11.07.2016 | Политком.RU

Закон Яровой–Озерова подписан президентом

8 июля президент России Владимир Путин подписал пакет законопроектов Ирины Яровой и Виктора Озерова, ужесточающих ответственность за террористические и экстремистские преступления. При этом он поручил правительству принять меры для минимизации финансовых рисков, связанных с реализацией законопроектов. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков назвал реакцию на решение президента «чрезмерной».

Наблюдатели до конца надеялись, что президент не подпишет закон Яровой–Озерова, особенно учитывая прежние заявления Дмитрия Пескова, указывающие на готовность главы государства внести правку в одобренные парламентом документы. Однако президент все-таки решил не накладывать вето, но сопроводил подписание поручением премьер-министру Дмитрию Медведеву и главе ФСБ Александру Бортникову подготовить проекты документов, минимизирующие риски от применения «закона Яровой». В частности, предписано «обратить особое внимание» на применение норм, которые требуют «существенных финансовых ресурсов и модернизации технических средств». Также необходимо обратить внимание на разработку и ведение «реестра организаторов распространения информации» в интернете, «предоставляющих по запросу уполномоченных ведомств информацию, необходимую для декодирования». Поручение президента должно быть выполнено к 1 ноября. Кроме того, Минпромторг совместно с Минкомсвязи до 1 сентября должны представить предложения по затратам на организацию производства отечественного оборудования и российского программного обеспечения для хранения и обработки информации. До 20 июля ФСБ должно утвердить порядок сертификации средств шифрования данных, а также определить порядок передачи ключей шифрования уполномоченным органам.

Эксперты обращают внимание на поручение президента уже к 20 июля разработать порядок декодирования зашифрованного интернет-трафика, сертификации средств шифрования, получения и хранения ключей для дешифровки и т. д. Министр связи Николай Никифоров говорил, что норма о передаче ключей шифрования невыполнима и требует пересмотра. О невыполнимости этой нормы говорится и, например, во внутренних документах Mail.ru Group. Многие сервисы, такие как WhatsApp и Telegram, используют end-to-end шифрование, когда содержание переписки доступно только отправителю и получателю, а оператору связи и интернет-сервису – нет, говорится в этих документах.

Ранее против принятия «антитеррористического пакета» Яровой выступили бизнес-омбудсмен Борис Титов, правозащитники и представители сотовых операторов, которые оценивали дополнительные расходы на выполнение новых требований в 2,2 трлн. руб. и предупреждали о неизбежном росте тарифов на связь. Котировки компаний–операторов связи упали сразу после подписания Путиным законопроекта.

Яровая, комментируя жалобы операторов, заявила, что для роста тарифов на услуги связи из-за «антитеррористического пакета» нет никаких оснований. По её словам, сведения о том, что документ устанавливает требования по какому-то объёму хранения информации, являются недостоверными. «Может быть, есть желание просто повысить тарифы, и хочется найти какое-то удобоваримое обоснование. Объективно никаких оснований к удорожанию нет», — говорила Яровая. Она указала, что закон лишь обязывает правительство «определить сроки», то есть регулирует полномочия кабинета министров.

Ещё до того, как поправки одобрила Дума, гендиректор «Мегафона» Сергей Солдатенков и президент МТС Андрей Дубовсков встретились с Яровой и предложили вариант: государство вводит дополнительный налог на компании связи и из этих поступлений само финансирует создание системы хранения трафика, рассказал Солдатенков газете «Коммерсантъ». 1% выручки российской отрасли связи – это около 20 млрд. руб. в год: на эти деньги государство могло бы создать мощный дата-центр и избирательно хранить в нем переписку, записи звонков и т. д., объяснил представитель «Мегафона» Петр Лидов. Гендиректор «Вымпелкома» Михаил Слободин солидаризовался с коллегами: «Это хорошая идея. Мы ее поддерживаем. Это создает правильную индикацию стоимости борьбы с терроризмом, минимальное воздействие на абонентов и формирует возможность создавать единую инфраструктуру на всю страну, а не инвестировать каждому из операторов отдельно». Представитель вице-премьера Аркадия Дворковича, курирующего отрасль связи, переадресовал вопросы «Ведомостей» в Минкомсвязи. Замминистра связи Дмитрий Алхазов дал понять, что предложение операторов ведомство намерено игнорировать: он расценивает его «как подтверждение наличия финансовых ресурсов внутри отрасли» и поэтому «всячески поддерживает» финансирование «антитеррористического пакета», а заодно и «ряда других нерешённых вопросов индустрии» (слова чиновника приведены в сообщении Минкомсвязи).

Пока рассуждения о триллионных расходах операторов, росте тарифов и тому подобном носят во многом эмоциональный характер, говорил «Ведомостям» топ-менеджер одной из инвестиционных компаний. Ситуация отдана на откуп правительству, и хотелось бы верить, что его действия не будут направлены на разрушение целой отрасли, говорил источник.

В то же время Дмитрий Песков заявил, что чрезмерная реакция на «антитеррористический пакет» Ирины Яровой «беспочвенна, потому что созданы необходимые предпосылки для взаимной работы, с тем чтобы определить, как выполнять этот закон, не навредит ли это интересам операторов и что нужно совместно сделать, чтобы это отрегулировать в русле принятого закона должным образом».

Подписание президентом закона Яровой–Озерова фактически переводит вопрос регулирования хранения и передачи данных на уровень правительства, а не парламента. Механизм регулирования становится более гибким, с одной стороны, но с другой – более подконтрольным именно исполнительной власти, которая будет решать, в какой степени использовать вверенный ей потенциал контроля над коммуникационной сферой. Это даёт Кремлю большие возможности быстро принимать решения в зависимости от конъюнктуры: правительство может резко ужесточить нормы, если того потребует ситуация или оставить нормы относительно мягкими. Однако все это рождает для отрасли большую неопределённость и повышает бизнес-риски. Кроме того, это даёт силовикам больше прерогатив в полуформальном давлении на операторов связи.

Версия для печати