03.11.2005 | Татьяна Становая

ПРОБЛЕМА ЭКСТРАДИЦИИ СТАНЕТ МЕЖДУНАРОДНОЙ?

Вчера президент Швейцарии Самуэль Шмид выразил надежду, что дело экс-главы Минатома России Евгения Адамова не повлияет на отношения между Берном и Москвой. "Мы соблюли нашу конституцию, где четко прописан принцип разделения властей. По этой причине мы никак не можем повлиять сейчас на Федеральный суд, который примет свое независимое решение", - сказал он. Аналогично президент Швейцарии сослался на независимость судебной системы своей страны, комментируя дело Николая Калоева, приговоренного недавно к 8 годам лишения свободы за убийство авиадиспетчера. Наконец, вчера и посол Великобритании в России отметил, что страна готова выдать Ахмеда Закаева, если Россия докажет суду его причастность к терроризму. А Россия в этот же день предложила создать международный арбитражный суд, который решал бы вопросы экстрадиции.

Проблема экстрадиций для России является вопросом политическим во всех смыслах. Во-первых, это касалось возвращения и, как следствие, нейтрализации политических оппонентов. Например, Россия так и не сумела вернуть в страну Бориса Березовского, который сейчас имеет статус политического беженца и иногда делает весьма неприятные для Кремля заявления, комментируя события в стране, либо финансирует тех или иных политиков. Россия хотела поставить перед Израилем вопрос об экстрадиции основного акционера ЮКОС Леонида Невзлина, которому в России предъявлен ряд обвинений в рамках "дела ЮКОСа", но Израиль занимает вполне понятную позицию невыдачи собственных граждан. Не удалось России добиться экстрадиции и Владимира Гусинского: судебные органы Испании и Греции признавали политический контекст обвинений. Но самыми острыми вопросами экстрадиции для России в последнее время стали решения по поводу обвиняемых в терроризме, прежде всего, Ахмеда Закаева.

Россия переводит проблемы экстрадиции в политическую плоскость: переговоры об этом ведутся на высшем уровне и часто ставятся в зависимость от общего фона отношений с Москвой. Так, достаточно резкие заявления со стороны российских политиков, известных близостью к Кремлю, звучат в адрес Швейцарии, суд которой не так давно принял решение о выдаче бывшего министра атомной энергетики США. Попытка России связать нежелание той или иной страны не выдавать российских граждан с политическими отношениями вовсе не радует сами эти страны. России пытаются объяснять, что для положительного решения об экстрадиции необходимы доказательства вины обвиняемых. Судя по всему, прокуратура России не всегда готова предоставить такие доказательства.

Вчера Президент Швейцарии Самуэль Шмид собрал пресс-конференцию, на которой прокомментировал ситуацию вокруг Евгения Адамова и Николая Калоева. Он заявил, что исполнительная власть не может повлиять на решение независимого суда. Говоря о приговоре, который суд вынес Калоеву, Шмид также отметил, что "судьи абсолютно независимы от политики". "Мы надеемся, что это не ухудшит наши отношения", - сказал Шмид на пресс-конференции. В том же духе выступил вчера и посол Великобритании в России Тони Брентон. Он заявил, что Россия до сих пор не представила доказательства, основываясь на которых, британский суд мог бы принять решение об экстрадиции эмиссара чеченских сепаратистов Ахмеда Закаева. Вместе с тем посол сказал, что "Великобритания в связи с новым уровнем отношений между Россией и Лондоном сожалеет, что на ее территории находится человек, обвиненный в терроризме". "Если его (Закаева) участие непосредственно в совершении терактов доказать трудно, то, возможно, российской стороне удастся доказать, что А. Закаев поощрял терроризм, и если это будет сделано, разрешить ситуацию с его экстрадицией британскому суду будет значительно легче", - сказал британский дипломат.

Таким образом, политическое руководство стран, отказывающих России в выдачи лиц, подозреваемых в преступлениях, демонстрирует неспособность повлиять на судебную власть. Россия же, зачастую надеясь на то, что сумеет повлиять на сами политические власти, ни разу не добилась успеха в судах.

Это побудило Минюст России инициировать идею создания международного арбитражного суда по вопросам экстрадиции. Как заявил вчера министр юстиции Юрий Чайка, "Россия неоднократно сталкивалась с отказом некоторых европейских стран в выдаче лиц для привлечения к уголовной ответственности, в том числе подозреваемых в причастности к терроризму. Министерством юстиции было выдвинуто предложение о введении института арбитража в механизме европейского сотрудничества в сфере выдачи лиц, обвиняемых в совершении преступлений". По словам министра, это предложение было поддержано участниками варшавского саммита Совета Европы в мае этого года, и теперь вопрос "о механизмах разрешения споров" должен быть рассмотрен Европейским комитетом по проблемам преступности.

Суть этой идеи состоит в том, чтобы получить некие механизмы влияния на принятие решений международным арбитражным судом. Как пишет "Коммерсант", если одна страна отказала другой в выдаче конкретного лица, обе страны делегируют по одному арбитру, а те называют имя третьего, который решает, были ли достаточные основания для отказа в выдаче подозреваемого. При этом решение по существу дела (виновен-невиновен) третейский судья выносить не будет. Иными словами, суд будет рассматривать дело не по существу (как видно, России часто трудно найти убедительные доказательства виновности подозреваемых), а отталкиваясь от препятствий, которые могли возникнуть на пути принятия решения об экстрадиции. Например, по делу Закаева считалось, что в России ему угрожают пытки. Однако подобные подозрения иллюзорны и доказать их практически невозможно, а значит, у России будет больше шансов возвращать на родину подозреваемых в совершении преступлений. В то же время страны Европы вполне могут согласиться с российской инициативой.

Портить отношения с Москвой никто не хочет, но и суды в западных странах действительно независимы. Создание международного арбитража может разорвать этот замкнутый круг.

Версия для печати