23.01.2006 | Татьяна Становая

РОССИЙСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ПОСЛЕ ВИЗИТА МЕРКЕЛЬ

16 января новый канцлер ФРГ Ангела Меркель совершила краткосрочный визит в Россию – Москва стала последним пунктом ее турне после избрания на пост главы государства. Несмотря на то, что атмосфера вокруг визита была не очень благоприятной, а ожидания скептическими, визит оказался успешным.Визит проходит не в очень благоприятной обстановке.

Во-первых, многие наблюдатели указывали на то, что визит Ангелы Меркель в Москву – последний пункт в турне нового канцлера Германии. Тем самым она как бы ставит Россию на последнее место в списке своих внешнеполитических приоритетов. Свой первый визит она нанесла во Франция, затем – в ряд европейских стран и США. Западноевропейские СМИ особо указывали, что посещение Москвы по короткой программе – это «оскорбительно мало» для России.

Во-вторых, Меркель во время своей предвыборной кампании постоянно указывала на необходимость ревизии особых отношениях России и Германии. Считалось, что на смену Герхарду Шредеру придет человек, предпочитающий активизировать американское направление своей политики за счет «разрушения» якобы существующей российско-германско-французской оси. Напомним, что разговоры о формировании «оси» появились после того как Россия, Германия и Франция выступили против войны в Ираке. Однако эта ситуативная коалиция так и не состоялась, оставшись лишь проявлением общности позиций в отношении конкретной проблемы в конкретный промежуток времени. Тем временем российско-германские отношения развивались очень активно, прежде всего, за счет высоко развитого экономического сотрудничества, что прочно институционализировало отношения, затрудняя их ревизию. И все это подкреплялось личной дружбой Владимира Путина и Герхарда Шредера, которая позволяла России избегать резкой критики в свой адрес по политическим проблемам.

С приходом Ангелы Меркель ожидалось, что экономические отношения останутся не тронутыми, но в политической сфере может появиться напряженность – это третья проблема, которая могла осложнить понимание между лидерами в ходе визита. Меркель как представитель ХДС изначально критично относилась к российской внутренней политике: «делу ЮКОСа», ситуации с правами человека в Чечне, сокращению демократических завоеваний в результате политических реформ и ограничению свободы СМИ. В интервью журналу «Шпигель» Меркель отметила, что ряд событий в России внушает беспокойство, например, недавно принятый закон о неправительственных организациях. На вопрос, может ли она охарактеризовать отношения с Россией как «дружбу» (по примеру ее предшественника Герхарда Шредера), Меркель ответила, что считает более уместным определение «стратегическое партнерство». Вокруг визита была создана весьма неблагоприятная информационная атмосфера. Ожидалось, что Меркель по прибытии в Москву попытается жестко говорить с российским президентом по всему спектру существующих проблем. Наконец, были опасения, что при Меркель могут возникнуть проблемы и у проекта строительства Североевропейского газопровода – одного из самых приоритетных проектов Кремля. СЕГ является не только экономическим, но и политическим проектом. Прибалтийские государства, а также Польша очень критично отзывалась о СЕГ, говоря, что он направлен против их национальных интересов. Еще в августе прошлого года Ангела Меркель пообещала польским политикам учитывать их интересы в этом вопросе.

Против успеха российско-германских переговоров работал и газовый кризис, сложившийся между Россией и Украиной и достигший апогея в первые дни нового года. В Европе лишний раз подтвердились опасения по поводу возможного использования энергоресурсов в политических целях. Как заявила Ангела Меркель за несколько дней до своего визита в Москву журналу Der Spiegel, «в последнее время нам становится все яснее, что на самом деле экономические вопросы, а именно - покупка и продажа газа, являются и глубоко политическими». «Мы не должны позволять себе впадать в зависимость», - заявила она. Западные СМИ ждали, что «Ангела Меркель будет вынуждена пересмотреть вопросы так называемого партнерства с Россией в области энергетики», - писала 12 января немецкая «Die Zeit».В то же время многие из этих факторов серьезно девальвировались после выборов в немецкий парламент. Во-первых, на американском направлении у Германии, как и у других западноевропейских стран, возникла проблема, связанная с утечкой информации о наличии секретных тюрем США в странах ЕС. Это несколько омрачило общую повестку дня визита Меркель в США и не позволило продемонстрировать выстраивание новых, безоблачных двусторонних отношений.

Во-вторых, в новом кабинете министров большинство портфелей принадлежат СДПГ, в том числе и пост министра иностранных дел. Это ограничивает Меркель в попытках ревизии российско-германских отношений и способствует формированию более взвешенной внешнеполитической линии. Но главное – это сохранение высокой степени институционализации отношений и объективная потребность Германии в развитии стратегического партнерства с Россией, особенно в энергетической сфере. В данном случае личностный фактор играет меньшую роль: вне зависимости от политической ориентации любой руководитель Германии будет вынужден опираться на уже весьма прочные двусторонние связи.В то же время личностный фактор все-таки есть и он - в пользу России. Ангела Меркель хорошо знает русский язык, а Владимир Путин – немецкий. В преддверии встречи двух лидеров сохранялась интрига: ожидалось, что Меркель постарается показать Владимиру Путину, что она не Герхард Шредер и преемственности в отношениях ждать не стоит. Интрига как раз и состояла в том, насколько далеко она готова пойти в ревизии двусторонних отношений.

Результаты превзошли все ожидания: публичный эффект от встречи был весьма благоприятным. По большинству спорных вопросов тональность заявлений Ангелы Меркель значительно поменялась в сторону более дружественной по отношению к России.

Встреча Владимира Путина и Ангелы Меркель продолжалась 3 часа: разговор шел без переводчиков. После его завершения Владимир Путин заявил журналистам, что «состоявшиеся переговоры были продуктивными, откровенными и весьма доверительными. Они показали обоюдное стремление обеспечить надежную преемственность в развитии российско-германского партнерства». Ангела Меркель, в свою очередь, заявила, что «мы имеем возможность расширять наше стратегическое партнерство, поставить его на более широкую основу и проводить его более интенсивно».

Весьма существенно изменилась позиция Меркель в отношении СЕГ. Она отметила, что «этот проект не направлен ни против кого, а является очень важным стратегическим проектом для Европы, а также для Германии. И мы имеем очень большую заинтересованность в том, чтобы торговля, которая в прошедшие годы развивалась очень положительно, таким же образом развивалась в ближайшие годы». «Северо-Европейский газопровод является своего рода капиталовложением в обеспечение безопасности поставок энергоносителей. Я здесь уже говорила, имея в виду прибалтийские государства и Польшу, о важности того, чтобы Европа ясно показала, что этот проект ни против кого не направлен», - заявил она, отвечая уже на вопрос журналиста.

Публично Россия сумела по итогам переговоров добиться успеха по нескольким направлениям. Это признание со стороны Меркель важности СЕГ для энергетической безопасности и ее стремление успокоить противников этого проекта – Польшу и Прибалтику. Меркель также не стала критиковать публично Кремль за нарушение прав человека в Чечне и сворачивание демократических свобод. Как заявила Меркель, «мы обсуждали такие темы, где у нас не сразу возникают единые мнения, например, обсуждали ситуацию в Чечне и на Северном Кавказе. Я подчеркивала, что буду прилагать большие усилия с тем, чтобы предложенные программы Европейского союза способствовали положительному развитию в этом регионе, и об этом я сказала очень отчетливо. Мы очень открыто и обстоятельно об этом говорили». Не стала Меркель критиковать и скандальный закон об НКО. Она отметила лишь, что «он вызвал много возражений и часть из них была учтена в процессе его разработки. Я акцентировала внимание на том, что мы будем очень внимательно следить за его применением, с тем чтобы неправительственные организации и впредь имели возможность осуществлять свою деятельность». Наконец, Россия «легитимировала» свою «повестку дня», сформированную для саммита G8, в глазах руководства Германии. Как заявил Владимир Путин «темы, которые нами предложены для обсуждения и дискуссий на «восьмерке», будут актуальными и приведут нас к решению многих проблем, с которыми сталкивается человечество. Это энергетическая безопасность, образование, борьба с эпидемиями».

В то же время двусторонние отношения станут более сдержанным за счет снижения личностного фактора в контактах лидеров двух стран. Если при Шредере любой его потенциальный шаг в сторону оппозиции или правозащитников - критиков режима Владимира Путина - противоречил бы сути дружественных отношений с российским президентом, то с Ангелой Меркель такой «ограничитель» отсутствует. После встречи с президентом она побеседовала с российскими правозащитниками и оппозиционерами, выслушав их мнение о ситуации в России. Эта встреча стала главным свидетельством ревизии российско-германских отношений со стороны нового канцлера: Меркель дала понять, что не будет избегать острых тем в диалоге с Россией, как это было в период Шредера.

На самом деле главный кратковременный результат от встречи Путина и Меркель – это хорошее впечатление от переговоров, связанное с открытостью диалога. Это стало следствием диссонанса между ожиданиями и результатом, но со временем этот диссонанс исчезнет и одной «открытости» окажется недостаточно. Показательно, например, что на саммите Россия-США в Братиславе в прошлом году Джордж Буш также был очень удовлетворен «открытостью» диалога, а Владимир Путин выражал готовность выслушать рекомендации по развитию демократии в России. Тогда впервые руководство США начало оказывать серьезное давление на Россию, в том числе и на высшем уровне. Однако со временем этот диалог стал все более напряженным: США уже было мало открытости, а Путин все чаще стал говорить, что у России свой путь развития.

Наконец, хорошее впечатление от переговоров Путина и Меркель – это эмоциональный, весьма нестабильный фактор. Объективно же в российско-германских отношениях с приходом к власти в Германии Ангелы Меркель формируется некий баланс за счет двух факторов, которые уравновешивают друг друга. Первый фактор – это приход на пост премьера правого канцлера, который стремится подвергнуть российско-германские отношения ревизии и более критично подойти к существующей «повестке дня» во взаимодействиях с Россией.

Второй фактор – коалиционный характер правительства и политическое участие СДПГ в формировании внешнеполитической линии Берлина. Борьба этих факторов будет определить во многом дальнейший характер отношений политического руководства двух стран: будет ли Ангела Меркель стремиться к усилению своих личных позиций или станет в большей степени выполнять арбитражные функции между участниками коалиции? Объективно также сохраняется двойственность восприятия России: с одной стороны, есть недовольство российской политикой (по вопросам демократии, например), но, с другой стороны, есть и интересы в развитии сотрудничества в экономической сфере, особенно энергетике. Поэтому с приходом нового канцлера можно прогнозировать частичную коррекцию отношений при сохранении и поддержании стратегически важных для обеих стран направлений сотрудничества. В любом случае диапазон изменений в отношениях будет не слишком значительным, так как во главу угла в них поставлены проверенные временем институционализированные экономические связи.

Версия для печати