как же противники повторного переименования Волгограда в Сталинград? Ведь их все-таки больше, чем сторонников. Это так, но по данным ФОМ, только 8% опрошенных выступает против возвращения "исторического названия" из-за отрицательного отношения к "вождю народов". Подавляющая часть противников обосновывает свою позицию иными мотивами: 18% считает затею с переименованием неуместной и дорогостоящей, а 5% просто нравится нынешнее название Волгоград. Позиция противников прекрасно вписывается в господствующие "консервативные" настроения: люди с настороженностью воспринимают любые перемены, включая реставраторские. А 33% просто безразлично, какое имя будет носить город на Волге.

Все эти социологические факты отнюдь не новы. Возвращение позитивных оценок персонажей и событий советской истории - важная часть более консервативного идеологического климата, стихийной реакции общества, уставшего от десятилетних перемен. Но об этом приходится вспоминать, давая оценку текущей ситуации и политическим перспективам страны.

К началу президентства Владимира Путина реформа, необходимая для выживания страны, морально умерла. Пессимисты утверждали, что это произошло намного раньше. Правда, оптимисты считали, что после "смерти реформы" осталась трансформация. Но она тем и отличается от реформы, что вопрос о пункте назначения преобразований деликатно выносится за скобки. Остается - лишенное цели и внутреннего смысла слепое и опасное движение во времени.

Теперь движение вновь обрело цель. Именно непоследовательный, но политически реалистический курс Кремля впервые за последние годы сделал возможным возобновление большой реформы. Но нынешний маршрут реформ прокладывается в консервативном идеологическом климате, а реалистический курс подстерегают свои опасности. Мы все еще по пояс в прошлом. Выравнивание политического равновесия не может быть слишком резким. Это означает: нужно учитывать предрассудки, но не укреплять их. В противном случае движение потеряет смысл для всех, за исключением капитана корабля.

Версия для печати