18.07.2016 | Марина Войтенко

Третий квартал – решающий и неопределенный

В середине лета появилось ощущение, что и глобальное хозяйство, и национальные его составляющие все больше напоминают воду в реке после хорошего дождя – течение вроде бы то же самое, но прозрачности сильно поубавилось. И уж совсем не понятно, что происходит на глубине.

14 июля, выступая в Центре глобального развития в Вашингтоне, директор-распорядитель Международного валютного фонда Кристин Лагард анонсировала традиционную летнюю корректировку прогноза мировой экономики (публикация обновленного World Economic Outlook ожидается 19 июля). По ее словам, «глобальная экономическая среда не располагает в данный момент к росту … Я надеялась, что наше июльское обновление будет более оптимистичным, чем апрельская версия (3,2% в 2016 году – прим. авт.). Однако Brexit добавил еще большую неопределенность к перспективам».

В своей речи глава МВФ указала на то, что низкие темпы экономического роста, недостаток рабочих мест и рост неравенства вместе с угрозами для социального и геополитического порядка дают почву для роста популизма. Она подчеркнула, что самым значительным является риск отказа от сотрудничества, и если мир повернется спиной к «хорошо служившей» глобальной кооперации, это станет величайшей проблемой. По ощущениям экспертов, оценка темпов общемирового роста может быть снижена Фондом на 0,1-0,2%.

Ранее Фонд снизил прогноз по росту экономики еврозоны на 0,1 п.п. (до 1,6%), сверхмягкая денежно-кредитная политика которой уже более двух лет никак не выйдет к достижению заявленной цели по инфляции в 2%^[1]. Планы по бюджетной консолидации в странах Евросоюза по большей части все еще находятся «на стадии проектирования», а трудности в банковской системе лишь нарастают. Дополнительных проблем добавил и Brexit.

На минувшей неделе появились уже и расчетные оценки его последствий для кредитных организаций. В международной консалтинговой компании Boston Consulting Group (BCG) полагают, что возможная необходимость получения специальной лицензии для работы в Соединенном Королевстве британским подразделениям европейских банков^[2] может потребовать дополнительно €40 млрд. (сейчас они имеют право вести бизнес во всех 28 странах-членах ЕС, если у них есть разрешение на ведение деятельности в любой из стран союза). Кроме того, в отчете BCG отмечается, что Brexit вызовет рост на 8-22% годовых расходов подразделений банков по работе на рынках. По оценке же американского JPMorgan, глобальным инвестиционным банкам Brexit будет стоить $1,5 млрд. ежегодно.

В конце июня МВФ умерил на 0,2 п.п. (до 2,2%) и ожидания от экономики США. Казалось бы, результат все равно оптимистичный. Да и эксперты Фонда отмечают, что «экономика США в целом находится в хорошем состоянии». По данным министерства труда, к середине июля число заявок на пособие по безработице находится на минимуме с апреля – самый продолжительный период низкого уровня показателя с 1973 года. В июне темпы роста розничных продаж ускорились до 0,6% после майских 0,2%, а промпроизводства стали самыми высокими с ноября-2014. При этом июньский индекс деловой активности в производственном секторе США (ISM Manufacturing) увеличился до 53,2 пункта – максимума с февраля 2015 года, с 51,3 пункта месяцем ранее.

Тем не менее, в отчете МВФ подчеркивается: страна сталкивается с «потенциально существенными вызовами для сильного и устойчивого роста в более долгосрочной перспективе». Представляя отчет журналистам на пресс-конференции, директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард акцентировала внимание на «четырех силах», создающих вызов для будущего роста в Соединенных Штатах. Это – «снижающийся показатель участия трудящихся» в экономической деятельности, «падающие темпы роста производительности труда», а также «поляризация при распределении доходов и благосостояния и высокий уровень нищеты в США». Неопределенности перспективам американского хозяйства добавляют и предстоящие президентские выборы (особенно в смысле возможности реализации «трампономики») – индекс волатильности, или индекс страха, VIX сейчас на 24 пункта превышает максимальное значение в среднем в предвыборный месяц. Многие эксперты отмечают, что, по историческому опыту, это – признак приближающейся рецессии.

По-прежнему вызывают немалые опасения перспективы китайской экономики, несмотря на то, что ее рост во втором квартале-2016 на 6,7% в годовом выражении превзошел ожидания рынка (6,6%). Обеспокоенность вызывает динамика инвестиций: показатель вырос всего на 9% (против прогноза в 9,4%), продемонстрировав самый низкий результат с 2009 года. При этом рост ВВП в апреле-июне по большей части был поддержан банковскими кредитами (в мае – 985,5 млрд. юаней, в июне – уже 1,38 трлн.). Между тем, долговые проблемы Поднебесной (особенно в корпоративном секторе) остаются одним из главных рисков. По экспертным оценкам, отношение общего долга к ВВП страны уже превысило 250%. По данным Bloomberg, с апреля по июль китайские компании привлекли 1,85 трлн. юаней внутрикитайских облигаций, в первом квартале-2016 – на 30% больше (2,64 трлн.). Поиск же инвесторами доходности привел к тому, что корпоративные облигации в текущем году им заменили акции 2015-го. Финансовые аналитики уже говорят о надувании нового «пузыря». Уверенности в этом добавляет и прошлогодний опыт, когда за объявлением в середине июля позитивных итогов второго квартала (+7% ВВП) последовал августовский обвал китайских фондовых площадок.

Не снижается и сверхвысокая волатильность сырьевых рынков. С одной стороны, в середине июля и Международное энергетическое агентство, и Организация стран-экспортеров нефти повысили прогноз мирового спроса на нефть на текущий год (МЭА – на 30 тыс. баррелей в сутки до 96,1 млн., ОПЕК – до 94,18 млн. баррелей). В то же время инвесторы и финансовые аналитики выражают все большую уверенность в том, что фундаментальные показатели рынка «черного золота» на самом деле слабее, чем это представлялось ранее, а рекордные запасы[3] угрожают подорвать ценовую стабильность. Спекулянты же, по данным Bloomberg, продолжают избавляться от чистых длинных позиций, и финаналитики (например, из UBS и BNP Paribas) предупреждают, что в ближайшие три месяца цены на Brent и WTI могут опуститься к $40 за баррель. Такая несопряженность ожиданий – вполне наглядное свидетельство риска серьезной коррекции цен вниз, что вкупе со сдуванием пузырей на финансовых рынках может стать триггером погружения в рецессию ряда ведущих развитых и развивающихся экономик.

Повышение градуса неопределенности в целом в мировой экономике, тем не менее, не помешало МВФ улучшить прогноз по России. Спад-2016 составит 1,2% ВВП (в мае сокращение предсказывалось на 1,5%), дефицит бюджета – 3,2% ВВП, инфляция – 6,6%. В 2017-ом дела пойдут лучше: рост может достигнуть 1,0-1,2%; цены в годовом выражении увеличатся на 5,2%; небаланс госказны, правда, сохранится на уровне 3%. В дальнейшем без структурных реформ темпы роста ВВП до конца десятилетия не превысят 1,5%.

Особое внимание аналитики Фонда уделили состоянию банковского сектора. По данным ЦБ РФ, в январе-июне текущего года активы банков потеряли 4,2%, кредиты нефинансовым организациям – 6,2%, физическим лицам – 1,0%. Вклады населения снизились на 0,7%, объем депозитов и средств на счетах юрлиц – на 7,2%. При этом получена прибыль в размере 360 млрд. рублей (в семь раз больше, чем за тот же период прошлого года). Одна из причин, уверены в Центробанке, стабилизация качества кредитного портфеля, обусловившая (при сбалансированной процентной политике) замедление прироста резервов на возможные потери. С начала года они выросли лишь на 4,4% против 14,1% за аналогичный период 2015-го.

В МВФ, в свою очередь, не исключают, что доля плохих активов в российской банковской системе (9,4% по состоянию на 1 июня), возможно, существенно занижена (примерно на 3,5 п.п.). Из-за этого дефицит капитала может потребовать привлечения дополнительных средств в размере 0,5-1,0% ВВП даже при неухудшении макроэкономической ситуации[4]. В стрессовых сценариях объем докапитализации возрастает до 4,5% ВВП (3,7 трлн. рублей). В случае реализации внешних рисков второго полугодия сумма, отмечает главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова, не выглядит нереальной. Убытки кредитным организациям придется признавать уже при Urals ниже $40 за баррель.

Следует заметить, что условия стресс-тестов МВФ очень жесткие: падение экономики до 8%, средняя цена нефти $19-25 за баррель (в зависимости от сценария) и курс доллара США около 100 руб./$. Эксперты уже назвали их «моделированием Апокалипсиса», который почти наверняка не случится. Российская банковская система, подчеркивают аналитики Фонда, в целом стрессоустойчива. В том числе и благодаря относительно малому размеру, когда «падение с высоты собственного роста» не приведет к «травмам, несовместимым с жизнью». В то же время, докапитализации могут потребовать и внутренние риски – широкая практика кредитования связанных сторон и высокая степень концентрации портфелей на отдельных заемщиках, а также сильная зависимость системы страхования вкладов от кредитов Центробанка. При этом проблема источников средств, по-видимому, не окажется критической благодаря ожидаемому структурному профициту ликвидности. Вместе с тем, предупреждения-рекомендации МВФ (провести улучшенные стресс-тесты с особым вниманием к забалансовым проблемным активам и выполнить новую системную оценку качества кредитных портфелей, которая покажет, какие банки нуждаются в капитале) остаются далеко не лишними.

Собственно российские оценки состояния отечественной экономики по-прежнему противоречивы. Зампред ВЭБ Андрей Клепач полагает, что спад в июне (в годовом выражении) насчитывает 1,0-1,1% ВВП. Падение замедляется, но вернуться к росту пока не удается. Тем не менее, прогноз МВФ выглядит избыточно пессимистичным. Особенно с учетом ожиданий правительства и денежных властей, что в июле-сентябре квартальные темпы ВВП могут оказаться в области положительных значений – 0,2-0,3%. На повышение вероятности «события» указывают в частности июньские результаты промвыпуска. По версии Росстата, в начале лета (год к году) он ускорился до 1,7% после 0,7% в мае. Динамика за полугодие тоже положительная – 0,4%. На то, что речь может идти о формирующемся тренде, указывает и рост среднемесячного (июнь к маю) сезонно очищенного показателя на 0,3%. В Минпромторге ожидают увеличения промпроизводства-2016 на 0,5-1,0%.

Заметим, что консенсус-прогноз аналитиков, опрошенных «Интерфаксом» в конце июня, предусматривал почти вдвое меньший темп за месяц – на 0,9%. Известно также, что оценки Росстата (особенно методика сезонной очистки), как правило, оспариваются в экспертном сообществе в сторону снижения. Осторожны и в ЦБ РФ, в пресс-службе которого 15 июня заявили: «Можно говорить о том, что российская промышленность в основном прошла процесс адаптации к работе в новых условиях. В промышленности в целом мы наблюдаем признаки восстановительного роста со второй половины 2015 года. Но об устойчивых темпах роста говорить пока преждевременно. Динамика выпуска в различных видах деятельности неоднородна[5]». Оговорки на этот счет понятны и справедливы, но не менее очевидно и то, что количественные изменения в объемах промпроизводства уже вплотную приблизились к перерастанию в новое качество.

К признакам начинающегося восстановления наблюдатели готовы также отнести зафиксированное опросами некоторое улучшение потребительских настроений. Так, в Sberbank Investment Research констатируют рост индекса потребительской уверенности во втором квартале до минус 17% против минус 22% в январе-марте. Спрос населения по-прежнему в кризисе, но уже в менее глубоком. На оценку повлияло ослабление инфляционных ожиданий и опасений, связанных с курсом рубля, а также некоторое улучшение ситуации на рынке труда. Индекс потребительского доверия Nielsen тоже подрос за квартал с 63 до 66 пунктов (значение ниже 100 пунктов означает преобладание у покупателей пессимистических настроений). Однако респондентов, твердо уверенных в своем личном финансовом положении, набралось лишь 30% (средний показатель-2015 – 35%). 80% убеждены, что ситуация с занятостью будет «не очень хорошей» или «плохой». Считающих, что текущий момент – это хорошее время для приобретения того, что нужно или хочется купить, оказалось лишь 18% (в 2015 году по итогам июня – 25%, в 2014-ом – 30%). 76% россиян заявили о сокращении своих трат по сравнению с предыдущим годом. В целом же, по данным опросов Nielsen, 85% российских потребителей (88% в первом квартале-2016) считают, что экономика пребывает в кризисе, 52% из них полагают, что выбраться из него в ближайшие 12 месяцев не получится.

Прогрессу слабоположительных (почти на грани погрешности в расчетах) сдвигов в потребительских настроениях может посодействовать снижающаяся инфляция. Несмотря на подскок цен в начале июля (на 0,4% при повышении среднесуточного темпа до 0,038% против июньских 0,012%) из-за индексации на 4% тарифов ЖКХ она остается на траектории, ведущей к годовому результату в интервале 5-6% (конец июня – 7,5%, по состоянию на 11 июля – 7,1%). Тарифный риск уже реализовался, продовольственная инфляция понемногу стабилизируется (в том числе под влиянием фактора нового урожая и снижения с начала года на 4% мировых агросырьевых цен). Вместе с тем, сохраняется неопределенность по курсовому риску.

Эксперты обращают внимание на двойственный эффект вероятной приостановки ралли рубля на его укрепление с последующим ослаблением курса до 67,5 руб./$ после завершения сезона выплат дивидендов и окончания текущего налогового периода при условии снижения нефтяных цен и коррекции на долговом рынке. Экспортеры, понятно, выиграют. Но подрастут и инфляционные ожидания. Сбываемость варианта – 50:50. Такую вероятность нельзя не учитывать.

По мнению экспертов Центра развития НИУ ВШЭ, хотя рецессия, по-видимому, миновала самую острую стадию, «широкое распространение депрессивного состояния по территории России не вызывает сомнений». Тенденция к повышению деловой активности отмечена в 26 субъектах РФ, продолжение разной глубины спада – в 56-ти. Существенная неравномерность экономической динамики в региональном разрезе, отягощенная общим долгом субъектов РФ в 2,68 трлн. рублей, таким образом, оказывается значимым фактором растягивания сроков преодоления продолжающегося кризиса.

У выхода в июле-сентябре поквартальных темпов ВВП на положительные значения сохраняется определенная вероятность. Насколько она укрепится или, напротив, ослабнет, покажут в скором времени официальные итоги полугодия и экспертные к ним дополнения. Тем не менее, даже в целом позитивная картина и соответствующие ей ожидания могут быть «смазаны». Во-первых, реализацией внешних рисков, о которых шла речь выше. Во-вторых, малой скоростью прояснения деталей, важных для бизнеса, проясняющих намерения властей в отношении перспектив экономической политики.

Установочное заседание Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам в принципе открыло движение в этом направлении. Вместе с тем, очень многие вопросы по поводу параметров предстоящей бюджетной консолидации, маневра в расходах казны с одновременным повышением их эффективности, сокращения присутствия государства в экономике, а самое главное – мер по формированию деловой среды, стимулирующей инвестиции, остаются без ответов. Для наполнения их содержанием, понятным и убедительным для предпринимательского класса и граждан, третий квартал имеет существенное значение. От качества политических сигналов по ходу работы над финпланом 2017-2019 годов, пик которой как раз и приходится на этот срок, будет зависеть, как и когда именно станет происходить смена текущей стагнирующей рецессии восстановительными процессами.

Марина Войтенко – экономический обозреватель

[1] Согласно уточненным данным Евростата, потребительские цены в еврозоне в июне-2016 выросли на 0,1% относительно того же месяца 2015 года, лишь скомпенсировав майскую дефляцию в 0,1%.

[2] Компания BCG проанализировала около 60 европейских банков, которые имеют филиалы в Великобритании, включая Deutsche Bank, Commerzbank, BNP Paribas, Santander, Société Générale и более мелкие банки, такие как Erste Group, Novo Banco, Piraeus и Cyprus Popular Bank.

[3] По данным МЭА, запасы нефти только в странах ОЭСР выросли в мае до 3,074 млрд баррелей. Предварительные данные за июнь свидетельствуют об их увеличении еще на 900 тыс баррелей. Продолжают пополняться и плавучие хранилища.

[4] Напомним, что по данным ЦБ РФ, с начала года собственные средства (капитал) банков сократились на 0,5%. В аналогичный период-2015, напротив, наблюдался рост на 2,0%.

[5] На это, кстати говоря, указывают и данные самого Росстата. Добыча полезных ископаемых в июне 2016 года показала рост на 1,6% в годовом выражении, а по сравнению с маем – упала на 1,8%; обрабатывающие производства выросли в годовом выражении на 1,6%, в месячном – выросли на 5,5%. Производство электроэнергии, газа и воды выросло в июне в годовом выражении на 2%, по сравнению с маем 2016 года – снизилось на 9,4%. В январе-июне текущего года добыча полезных ископаемых возросла на 2,6% в годовом выражении, обрабатывающие производства сократились на 0,9%, производство электроэнергии, газа и воды увеличилось на 0,4%.

Версия для печати