26.06.2001 | Алексей Макаркин

Церковь большинства

Визит Папы Римского на Украину стал не просто первым посещением понтификом Римско-католической церкви славянского государства, входящего в состав СНГ. Это был своего рода тест на определение реального влияния Русской православной церкви (РПЦ) на процессы, происходящие в массовом сознании россиян. Реальность оказалась предсказуемой: "церковь большинства" (как ее любят называть российские пастыри) пока неспособна привлечь на свою сторону в принципиальном для себя вопросе большинство граждан России.

Напомним, что РПЦ решительно возражала против как состоявшегося визита Папы на Украину, так и гипотетического посещения им России. Руководство РПЦ считает, что католики занимаются прозелитизмом (то есть "переманиванием" верующих), а также повинны в фактическом разгроме трех православных епархий на Западной Украине 10 лет назад. Так, от одной из самых влиятельных в РПЦ Львовской епархии осталось лишь несколько храмов, остальные были переданы греко-католикам, у которых их отобрали в 1946 году, когда униатская церковь прекратила свое легальное существование на территории СССР под нажимом советских властей.

И вот результаты опроса, проведенного фондом "Общественное мнение" в нынешнем месяце. Лишь 8% россиян не одобряет папский визит на Украину (одобряет 35%). 6% отрицательно относится к визиту Иоанна Павла II в Россию (положительно 48% - больше, чем в случае с Украиной). Хорошо относится к Папе 37% респондентов, безразлично - 50% и плохо - лишь 3%. Наконец, 31% россиян положительно относится к католикам и лишь 8% - отрицательно.

Таким образом, большинство вовсе не следует за позицией "церкви большинства". С чем же связано такое отношение населения к позиции РПЦ, которая, по другим опросам, вместе с армией входит в число наиболее авторитетных общественных институтов?

В России крайне невелико число так называемых "практикующих верующих" - то есть тех, кто хотя бы раз в месяц переступает порог храма, более или менее регулярно исповедуется и причащается. Таковых, по разным данным, не более 3-4% от числа россиян, в ходе социологических опросов называющих себя православными. Кстати, когда православных по "самоназванию" начинают спрашивать о том, верят ли они в существование Бога или дьявола, далеко не всегда следует положительный ответ.

За годы советской власти церковь фактически утратила роль общественного института, который способен выступать организатором коллективных действий, задавать социальные стандарты. Это связано с глубоко периферийным положением церкви в СССР, где ее в лучшем случае терпели, а в худшем - подвергали гонениям. Избавиться от такого наследства за десять лет невозможно.

Неудивительно, что большинство россиян, судя по всему, имеет весьма смутное представление не только о взаимоотношениях между Московской патриархией и Ватиканом, но и о взглядах РПЦ по широкому спектру общественных и церковных проблем. Принятая на прошлогоднем Архиерейском соборе Социальная доктрина РПЦ привлекла внимание лишь клириков да экспертов. И дело даже не в отсутствии у церкви коммуникативных средств - всякий, кто заходит в один из московских православных книжных магазинов, видит целые стопы нераспроданных газет, которые часто просто раздают бесплатно или за символическое пожертвование.

Основная проблема заключается в том, что общество не востребовало Православную церковь в качестве реального идеологического фактора. Церковь нужна россиянам для двух целей. Первая - подчеркнуть историческую и национальную идентичность: "мы православные, потому что русские". При этом значительная часть даже "практикующих верующих" свято убеждена, что апостолы Петр и Павел и особо почитаемый в России святитель Николай были русскими людьми. Вторая цель - чисто прагматическая: совершение привычных многим поколениям треб или магических обрядов. К требам относятся крещение, венчание, отпевание, к обрядам - "поставление" свечки Богоматери или наиболее известным святым (тому же Николаю-чудотворцу или Пантелеимону-целителю) и традиционное освящение куличей на Пасху. И все.

Секулярный характер российского общества приводит к тому, что РПЦ оказывается не в состоянии ответить на многие вызовы нового столетия. При этом возникает драматический замкнутый круг. Например, "уж сколько раз твердили миру", что богослужение на церковнославянском языке своих архаизмом отпугивает многих потенциальных "практикующих верующих". Но церковь не в состоянии пойти на русификацию богослужения из-за вполне реального опасения потерять многих нынешних постоянных посетителей храмов, готовых, как некогда старообрядцы, вступить в конфликт со священноначалием из-за "единого аза".

Именно на энтузиазме этих ригористов в значительной степени держится сейчас церковное здание. Они проводят крестные ходы и занимаются церковной издательской деятельностью. Организуют учебные заведения (иногда весьма неплохие, вроде Свято-Тихоновского богословского института) и молятся за братьев-сербов. Инициируют акции против иеговистов и с подозрением относятся к ИНН (что нашло отражение в бурном обсуждении вопроса, не спрятался ли в "номере налогоплательщика" зверь из Апокалипсиса).

При этом возможности воздействия даже весьма прагматической части иерархии на ригористов весьма ограничены. Дело в том, что в православной традиции истиной считается не все то, что провозглашает Патриарх или даже Собор, а лишь те положения, которые усвоены сознанием церковного народа. Если завтра Патриарх, к примеру, объявит о переходе на григорианский календарь, и получит при этом единогласную поддержку Синода, то большинство прихожан не признает такого шага и объявит его инициаторов еретиками. В этом принципиальное отличие православных от католиков, у которых есть четкий ориентир в виде непогрешимого в вопросах вероучения Папы.

Однако ригоризм, замешанный на эсхатологии (ожидании близкого конца Света) и сознании собственной "избранности", переходящий подчас в ксенофобию, далек от реальных интересов большинства россиян. Они спокойно принимают ИНН и не имеют ничего против пожилого католического священника, которому рукоплещет значительная часть человечества. Напротив, как следует из данных социологии, россияне не прочь и поглазеть на Папу, если тот все же окажется в России (ригорист в этом случае думает о пикетах, митингах, актах гражданского неповиновения и т.д.).

И если все же Папа приедет в Россию (это столь же вероятно, как, скажем, передача японцам Южных Курил), то это будет драматическим испытанием для РПЦ. Потому что тогда окончательно рассеется миф о "церкви большинства". И когда сотни тысяч людей, абсолютное большинство из которых вовсе не намерены становиться католиками, будет приветствовать одного из моральных лидеров Запада, где-то в отдалении будут стоять небольшие группы людей с антипапскими плакатами. И только слепой или зашоренный человек скажет, что это и есть большинство.

Версия для печати