14.11.2016 | Максим Артемьев

Молдова на перепутье: итоги второго тура

Явка во втором туре президентских выборов в Молдове превысила показатели первого тура. Это свидетельствует об интересе, который проявили жители республики к тому, кто займет должность главы государства. Молдова - формально парламентская республика, однако в реальности ее правильнее назвать парламентско-президентской. Сам факт нынешнего всенародного избрания президента это подтверждает.

Все президенты Молдовы за историю ее независимости являлись ключевыми политическими игроками. А при условии доминирования собственной политической силы в парламенте – как это было при лидере коммунистов Владимире Воронине, - президент может стать полностью доминирующим.

Однако после того, как в 2009 году парламент не смог избрать президента, и его должность исполняли спикеры, значение поста резко снизилось, и инициатива перешла в руки премьера. В 2012 удалось, наконец, выбрать компромиссную фигуру – Николае Тимофти, бывшего судью, который в отличие от предшественников, стал откровенно слабой фигурой, хотя и смог заблокировать назначение Влада Плахотнюка главой правительства в январе 2016 года.

Затем последовало решение Конституционного суда, вернувшего прямые выборы президента (с 2000 года его избирал парламент). Этот шаг высшего судебного органа был явно политически мотивирован, поскольку в противном случае Молдову могли опять ожидать затяжные выборы главы государства и страна бы погрузилась в очередной кризис власти. Точнее, он был бы дополнительно усугублен. С февраля 2015 по январь 2016 в Молдове сменилось четыре премьер-министра. Разразилось несколько громких политических скандалов, в результате которых бывший премьер и лидер одной из важнейших партий – Либерально-демократической, Влад Филат отправился за решетку. Старые политические партии фактически рухнули и, напротив, возникли новые политические движения.

На левом фланге в рядах компартии произошел раскол, из нее вышел Игорь Додон, основавший вместе с соратниками Партию социалистов Республики Молдова. На выборах в ноябре 2014 года социалисты получили больше всего голосов избирателей, однако не смогли сформировать свое правительство, поскольку остальные силы фактически объединились против них. Другой, популистской, альтернативой для левого и ориентированного на Россию избирателя стала партия бизнесмена Ренато Усатого «Наша партия», которую в последнюю парламентскую кампанию не допустили до выборов, но которая смогла отыграться на последующих муниципальных, а ее лидер стал мэром второго по значению города – Бельцы.

На правом фланге возникла сильная партия Андрея Нэстасе «Достоинство и правда». Нэстасе руководил шумными антиправительственными протестами 2015 года. Можно сказать, что после выборов 2014 года произошел полный обвал политических элит Молдовы, и выборы президента должны были показать нынешнюю расстановку сил в условиях очевидного запроса на перезагрузку и обновление политической системы.

Избирательная кампания предстала борьбой двух ориентаций Молдовы – проевропейской и пророссийской. За представительство первой развернулась борьба в национал-либеральном лагере, которую в конечном счете выиграла Майя Санду. Вторую, в условиях бойкота коммунистами выборов, олицетворял Игорь Додон. Практически все участники выборов также поднимали тему борьбу с коррупцией (у всех в памяти свеж скандал прошлого года о хищении около миллиарда долларов из трех банков) и влияния олигархического капитала на политику, олицетворением чего выступал зампред Демпартии Влад Плахотнюк, которому приписывается тотальное влияние на политический процесс в Молдове, и то, что он из-за кулис управляет нынешним правительством.

После семи лет пребывания проевропейских сил у власти идея европейской интеграции сильно дискредитирована в глазах избирателей. Те, кто позиционировали себя как либералы западного образца, оказались замешанными в чудовищной коррупции и невыполнении своих обещаний. Поэтому идея дальнейшего сближения с Европой (и Румынией) сегодня не является для населения страны приоритетной и столь же заманчивой как семь лет назад. При этом надо отметить, что ни Санду, ни Додон не предлагают жестко односторонней ориентации и формально придерживаются многоаспектной политики, при которой сохраняются отношения как с Москвой, так и с Брюсселем.

Майя Санду - относительно свежее лицо в молдавской политике. Она родилась в 1972 году. По образованию экономист, много лет проработала в этом качестве в госучреждениях и банковских организациях. Вершиной ее карьеры стало сотрудничество со Всемирным банком, в котором она служила в Вашингтоне советником исполнительного директора. Как беспартийный специалист Санду была приглашена в 2012 на пост министра образования, в каковом качестве и проработала три года. В условиях дискредитации прозападных политиков Молдовы и негативного популистского имиджа Нэстасе, она стала, по сути, единым кандидатом от либерального лагеря. Собственная ее партия «Действие и солидарность» малозначима.

Игорь Додон младше ее на три года, уже в раннем возрасте возглавлял биржи и регуляторы на рынке ценных бумаг, а после прихода к власти коммунистов получил высокие посты в правительстве, став в итоге министром экономики и одним из фаворитов Владимира Воронина. После проигрыша коммунистами выборов Додон оставался в их команде, уйдя с головой в политику. В 2011 он был выдвинут ими кандидатом на пост мэра Кишинева, но неожиданно проиграл, недобрав долей процента. После этого его отношения с Ворониным стали резко ухудшаться, и Додон в конце года вышел из компартии уведя за собой ряд депутатов, и основав свою социалистическую партию. На парламентских выборах 2014 Додон получил ощутимую поддержку от Кремля, удостоившись приема у Владимира Путина. Как было отмечено в начале, выборы социалисты выиграли, но полученных мандатов не хватило для формирования кабинета. В 2015-2016 Додон активно сотрудничал с Р.Усатым и А.Нэстасе во время протестных акций против действующих правительств, но к моменту начал президентской кампании их пути разошлись. Нэстасе поддержал М.Санду, а Р.Усатый выдвинул от своей партии журналиста Д.Чубашенко. Кремль в этот раз не оказывал прямой поддержки Додону.

В итоге по итогам первого тура 30 октября голоса распределились следующим образом: у Додона – почти 48%, а у Санду почти 39%, что предопределило крайне напряженную борьбу во втором туре. Выборы привлекли к себе пристальное внимание, прежде всего соседей Молдовы, в связи со сложной геополитической ситуацией в регионе.

Додон сделал нашумевшее заявление о том, что Крым фактически принадлежит РФ, Киев в ответ отозвал посла для консультаций. Министры обороны Молдовы и Украины заявили со своей стороны, что прорабатывается план предоставления «зеленого коридора» для вывода российских войск из Приднестровья. Р.Усатый и его кандидат Чубашенко, получивший в первом туре 6%, в итоге высказались в поддержку кандидатуры Додона. Опосредовано его поддержало руководство Гагаузии – автономного региона на юге республики.

Большое значение в условиях жесткой конкуренции приобрела агитация в среде молдавской диаспоры, рассеянной по миру. По некоторым подсчетам, до миллиона молдаван проживает за пределами своего государства. Сторонники Санду агитировали за нее в Западной Европе, а соратники Додона – в России. То, какое внимание придавали кандидаты вопросам голосования в диаспоре, ярко показывает эмоциональная реакция Майи Санду на сообщения о нехватке избирательных бюллетеней в посольстве Молдовы в Лондоне – она потребовала отставки глав МИДа и ЦИКа.

В итоге победил Додон, получивший более 53% голосов избирателей. Теперь ему предстоит выполнять свои обещания, главными из которых являются роспуск парламента и федерализация Молдовы, а также налаживание конструктивных отношений с Россией и изгнание Плахотнюка из политики.

С учетом опыта президентства Владимира Воронина, можно предположить, что стратегическим партнером России Молдова не станет, но будет дистанцироваться от явно антироссийских инициатив. Вряд ли ему удастся и реализовать идею о федерализации страны для разрешения приднестровского конфликта – консенсуса на этот счет в обществе нет, а влиятельные силы - решительно против. Федерализация может стать яблоком раздора, а возвращению Приднестровья, где в декабре пройдут собственные президентские выборы, не поможет. Заметим, что при любом раскладе в Тирасполе, кто бы там ни стал президентом, ожидать существенных подвижек в разрешении конфликта не приходится.

Что касается роспуска парламента, то достичь этой цели более реально, но при достижении взаимопонимания со всеми ведущими политическими игроками. Нынешние партии, представленные в парламенте, боятся утратить свои фракции, тогда как влиятельные новички, не имеющие своих депутатов, напротив, заинтересованы в скорейшем попадании в него. Это может привести к заключению необычных альянсов со вчерашними конкурентами на выборах. С другой стороны, исход возможных досрочных выборов остается неясным – получат ли социалисты большинство (пусть даже в союзе с «Нашей партией», например, чей лидер Р.Усатый недавно был объявлен в уголовный розыск)? В этом случае Додон может не форсировать роспуск, а попытаться сформировать новое правительство на базе нынешних парламентских партий.

Максим Артемьев – журналист, политолог

Версия для печати