17.02.2016 | Александр Гущин

Минские соглашения: итоги и перспективы

Рубеж 2015-2016 гг. вновь ознаменовался активным обсуждением итогов и перспектив минских соглашений. Встреча В.Суркова и В.Нулланд, назначение Б.Грызлова на должность полпреда в контактной группе, появление «формулы Штайнмайера» - все это свидетельствует о том, что стороны активно ищут пути выхода из сложившегося тупикового положения. А положение это, действительно патовое.

Среди итогов выполнения минских соглашений к концу 2015 г. вряд ли можно обозначить хотя бы один значимый политический прорыв, который мог бы свидетельствовать о том, что стороны имеют перспективы в обозримом будущем достичь прогресса в деле урегулирования. Единственный признаваемый всеми на сегодняшний день результат минских соглашений – это более или менее выполняемое прекращение боевых действий. В настоящее время перестрелки и обстрелы продолжаются, но их интенсивность не идет в сравнение с тем, что творилось на Донбассе прежде.

Есть ли в этом заслуга минских соглашений? Безусловно, есть. В этом плане Минск дал много — заметно сократив жертвы среди военных и мирного населения. То, что локальные боестолкновения продолжаются лишний раз подтверждает, что без наличия миротворческой силы или окончательного политического урегулирования невозможно обеспечить спокойствие в зоне, где противостоят друг другу десяти тысяч вооруженных людей и сотни единиц боевой техники.

Что же касается части политической, то говорить о сколько-нибудь серьезном продвижении в деле урегулирования не приходится. Практически ни по одному пункту соглашений договориться пока не удается. Да и сам текст, который мы знаем, строго говоря, практически невыполним без внесения дополнительных инструментариев, дополнений итд.

Последние события четко показывают, что для Украины как в целом, так и принимая во внимание сложившуюся внутриполитическую обстановку в стране, минские соглашения в нынешнем виде невыгодны. В случае их реализации Украина фактически получает в своем составе территорию с легитимной властью, которая, даже после передачи границы будет контролироваться украинскими властями лишь условно, а в случае проведения вначале выборов, такая легитимная власть, с который Киев будет вынужден вести переговоры появится и до полной передачи границы под контроль украинских служб. Срыв голосования по вопросу об особом статусе мотивируется сегодня тем, что в Раде нет необходимого количества голосов, для того, чтобы провести это решение (необходимо 300 голосов), но думается, что при всей сложности набора их, дело только в том, что их невозможно набрать.

Дело и в отсутствии политической воли для того, чтобы начать со своей стороны выполнять минский процесс. Сегодня в общении с украинскими экспертами часто можно услышать тезисы, о том, де для реализации минских соглашений надо начинать не с конституционных реформ и особого статуса, а с прекращения огня, которое не обеспечено со стороны ополченцев. С этим отчасти можно согласиться, в том смысле, что без полного прекращения огня и возможного продумывания миротворческой миссии вряд ли можно гарантировано развести две армии. Но в целом такая аргументация звучит довольно слабо и лишь подчеркивает тот факт, что сегодня Киев не может предпринять политические шаги по выполнению соглашений и пока не в состоянии сделать главное - предложить модель реинтеграции населения Донбасса. Мы много слышим разговоров о возврате территории, о важности монолитности государства, но очень мало о том, как реинтегрировать людей, что делать с теми, кто занимает твердую позицию в пользу независимости Донбасса или в пользу его интеграции с Россией.

Украина же сегодня ждет, ждет, как силу своей неспособности сделать первые шаги по особому статусу, так как это не поймет общество, так и по причине того, что сохраняются надежды на то, что Россия в силу экономического кризиса прогнется, и Донбасс можно будет забрать на гораздо более благоприятных условиях. С другой стороны, нельзя не принимать во внимание и тот факт, что в украинском истеблишменте зреет все больше вопросов к тому, а стоит ли вообще реинтегрировать Донбасс. Значительная часть представителей украинской интеллигенции вообще выступают с позиций сохранения статус-кво и пишут о том, что отказ от Донбасса будет способствовать гомогенизации страны.

Выступления Президента Украины в Мюнхене на конференции по безопасности подтвердили, что Украина пока продолжает играть роль своеобразного форпоста Запада против Москвы, одновременно настаивая на том, чтобы минские соглашения выполнялись с последних пунктов, и в целом стараясь привлечь наиболее пристальное внимание именно к украинской проблематике. Это надо сказать сделать, не удалось, принимая во внимание, что проблема Сирии и мигрантов сейчас занимает гораздо большее внимание Европы, чем Украина. Вообще же вписанность украинского кризиса и минских соглашений сегодня, с одной стороны минимизировала внимание к Украине, но с другой в еще большей степени обусловило минские соглашения и процесс урегулирования дополнительными, в том числе геополитическими факторами. Минский процесс в еще большей степени сал заложником общего ухудшения отношений между США и Россией.

Для России реализация минских договоренностей важна, прежде всего, с одной точки зрения, с точки зрения отмены санкций. В этом контексте вовсе неслучайны заявления премьер-министра России, сделанные им в Мюнхене, о том, что Западу было бы желательно обозначить сроки отмены санкций против России. Однако пока перспективы отмены этих санкций представляются в перспективе этого года маловероятными, если не считать отдельные косметические послабления. Запад по-прежнему в высокой степени консолидирован, и причины этого лежат в плоскости того, что, по мнению коллективного Запада, в перспективе 2-3 лет экономически ослабленный Кремль вполне способен поддаться на давление пойдет на уступки. В этом контексте и следует рассматривать такие акции как наращивание сил в Центральной Европе, продолжение строгой увязки отмены санкций с выполнением минских соглашений.

Можно ли сегодня каким-то образом перезагрузить минские соглашения? Шансы, пусть небольшие, но есть - появление формулы Штайнмайера, давление Запада, прежде всего Европы, которое и оказывается на все более раздражающий эксплуатацией своей виктимности, экономически зависимый Киев, попытка заменить в порядке очередности вопрос об особом статусе, вопросом о выборах, дают такую надежду.

Другое дело, что от украинской стороны вновь потребуются уступки в вопросах проведения выборов на мажоритарной основе и в необходимости принятия закона об амнистии. Вероятно, к вопросу об особом статусе может вернуться уже будущий парламент, вероятность парламентских выборов осенью все довольно высока. Но, несмотря на то, что шансы есть, вероятность сохранения тлеющего конфликта на несколько лет по – прежнему, очень высока. Замороженный конфликт же хорош только с той точки зрения, что позволят закрепить перемирие. Но опыт непризнанной государственности четко показывает все ее недостатки, и отсутствие возможностей для эффективного развития таких регионов (даже при помощи России), что в условиях санкций, наложенных на Россию и экономического кризиса, станет очень серьезным тормозом для дальнейшего развития Донбасса, в случае если он будет долгие годы находиться в неопределенном статусе.

Александр Гущин – доцент РГГУ

Версия для печати