31.05.2001 | Алексей Зудин

"Партия Кремля" и "Партия начальства"

Казалось бы, не так уж и давно было объявлено о планах слияния "Единства" и "Отечества", прежних соперников на парламентских выборах 1999 г., в единую политическую организацию. Событие это с полным на то основанием было воспринято как знаковое. Заговорили о создании новой "суперпартии" Кремля и воссоздании "партии власти", расколовшейся осенью 1998 г. Особую значимость этому событию придавал тот факт, что произошло оно на фоне образования коалиции четырех центристских фракций и депутатских групп в Государственной Думе ("Единство", "Отечество - вся Россия", "Народный депутат", "Регионы России"). Все говорило о том, что интеграционные процессы, ранее захватившие исполнительную власти, теперь распространились и на партийно-политическую систему.

Объявленное политическое объединение двух претендентов на титул "партии власти" выглядело вполне логичным и в чем-то даже неизбежным. Конфликт по вопросу "престолонаследия", разделивший политический класс, стал достоянием прошлого. В стране уже более года - молодой, активный и популярный президент, стремительно восстанавливается "вертикаль власти", а на ее основе буквально на глазах материализуется моноцентричная политическая система, жестко замкнутая на Кремль. Среди причин, толкавших "Единство" и "Отечество" к объединению, свою роль сыграли и перспектива укрупнения партийной системы, и гипотетический сценарий досрочных выборов в Государственную Думу. В общем, спорить больше не о чем, надо "строиться".

Правда, для "Единого Отечества" шутники сразу же придумали не совсем благозвучную аббревиатуру, подчеркивающую некую искусственность нового образования, - "Едиот". И как в воду глядели, потому что недавно появились сообщения, что обещанного слияния движений не будет. Препятствия оказались вполне конкретными и прозаическими: стороны не смогли договориться о деталях. О разрыве отношений речь не идет, обещан единый предвыборный блок, но вопрос об объединении партий с повестки дня снят (во всяком случае - пока, но вероятность новых поворотов этой интриги исключать все же нельзя).

На первый взгляд, ничего серьезного не произошло, в особенности, если оценивать несостоявшееся событие на фоне триумфального шествия Кремля по политическому пространству России. В конце концов, не все получается быстро и сразу: и рейтинг может покачнуться, и "нужного" кандидата в очередном регионе могут губернатором не избрать. Так и с несостоявшимся объединением "Единства" и "Отечества". Раз "жесткая" формула не подходит, значит, объединятся по "мягкой", с сохранением идентичностей и статусов для партийных начальников. Главное состоит в том, что общей картины начавшегося воссоздания единой партии власти это не меняет.

Но в этом-то и состоит главная проблема. Единая партия начальства - совершенно не обязательно подарок для Кремля. Конечно, консолидация элиты важна. Она совершенно необходима для восстановления вертикали власти и повышения управляемости страной в период между выборами. Кремль входит в новый раунд реформ, крепко "обнявшись" с элитами, стремясь заранее распределить политическую ответственность. Заседание Госсовета по реформе ЖКХ это показало достаточно наглядно. Сохраняет свое значение и курс на "крупноблочную политику" и "малопартийность". Этот курс также подталкивает Кремль и элиты к консолидации.

Но точно также Кремлю важно сохранить и поддержку общества. Вопрос о том, "кто такой Путин", занимает не только Запад, но и российских избирателей. "Пропрезидентское большинство" достаточно ревниво следит за тем, как выстраиваются отношения между Кремлем и общероссийскими начальниками. Это большинство постоянно решает для себя, с кем Путин - с "обычными людьми" или с теми, кто "при деньгах и власти".

Раз так, то Кремлю просто жизненно необходимо сохранить политическую дистанцию во взаимоотношениях с элитами. Более того, изменение политической ситуации в стране меняет и статус "партии власти". Прежде, политическое оформление партии власти понадобилось Кремлю для того, чтобы компенсировать ослабление связей с обществом после 1993 года. Теперь же наличие "пропрезидентского большинства" в обществе подтакливает Кремль к тому, чтобы выходить на выборы не в компании "начальства", демонстрировать "прямые" политические связи с обществом. Конструкция моноцентричной политической системы, особенно после включения в нее медиа-ресурсов, также создает благоприятные возможности для прямого диалога Кремля с обществом.

Политический союз с обществом в обход элит в ходе избирательной кампании 1999 г. принес Кремлю гораздо более масштабные политические дивиденды, чем опора на партию власти в 1995 г. Не исключено, что нынешний "заказ на партию власти" исходит в большей мере со стороны элит, а не со стороны Кремля. Можно сказать, что самое существенное различие между двумя "партиями власти", Единством и Отечеством, в том и состоит, что у первой нет "статусной памяти", они пришли в Думу не с высоких постов в региональной номенклатуре, зато движение Лужкова и губернаторов хотело просто пересесть из региональных в федеральные "кабинеты власти". Поэтому у "Отечества" особенно велика заинтересованность в том, чтобы вступить в союз с Кремлем и тем самым ограничить свободу маневра исполнительной власти. Для него воссоздание "партии власти" дает возможность для аппаратного и статусного реванша после политического поражения.

Что касается Кремля, то для него перспектива воссоздания "партии власти" порождает неизбежную проблему: как совместить "партию начальства" с сохранением симпатий "пропрезидентского большинства" в обществе? Так что несостоявшееся слияние "Единства" и "Отечества" может быть вызвано причинами не только техническими, но и политическими: две партии власти, одна "бюрократическая", другая - популистски-"медвежья" ( а там возможна и третья, "народнодепутатская") оставляют Кремлю гораздо большую свободу маневра как в реальной политике, так и в публичном пространстве.

Версия для печати