25.07.2001

Андрей Цунский: Что скажут о ПРО в Генуе?

О проблеме ПРО приходится вспоминать каждый раз, как только намечается важное событие в российско-американских отношениях, или в международных отношениях глобального масштаба. Встречу "Большой восьмерки" можно отнести к обеим категориям. В Генуе президенты России и США увидятся во второй раз. За месяц, прошедший после их первой встречи изменений в позициях сторон не видно. Пока вопросы о будущем договора по ПРО и о начале строительства системы соответствующего профиля в США стали камнем преткновения в двусторонних российско-американских отношениях, и тревожит весь мир. Будут ли Вашингтон и Москва и дальше настаивать на своем, или же станут искать компромисс?

Борис Макаренко, первый заместитель генерального директора независимого фонда "Центр политических технологий".

Тема ПРО вряд ли займет важное место в повестке дня многосторонних встреч. Я не исключаю, что Буш будет отмечать эту проблему в пропагандистских целях, ну а в список главных вопросов многосторонних переговоров она, бесспорно, не войдет. А вот во время двусторонней встречи между президентами России и США эта тема обязательно возникнет, но это будет просто раунд обмена мнениями, подтверждение позиций, повторение аргументов, в которых не будет ничего нового. Эта тема не может быть решена во время протокольной встречи.

Сыграть на противоречиях между США и Европой по вопросу о ПРО можно. По крайней мере, у России есть такой шанс. Ведь такие противоречия реально существуют. Даже в Англии, которая считается первым союзником США в рамках НАТО, Блэр не имеет в парламенте полного единодушия. Противоречия объективны по характеру: Европа не хочет нового раунда гонки вооружений между Россией и США. И в данном случае такое отношение к американской противоракетной обороне со стороны европейцев явно служит Москве подспорьем.

Владимир Кумачев, вице-президент Института национальной безопасности и стратегических исследований.

Стороны, безусловно, будут искать компромисс, если этого не делать, то отношения между государствами, которые и так сейчас в запущенном состоянии, зайдут в тупик, а это никому не на пользу. Но компромисс это будет в том смысле, что вряд ли и американские, и российские руководители будут уж очень жестко настаивать на обсуждении самых больных и трудных мест на двусторонней встрече. Вопрос о ПРО будет одним из основных вопросов, но и та, и другая сторона не будут рисковать и еще дальше обострять отношения. Будут обсуждать создавшееся положение, но будут в то же время уходить от жестких заявлений. Пока НПРО - это один из ключевых вопросов, но, вполне вероятно, во многом надуманный. Ведь нужно вырабатывать позицию в отношении друг друга. Оба президента будут упрямиться, но без категоричных заявлений. Это сделает невозможным решение каких-то других проблем. ПРО - не единственная, и даже, скорее всего, не самая важная проблема. В основе лежит строительство отношений в других сферах, и вряд ли президенты сочтут, что можно позволять себе маневры, которые сделают бесповоротными негативные тенденции во взаимоотношениях - рассорились и все. Это было бы просто мальчишеством. Будут взаимно отходить, сами себе говорить "Брэк!", чтобы не портить отношений окончательно. Нужно учитывать и то, что возможности для отступления и у той и у другой стороны ограничены до минимума. Каждая из сторон постарается решить вопрос так, чтобы максимально продвинуться в достижении своей цели, но при этом не дразнить другую.

Федор Шелов-Коведяев, политолог, бывший заместитель министра иностранных дел РФ.

Мне кажется, что некоторые небольшие сдвиги произошли в Генуе уже в результате встречи министров иностранных дел "Большой восьмерки", обе стороны сделали некое движение навстречу друг другу. Меньше перемен произошло в позиции Москвы. Иванов высказался в том смысле, что министры иностранных дел договорились информировать своих руководителей, как можно всю систему международной безопасности рассматривать в комплексе и не подвергать ее каким-то суровым испытаниям, и стороны будут стараться исходить из необходимости сохранения существующего в настоящее время набора основных договоренностей в сфере безопасности. Пауэлл не подвергает сомнению те действия, которые США предпринимают по вопросу о создании национальной ПРО США, но, тем не менее, сказал, что США будут соблюдать имеющиеся договоренности, пока они являются действующими. В договоре по ПРО предусмотрена юридическая процедура выхода из него. Но США больше не говорят, что договор должен быть исключен из нынешней системы безопасности и полностью изжил себя. Это очень хороший знак. Дай Бог, чтобы стороны всерьез начали двигаться навстречу друг другу. На самом деле есть и резерв взаимопонимания, к тому же и американцы могут оказаться заинтересованы в российском участии в разработке таких систем. И нам нужно участие в кооперации по разработке новых технологий, которые, несомненно, уже существуют и еще возникнут в процессе создания ПРО. Мы должны быть настроены на то, чтобы вместе с США и НАТО работать над проблемой, и мы будем все вместе приходить к новой системе безопасности, постепенно меняя устаревающие положения договоров. Сама по себе такого рода встреча не предполагает каких-то договоренностей. По итогам подобных саммитов принимаются декларации, отражающие общие тенденции, которые стремятся поддерживать руководители крупнейших государств, но ничего детального и проработанного не возникает. И России теперь следует отдавать приоритет именно такой тонкой дипломатии.

Александр Бовин, писатель, журналист, дипломат.

Я не думаю, что президенты станут отмалчиваться по проблеме противоракетной обороны. О ПРО не будет возможности забыть. Но пока разговор идет о самом малом, до введения в строй минимально работоспособной системы пройдет несколько лет. Кстати, при этом американцы и сами толком не знают, что именно у них получится, и получится ли вообще. Поэтому есть широчайшее поле для обсуждения. К тому же, если говорить о самом договоре по ПРО, то ведь внутри самого договора заложена возможность его изменить, если изменятся условия в мире. Такова международная практика. Есть главная дорога - дорога к компромиссу. Тут есть вопрос по существу: одинаково ли будем мы с американцами оценивать существующие угрозы и степень адекватности реакции на них? Говоря упрощенно, американцы излагают такую позицию: есть такие-то угрозы, и в ответ на них нужны меры икс, игрек и зет. Наши говорят: мера икс, пожалуй, будет подходящей, а вот меры игрек и зет будут излишними и опасными. Американцы ведут запросную дипломатию. Мы тоже занимаемся этим.

Вот о чем нужно при этом помнить в первую очередь: ПРО в большей степени нервирует не Россию, а КНР, но китайцы никогда не пойдут на конфронтацию с США - им это не выгодно. И мы не пойдем на конфронтацию с Америкой - нам это тоже не выгодно. Мы хотим дружить с Китаем, но мы не хотим, чтобы это была "дружба против США". Мы хотим дружить с Китаем, как с могущественным и полезным соседом.

Как именно выстроится диалог президентов? Сложный вопрос. Я пока очень плохо знаю Буша, и не могу сказать, что хорошо знаю Путина. Но, мне кажется, у них есть потенциальная возможность договориться. ПРО - это только отдаленнейшая перспектива. У нас есть масса других дел, где может развиваться сотрудничество и где есть реальная возможность договариваться. Ничего ведь не рушится, паниковать не надо. Да, есть проблема. Да, сложная проблема. Да, трудная. Но не более того.

Версия для печати