16.01.2017 | Александр Ивахник

Новая повестка для Европы: кризис политического консенсуса?

Долгое время системные политические партии Старого Света с правого и левого фланга двигались навстречу друг другу и по мере размывания своей социальной базы смешивались до степени неразличимости. Сформировался широкий политический консенсус, включавший активную социальную политику, принципы политкорректности, уважение прав меньшинств и продвижение целей европейской интеграции. Однако сейчас этот консенсус на глазах начинает распадаться.

Первые признаки напряжения в европейском истеблишменте появились с приходом мирового финансово-экономического кризиса 2008-09 годов. Однако тогда европейские политики были озабочены главным образом долговым кризисом в еврозоне, отсутствием финансовой дисциплины в странах Южной Европы и выработкой обязательных для всех нормативов бюджетной политики. Сейчас наложение самых разных факторов – миграционный кризис, вторжение исламистского терроризма, взрыв популярности популистов и евроскептиков разного толка, резкий рост геополитических амбиций России, «Брексит», наконец, избрание Дональда Трампа и потеря уверенности в атлантизме – коренным образом изменило политическую повестку дня для Европы.

Речь уже не идет о том, чтобы продвигать дальше процессы экономической и политической интеграции в Евросоюзе. Речь о том, чтобы примеру Великобритании не последовали другие страны, а институты ЕС стали менее бюрократизированными, более гибкими и отзывчивыми к запросам государств-членов. Одновременно актуализировались вопросы обеспечения европейской безопасности, выстраивания новых отношений как с Россией, так и с трансатлантическим союзником и партером при непредсказуемом Трампе.

Эта новая повестка резко повышает градус общественно-политической атмосферы, дезориентирует массы избирателей, подтачивает прежние авторитеты и подрывает ранее сложившийся консенсус. Идейно-политическая полемика становится острее и зачастую грубее. При этом мейнстримные политические силы, отходя от потерявшей адекватность и привлекательность строго центристской позиции, вступают в жесткую борьбу не только с оказавшимися на волне внимания и популярности популистами-евроскептиками, но и между собой.

Такая тенденция обнаруживается даже в Германии, где больше 10 лет у власти находится «большая коалиция» ХДС/ХСС и СДПГ. Внутри блока христианских демократов растут противоречия между ХДС Ангелы Меркель и баварским католическим ХСС Хорста Зеехофера, который решительно критикует либеральную миграционную политику канцлера. Что касается социал-демократов, то их лидер Зигмар Габриэль на выборах в бундестаг в сентябре, похоже, будет выдвигать свою кандидатуру на пост канцлера в противовес Ангеле Меркель (на парламентских выборах в 2009 и в 2013 годах он этого не делал, от СДПГ выдвигались другие деятели).

Находясь на посту вице-канцлера, Габриэль в последнее время позволяет себе открыто критиковать канцлера Меркель за курс жесткой экономии, который она пытается навязывать другим странам Евросоюза. «Я однажды спросил канцлера: что обойдется дороже Германии – если Франции позволят иметь бюджетный дефицит на полпроцента больше положенного или если Марин Ле Пен станет президентом. До сих пор она мне не ответила», – сказал вице-канцлер в недавнем интервью журналу Spiegel. По его словам, навязывание политики жесткой бюджетной экономии стало одним из факторов того, что Евросоюз может распасться. Лидер социал-демократов даже заявил, что предпочел бы после предстоящих парламентских выборов сформировать правящую коалицию между СДПГ, зелеными и либералами из Свободной демократической партии. Это, конечно, не значит, что продолжение «большой коалиции» в Германии после сентябрьских выборов невозможно. Как раз, скорее всего, она сохранится. Но прежней гармонии и согласия почти во всем между ХДС и СДПГ уже не будет.

Другим примером того, как подвергаются испытаниям или даже распадаются старые политические союзы, является ситуация в Европарламенте (ЕП). 17 января там должны состояться выборы нового председателя. Эти выборы проводятся путем тайного голосования. Для победы необходимо абсолютное большинство голосов, может проводиться до четырех туров голосования. Место председателя ЕП стало вакантным после того, как прежний спикер, представитель фракции «Прогрессивный альянс социалистов и демократов» (ПАСД) Мартин Шульц в ноябре заявил о том, что возвращается в Германию для активной работы внутри СДПГ. Получить абсолютное большинство голосов в крайне пестром Европарламенте, состоящем сейчас из 8 фракций, крайне сложно. Прежде вопрос избрания спикера решался в результате предварительных договоренностей лидеров крупнейших фракций.

После отставки Шульца на пост спикера стала претендовать крупнейшая фракция ЕП – правоцентристская, умеренно консервативная «Европейская народная партия» (ЕНП). Ее кандидатом в результате праймериз был выдвинут итальянец, бывший соратник Сильвио Берлускони и еврокомиссар по транспорту Антонио Таяни. При этом лидер ЕНП, представитель баварского ХСС Манфред Вебер заявил, что в 2014 году при выдвижении Шульца ЕНП и ПАСД заключили тайное соглашение о разделении между ними 5-летнего срока председательства в ЕП. По его словам, целью соглашения стало оттеснение разрушителей-евроскептиков от рычагов принятия решений. Вскоре к «большой коалиции» присоединился «Альянс либералов и демократов за Европу» (АЛДЕ) во главе с бывшим бельгийским премьером Ги Верховстадтом, получивший ряд постов председателей комитетов.

Однако лидер фракции ПАСД Джанни Питтелла отказался выполнять соглашение 2014 года на том основании, что в случае избрания Таяни все три главных руководящих поста в ЕС – президента Еврокомиссии (Жан-Клод Юнкер), президента Европейского союза (Дональд Туск) и председателя Европарламента – окажутся в руках выдвиженцев ЕНП, т.е. в институтах ЕС образуется монополия правых. В итоге все 8 фракций Европарламента выдвинули своих кандидатов на пост спикера и ведут открытую публичную кампанию.

Наиболее решительной и активной была кампания левоцентристов из ПАСД. Они обвиняют кандидата правоцентристов Антонио Таяни в том, что он является выдвиженцем неолиберальных сил, которые превратили политику жесткой экономии в политическую догму и тем самым погрузили Европу в тяжелый экономический и социальный кризис. ПАСД провозглашает новый курс для Европы, основанный на стимулировании инвестиций, налоговой справедливости и социальной включенности. Кандидат ПАСД Джанни Питтелла стремился разрушить идею, что его фракция является частью уклоняющегося от реформ истеблишмента, и заявил, что откажется от коалиции с правоцентристами.

Подобная жесткость полемики между основными политическими группами в Европарламенте, которые находились в партнерских отношениях более 10 лет, была немыслимой еще несколько месяцев назад. Как немыслимой была и ситуация, что за несколько дней до выборов никто не знает, кто все-таки станет новым спикером европарламента. Впрочем, думается, это только первые признаки прихода в Европу нового, значительно более сурового политического климата. Скучная политика долгого согласования деталей и заключения закулисных сделок уходит в прошлое. Возвращается прямое столкновение идей и позиций.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати