Информационный сайт
политических комментариев
вКонтакте Rss лента
Ближний Восток Украина Франция Россия США Кавказ
Комментарии Аналитика Экспертиза Интервью Бизнес Выборы Колонка экономиста Видео ЦПТ в других СМИ Новости ЦПТ

Выборы

Пандемия коронавируса приостановила избирательную кампанию в Демократической партии США. Уже не состоялись два раунда мартовских праймериз (в Огайо и Джорджии), еще девять штатов перенесли их с апреля-мая на июнь. Тем не менее, фаворит в Демократическом лагере определился достаточно уверенно: Джо Байден после трех мартовских супервторников имеет 1210 мандатов делегатов партийного съезда, который соберется в июле (если коронавирус не помешает) в Милуоки, чтобы назвать имя своего кандидата в президенты США. У Берни Сандерса на 309 мандатов меньше, и, если не произойдет чего-то чрезвычайного, не сможет догнать Байдена.

Бизнес

21 мая РБК получил иск от компании «Роснефть» с требованием взыскать 43 млрд руб. в качестве репутационного вреда. Поводом стал заголовок статьи о том, что ЧОП «РН-Охрана-Рязань», принадлежащий госкомпании «Росзарубежнефть», получил долю в Национальном нефтяном консорциуме (ННК), которому принадлежат активы в Венесуэле. «Роснефть» утверждает, что издание спровоцировало «волну дезинформации» в СМИ, которая нанесла ей существенный материальный ущерб.

Интервью

Текстовая расшифровка беседы Школы гражданского просвещения (признана Минюстом организацией, выполняющей функции иностранного агента) с президентом Центра политических технологий Борисом Макаренко на тему «Мы выбираем, нас выбирают - как это часто не совпадает».

Колонка экономиста

Видео

Экспертиза

12.08.2016 | Александр Гущин

Стремление Киева диверсифицировать внешнюю политику приносит скромные результаты

Стремление Киева диверсифицировать внешнюю политику приносит скромные результатыСовременный внешнеполитический курс Украины, и в этом сходятся все эксперты вне зависимости от их позиций, является абсолютно одновекторным. Во многом это действительно так – с тем условием, что говорить о нем как о системном самостоятельном курсе вряд ли приходится.

Прежде всего, этот единственный западный вектор проявляется на данном этапе в стремлении обеспечить финансовую поддержку Украины, запустить механизм безвизового режима с ЕС и подкрепить свою важность и значимость как страны, сдерживающей Россию. При этом сам Запад далеко не един в своем отношении к Украине и к России, а перед Украиной стоят объективные задачи сохранения и развития отношений не только со странами Запада, но и с другими государствами, в том числе и на постсоветском пространстве.

Характерно, что многие украинские эксперты (даже те, которые никогда не были замечены в симпатиях к России или не ассоциировались с такими фигурами как, например, В.Медведчук, и в целом относились к «промайданному лагерю») стали все чаще высказывать мысль не только о необходимости рано или поздно учитывать объективную реальность и влияние России, важность выстраивания диалога с ней, но и все активнее заговорили о роли Украины как региональной державы, которая должна диверсифицировать свою внешнюю политику, а не ориентироваться только на Брюссель или Вашингтон.

Во многом именно в ориентации только на Брюссель заложен один из главных минусов современной украинской внешней политики. Справедливо полагая, что Брюссель – это важный трек, который имеет возможность как обеспечить финансовую помощь, так и способствовать введению безвизового режима, Киев явно пренебрег двусторонними контактами, а если и пытался играть на этом поле, то не системно и, как правило, пока без особого успеха. И это в то время, когда в мире и в Европе стали прослеживаться все отчетливее тенденции ресуверенизации, роста популярности правых партий (которые, как правило, негативно воспринимают современную Украину) и роста недовольства Брюсселем не только на общественном уровне, но и на уровне национальных политических элит. Двусторонние отношения по-прежнему остаются важным элементом внешней политики, и порой интеграционные процессы в современной Евразии лишь являются надстройкой над ними, которая пока не отличается серьезным функционалом. Тем более двусторонние отношения важны для Киева с точки зрения взаимодействия со странами-соседями, ведь значительная часть областей Украины имеет границы с другим государствами, Украина обладает большим транзитным потенциалом и даже сугубо по географическому признаку является страной взаимодействия, а вовсе не вещью в себе.

Тем не менее, сегодня говорить о каких-то системных успехах Украины в деле развития таких отношений вряд ли приходится, хотя и сказать, что не предпринимается никаких усилий, тоже нельзя. В последнее время определенные подвижки в этом направлении наметились. Конечно, сложно дать полный анализ этому явлению в рамках короткого материала, но на отдельные аспекты и страны стоит обратить внимание.

Что касается стран постсоветского пространства, то особый интерес вызывают попытки взаимодействия Украины с Беларусью и Азербайджаном. В отношении Беларуси, несмотря на все различия белорусского и украинского постсоветских проектов государственности, которые действительно имеют мало общего между собой, удалось сохранить довольно высокий уровень экономических отношений. Кроме того, Минск однозначно получил дополнительные очки в Украине, когда занял позицию нейтралитета и поддержки территориальной целостности, а потом стал диалоговой площадкой по урегулированию конфликта на Юго-Востоке Украины.

Однако какова стратегическая задача Киева в отношении Беларуси? На мой взгляд, ответ на этот вопрос в известной степени дает аналитический доклад серии «Аудит внешней политики», подготовленный совместно белорусскими и украинскими экспертами, который не только дает рекомендации, но и является своеобразным индикатором отношения самих украинских властей к отношениям двух стран. Основные выводы доклада следующие: постулируется важность предотвращения дальнейшей интеграции Беларуси и России в области внешней политики и политики безопасности, отмечается необходимость расширения белорусско-украинского торгово-экономического сотрудничества. Делается акцент на важности представления Киевом интересов Минска в структурах ЕС, расширения взаимодействия в рамках трансграничных проектов ЕС и в рамках «Восточного партнёрства», наконец, изменения общественного мнения белорусов, расширения взаимодействия неправительственных организаций, увеличения программ студенческого обмена. Такая позиция, вероятно, в полной мере соответствует сегодняшним устремлениями Киева, который, прекрасно понимая ограниченность своих возможностей, тем не менее, претендует на роль проводника западного влияния в Беларуси. При этом расчет делается на то, что кризис белорусской экономической модели, негативные социальные процессы, психологическая усталость части населения, особенно в столице и особенно молодежи, от одного лидера имеют большое значение.

Конечно, в нынешнем состоянии Украина вряд ли способна привлечь как белорусское общество, так и элиту. В этом контексте очевидно санкционированные извне призывы к созданию экономического пространства Восточного партнерства являются проектом если и осуществимым, то только в отдаленном будущем – и то при заметном ослаблении взаимодействия Минска и Москвы. В пользу Киева, скорее, могут играть не собственно привлекательность Украины, которой в реальности нет, а опасения части белорусского общества перед действиями Москвы на постсоветском пространстве, но часть эта не такая многочисленная. Однако нынешние белорусские власти сами ведут курс на интенсификацию контактов с ЕС, стремясь в большей степени уйти от односторонней зависимости от Москвы и диверсифицировать свою привязку к ЕАЭС. У Минска есть явное осознание того, что свое сложное положение лишь частично и лишь на короткое время можно нивелировать посредническими дипломатическими усилиями и предоставлением переговорных площадок. Что же касается ЕАЭС, то этот союз по многим показателям пока не достиг поставленных целей. Он находится в той точке, дальше которой развилка: или путь в сторону укрепления через внутреннее реформирование, или скатывание в сугубо геополитическую парадигму, что может вызвать негативную реакцию Беларуси и Казахстана, и в интеграцию экономических лузеров.

Определенная активность Украины прослеживается и на кавказском направлении. Особое значение в этом плане имел визит президента Порошенко в Азербайджан. Однако говорить о его большом успехе не приходится. Безусловно, были подписаны определенные соглашения в области таможни и культуры, Азербайджан подтвердил в соответствии с принципами своей энергетической политики свой интерес к проекту Одесса–Броды, желание работать над реанимацией ГУАМ и сотрудничать в области закупки авиатехники (хотя пока Баку купил только 2 АН-178).

Тем не менее, сам факт визита показывает, что Киев начинает явственные попытки диверсификации своей внешней политики, которые, однако, упираются в ряд проблем, причем не только связанных с положением страны, но и с кадровой политикой. Например, до последнего времени в такой важнейшей для Украины стране, как Венгрия, не было посла. Нет его и в Беларуси, а ведь затянувшееся назначение нового посла в Минск негативно влияет на двусторонние отношения. Что же касается реанимации ГУАМ, то, как и инициативы по созданию ЕЭП Восточного партнерства, пока это скорее фантом, чем реальность – разобщенные страны, между которыми возникают то и дело противоречия по вопросам экспорта и импорта. Примером этого служат недавние торговые споры между Украиной и Молдовой. Страны ГУАМ объединяет скорее не экономика, а политика и наличие национально-территориальных конфликтов на своей территории, так что этот проект в экономическом смысле вряд ли в обозримой перспективе станет эффективным.

В этом контексте довольно скептически пока можно оценить и перспективы транзита через Украину в рамках проекта Шелкового пути. И дело даже не только в том, что знаменитая история с пробным поездом, посланным в Китай, кончилась ничем, когда стало ясно, что он шел гораздо дольше, чем планировалось, а на обратный путь его невозможно было заполнить грузом. Но и в том, что сам проект, при всей его заманчивости, с точки зрения окупаемости и наполняемости пока вызывает много вопросов. При этом, несмотря на интерес КНР к украинскому агропрому, в частности, к закупкам пшеницы (которая, кстати, по данным китайских специалистов, бывает зараженной), сказать о значительном прорыве в двусторонних отношениях также нельзя. Серьезной проблемой, в частности, является возвращение Государственного банка развития КНР к вопросу уменьшения кредитной линии до уровня 1,1 млрд. долларов.

Что касается западных соседей Украины, то если отношения с Польшей подвержены довольно серьезным влияниям исторической политики, особенно принимая во внимание приход к власти в Варшаве консервативных сил, в отношении Словакии и Венгрии ситуация несколько иная. Эти страны, с одной стороны, не желают рушить отношения с Россией, подспудно выступают за смягчение антироссийских санкций, а с другой – хотят, чтобы их голос в ЕС был услышан. При этом в отношениях с этими странами, особенно принимая во внимание их приграничное положение, в качестве относительного позитива для киевских властей можно выделить только реверс газа, однако более системных проектов, в том числе и в рамках межрегиональной инфраструктуры, пока нет. Отношения же с Венгрией по–прежнему обусловлены скорее темой венгерского национального меньшинства, в отношении которого у украинского правительства не было и нет плана действий, свидетельств чему было много как в прошлом (например, языковой вопрос, проблема Береговского пединститута и т.д.), так и сейчас. Экономические проекты, в частности, в области расширения поставок электроэнергии в Венгрию, должны изменить положение, но они только в планах.

Сегодня, как среди лиц, отвечающих за внешнюю политику Украины, так и в украинском экспертном сообществе, постепенно появляется осознание необходимости если не возврата к многовекторности, то использования не только западного, но и прочих направлений политики, и осознается важность многих стран постсоветского пространства. Однако пока это осознание имеет очень много ограничителей. Сотрудничество зачастую предполагается выстраивать по принципу: «дружить против России, что вряд ли приведет к позитиву, учитывая очень вариативную политику многих государств постсоветского пространства.

С другой стороны, явно недостаточно новых совместных экономических и культурных проектов межрегионального взаимодействия. Этот дефицит приводит к тому, что в двусторонних отношениях порой доминируют проблемные вопросы. Всё это усугубляется довольно странной кадровой политикой. В условиях, когда внешняя политика находится в руках одного человека – президента Украины, который считает себя ответственным за нее и разбирающимся в ней, видны явные просчеты, связанные с обеспечением деятельности украинской дипломатии, как на европейском направлении, так и на постсоветском пространстве и в отношении сопредельных стран.

Александр Гущин – доцент РГГУ

Версия для печати

Комментарии

Экспертиза

Внутриполитический кризис в Армении бушует уже несколько месяцев. И если первые массовые антиправительственные акции, начавшиеся, как реакция на подписание премьер-министром Николом Пашиняном совместного заявления о прекращении огня в Нагорном Карабахе, стихли в канун новогодних празднеств, то в феврале 2021 года они получили новый импульс.

6 декабря 2020 года перешагнув 80 лет, от тяжелой болезни скончался обаятельный человек, выдающийся деятель, блестящий медик онколог, практиковавший до конца жизни, Табаре Васкес.

Комментируя итоги президентских выборов 27 октября 2019 года в Аргентине, когда 60-летний юрист Альберто Фернандес, получив поддержку 49% избирателей, одолел правоцентриста Маурисио Макри, и получил возможность поселиться в Розовом доме, резиденции правительства, мы не могли определиться с профилем новой власти.

Новости ЦПТ

ЦПТ в других СМИ

Мы в социальных сетях
вКонтакте Rss лента
Разработка сайта: http://standarta.net