18.01.2016

«В Госдуме седьмого созыва реальные политики заменят артистов» - интервью Игоря Бунина газете «Известия»

Выборы в Госдуму будут самыми конкурентными с начала нулевых, состав парламентариев обновится на 70%, а профессионализм законодателей возрастет. О том, чем объясняются такие прогнозы и гарантировано ли «Единой России» большинство, корреспонденту «Известий» Наталье Башлыковой рассказал глава Центра политических технологий Игорь Бунин.

— Игорь Михайлович, чего можно ждать от политического нового года? Какие тренды во внутренней политике, на ваш взгляд, будут превалировать?

— С моей точки зрения, сегодня существуют два ключевых тренда. Первый — инерционный. Он подразумевает поддержку всех нынешних начинаний федеральной власти, прежде всего, крымский консенсус. На основании его, как мы помним, резко поднялся рейтинг президента, премьер-министра, правительства, «Единой России» и т.д. Это по-разному можно обозначить. Кто-то называет это имперским синдромом России, кто-то патриотизмом. Но независимо от названия этого явления, ясно, что это достаточно сильно действующий тренд, при котором появилось некое ощущение, что Россия вернулась на мировую сцену, что это большой успех. Если этот тренд сохранится, то можно предположить, что «Единая Россия» получит большинство по списку и в одномандатных округах тоже будет неплохой результат.

Второй тренд связан с тем, что экономика находится в кризисе, с потерей ощущения стабильности. Лично я характеризую это тремя П. Первая П — подразумевает пассеизм (от фр. passé — прошлое). Ощущение большинства граждан России — мы были великой державой, одержали победу в Великой Отечественной войне и поэтому мы должны быть всегда великими. Но после присоединения Крыма добиваться успехов в строительстве великой России всё труднее.

Второе П связано с тем, что наши люди ориентированы в основном на патерналистскую модель развития. То есть главный кормилец для большинства россиян — это государство, выполняющее свои социальные обязательства. Государство вместе со зрелищами должно гарантировать хлеб. С этой точки зрения, поскольку мы вступили в экономический кризис и он сильно бьет по большинству населения, патерналистскую функцию власти выполнять всё сложнее и сложнее.

Третья П — это популизм. Он связан прежде всего с тем, что общество очень анемично, аморфно, не структурировано. Проведенные нами фокус-группы показывают, что россияне всё чаще возлагают ответственность за кризис на неэффективную власть и на коррупцию, а не на «колонну» или заграницу. Популистское общество рассчитывает больше на спасителя и очень активно выступает против коррупции.

Все эти настроения подпитывают оппозиционность. И если они будут усиливаться, то инерционный сценарий будет вытесняться более оппозиционным. В таком случае «Единая Россия» может не получить большинства, хотя этот сценарий и маловероятен.

Нельзя исключить, что часть населения посчитает, что правительство должно стать «козлом отпущения», что оно виновато во всех грехах. В результате на выборах «Единая Россия» может потерять часть электората.

— Согласны ли вы с мнением, что усугубление кризиса приведет к серьезным изменениям? Например, произойдет возвращение во власть Алексея Кудрина?

— Я вижу, что сейчас власть находится в сложном положении, что она ищет способ справиться с проблемой санкций, с изоляцией, с проблемой нефтяной зависимости и с необходимостью переформатировать нашу экономику, диверсифицировать ее. Об этом стал говорить президент, например, в последнем интервью. Главная мысль, что сейчас, когда стоимость нефти упала до $30 за баррель, диверсификация — это единственная возможность спасти экономику. Но провести этот гигантский поворот невозможно без политических изменений.

Видимо, придется сжечь всё, чему мы поклонялись в течение последних 3–4 лет. И это требует очень серьезных психологических и идеологических изменений. Я думаю, что власть к этому готова, она достаточно эластична и гибка. Ситуация в 2012 году была другая, чем в 2011-м, другая, чем в 2013 году, в 2014-м — вообще иная. При этом ни о каких отставках министров никто не слышал, никто не уходит, не возмущается, все выполняют свои функции.

Решение о приостановке выплат Россией членских взносов будет принято после совместного заявления Госдумы и Совета Федерации об отказе визита на сессию ассамблеи

Поэтому, если будет такой трансформационный поворот, власть начнет подстраиваться под новую ситуацию. Я не думаю, что наше общество этого не примет, потому что наше общество состоит из пассивного большинства и из двух небольших активных групп. Одну можно условно назвать националистической, а другую — либеральной. Они исчисляются в нескольких процентах, но они — это референтные группы, так называемые лидеры мнений.

А все остальные — это люди, которые ориентированы на власть и легко меняют свою точку зрения. Можно вспомнить, например, какое было неприятие Грузии во время конфликта с этой страной. Тогда казалось, что Грузия наш вечный враг, но прошло несколько лет, и все увидели, что наши отношения на самом деле довольно хорошие. Эластичность общества достаточно высока. И в принципе, решения, которые может принять президент, вряд ли могут вызвать серьезное сопротивление.

— Исходя из нынешней ситуации, на ваш взгляд, какие программы, лозунги на этих выборах окажутся более успешными — левые, правые? Будет ли спрос на патриотизм?

— Надо понимать простую вещь, что Россия — это не Франция. Это во Франции есть четкое разделение на левых и правых. Я бы сказал, что у нас есть сильный тренд, который выражает советник президента Сергей Глазьев, ориентированный на такой дирижистский путь развития, то есть повышение роли государства, больший протекционизм, ограничение хождения доллара и т.д. Это направление, по-видимому, будет поддерживаться значительной частью электората, так как россияне ориентированы на патернализм, на уравнительное и пансионное общество.

этим будут пользоваться очень многие, прежде всего КПРФ и «Справедливая Россия». ЛДПР будет больше делать ставку на национальную идентичность и суперпатернализм. А у «Единой России», видимо, останется единственная возможность защищать режим с более либеральных позиций, чем раньше. Недаром первый заместитель главы администрации президента Вячеслав Володин уже сказал о том, что самая либеральная партия у нас — это «Единая Россия».

— Но ее либерализм в большей части проявляется в консерватизме, а настоящие либеральные ценности несколько иные…

— Да, но речь идет о том, чтобы найти какой-то либерально-консервативный синтез. Надо понимать, что на самом деле либеральный тренд, ориентация на Европу в России очень слабы. Это максимум 10% населения. И на этот электорат претендуют две партии — «Яблоко» и ПАРНАС. Но лидер ПАРНАСа имеет весьма негативный образ в общественном мнении. А что касается партии «Яблоко», то она изношена за весьма долгий период своего существования. Но еще раз повторю: многое будет зависеть от того, какой тренд будет задан федеральным центром. Если вернется идея возвращения в Европу, то ситуация может измениться. Но реальные политические силы, которые могли бы претендовать на представительство в этом сегменте электората, достаточно слабы.

— А сама «Единая Россия» готова стать либеральной?

— «Единая Россия» — это партия власти. И она готова стать тем, что скажет ей власть. Но, с другой стороны, у каждого из депутатов есть свои представления о прекрасном. И эти представления, скорее всего, расходятся с тем, что будет говорить им власть. И поэтому быть настоящими сторонниками европейского пути, даже если это кто-то захочет, ей достаточно сложно. А полностью поменять кадровый состав «Единой России» — задача весьма сложная, хотя есть мнение, что она будет заменена на 60–70%.

— Сможет ли «Единая Россия» в новом седьмом созыве Госдумы сохранить свое большинство? Или это будет большинство, сформированное с участием ОНФ, одномандатников?

— Если будет развиваться инерционный сценарий, то, скорее всего, «Единая Россия» получит большинство по списку. Не очень большое, но все-таки большинство. Если же возобладает другой тренд, то тогда она может не получить по спискам большинства и ей придется рекрутировать поддерживающих ее сторонников из одномандатников или договариваться с другими партиями.

— Есть ли шанс попасть в Думу у непарламентских партий? Много ли в Думе появится новых людей?

— Шансы есть. Думаю, что в новой Думе появятся от 5 до 10 человек независимых одномандатников. В целом, считаю, что кадровое обновление Думы будет очень сильным, в ее составе появится очень много новых людей.

— Какой класс они будут представлять? Это будут бизнесмены, бюджетники?

— Полагаю, что появятся политики. Думаю, что из Думы уйдут артисты, исчезнут спортсмены и общественные деятели в кавычках. Считаю, что на сей раз придут реальные политики. Не исключаю, что это будут люди, которые раньше сделали карьеру мэров… Хотя, конечно, многое будет зависеть и от того, как будут формировать свои списки партии. Но каждая партия будет понимать, что сейчас держаться за счет артистов и безликих общественных деятелей уже невозможно.

— Какие регионы окажутся наиболее конкурентными? Центр, Юг или Север России?

— Думаю, что конкуренция будет сильной в Москве, Санкт-Петербурге и во многих городах-миллионниках. Там будут самые конкурентные выборы.

— А самые конкурентные относительно какого времени, ближе к 1990-м годам?

— До уровня 1990-х годов мы, конечно, не дойдем. Но это будут самые конкурентные после 2000 года.

— За кого в большей степени будет настроен голосовать протестный электорат?

— У нас разный протестный электорат. Есть протестный электорат, который ориентирован на Запад, либерализм, конкурентную экономику, он будет голосовать за либералов. В тех районах, моногородах, где, например, разразится кризис, конечно, население будет искать протестного кандидата с популистскими лозунгами вне зависимости от его партийной принадлежности.

— Будет ли в 2016 году на внутреннюю политику влиять внешняя — ситуация на Украине, отношения с Турцией, Сирия?

— Внешняя политика прежде всего влияет на рейтинг президента, который сейчас незыблем. Так как президент не участвует в федеральной избирательной кампании, то, соответственно, внешняя политика будет оказывать меньшее влияние, чем ожидается. На выборах, на мой взгляд, будет преобладать внутриполитическая тематика. Скорее всего, наиболее актуальным на этих выборах будет решение вопроса о том, как должна развиваться страна. Об этом давно никто не говорил, но, думаю, именно эти выборы заставят людей думать о том, какие программы, идеи должна выбрать Россия.

Оригинал – «Известия»

Версия для печати