02.02.2017 | Эмиль Дабагян

Латиноамериканская практика: эволюция партийно-политической системы Мексики

Продолжая рубрику об особенностях политических процессов в Латинской Америке, остановимся на специфике одной из крупнейших стран региона - Мексике. Тем интереснее, что в исторических судьбах Мексики и России имелось немало общего.

И там и тут заре XX века практически синхронно произошли судьбоносные революции. Затем вектор движения этих стран разошелся: одна развивалась по капиталистическому, а другая по социалистическому пути. При этом обе роднила важнейшая характерная черта: на протяжении почти 70 лет у руля правления находились близнецы-сестры, представлявшие собой симбиоз партии и государства. В Мексике она именовалась Институционно-революционной (ИРП).

Эта партия была основана в 1929 году. Ее звездные часы приходились на период президентства видного политического и общественного деятеля, генерала Ласаро Карденаса (1934-1940 гг.). Тогда были осуществлены крупномасштабные реформы, обеспечившие долговременное устойчивое развитие, превратившие страну в оазис стабильности.

Периодически в центре и на местах проводились выборы. Но все это делалось под неусыпным контролем ИРП. Оппозиция формально существовала в виде карликовых организаций, однако они не определяли погоду. Демократия была ограниченной и управляемой.

Альфой и омегой модели являлось то, что действующий президент сам называл приемника, как правило, из числа министров внутренних дел. Эта технология получила наименование «дедасо». На русский язык выражение переводится как «указующий перст». Все ждали взмаха дирижерской палочки. Остальное было делом техники. Кандидат автоматически получал «одобрямс» на партийном съезде. Затем избирался главой государства. Электоральная машина работала без сбоев. Искомый результат достигался. Заметим, что сходную технологию некогда невольно взял на вооружение российский глава государства Владимир Путин. По истечении четырехлетнего мандата он наметил своего последователя Дмитрия Медведева, который и стал его временным сменщиком. Но вернемся к Мексике.

До поры до времени модель исправно действовала. Привычно выполнял свои обязанности президент, избиравшийся на 6 лет. При этом он имел неограниченные полномочия. Функционировали законодательная и судебная ветви власти. Но, казавшийся незыблемым порядок, начал постепенно подтачиваться. Так продолжалось пока в октябре 1968 года не грянули студенческие волнения, жестоко подавленные с помощью силы. Эти события, потрясшие до снования все общество, послужили для властных кругов толчком к дозированной демократизации. Стало ясно, что сохранение статус-кво чревато непредсказуемыми последствиями.

В первую очередь перемены коснулась самой ИРП. Показателем сдвигов явился отход от привычного принципа «указующего перста». Пионером нововведения был Эрнесто Седильо, избранный главой государства в 1994 году. В канун очередной кампании, впервые он устранился от отбора преемника, отказался от устоявшейся практики. Тогда прошли праймериз с участием не только членов партии, но и сочувствующих. Это способствовало оздоровлению общественного климата, консолидации оппозиции. Но не смогло сдержать натиска с двух противоположных флангов. К тому моменту уже сложилась реальная трех партийная система.

В правом сегменте политического поля находилась Партия национального действия (ПНД), созданная в 1939 году. Позднее она идентифицировалась как организация социал-христианского толка. По мере идейной эволюции, партия сдвинулась к центру. Долгое время оставалась маргинальной на общенациональной сцене. Лишь в 1989 году ее представитель сумел добиться губернаторского кресла в штате Новая Калифорния.

Левоцентристскую нишу занимала Партия демократической революции (ПРД), образованная диссидентами ИРП. Они сгруппировались вокруг популярного деятеля Каутемока Карденаса, губернатора штата Мичоакан. На выборах 1988 года из-за идейных разногласий с руководством он самостоятельно выдвинулся на пост президента и получил, согласно официальным данным, 31,1% голосов. Однако, по выражению местных и зарубежных наблюдателей, у него «украли» победу, присудив ее сопернику. Разразился скандал, правая и левая оппозиция оспаривали результаты. Но безуспешно. Система пока работала, правда уже со сбоями.

Серьезным шагом по демонополизации стала реформа избирательного законодательства в 1993 году. Она отменяла «статью об управляемости», ограничивая 65% число депутатских мандатов от одной партии, независимо от полученных голосов. Это расчищало оппозиции дорогу в парламент. Важным этапом на этом пути явилась реорганизация в 1996 году высшей электоральной инстанции – Федерального избирательного института, превращения его в орган, автономный от исполнительной власти. Парламентские схватки 1997 года выявили новую расстановку сил: ИРП имела 315 мандатов в обеих палатах, в том числе 239 – в нижней и 76 в верхней, ПДР – 141(125 и 16), ПНД – 156 (122 и 34). Становилось очевидным, страна подошла к порогу неизбежных перемен. И они наступили. В 2000 году состоялись очередные выборы. Бесспорную победу одержал представитель ПНД Висенте Фокс, поучивший 42,5 % голосов. Он одолел основного соперника - кандидата от ИРП, имевшего 36,1 %. Партия смирилась с поражением и спокойно, без эксцессов, ушла в оппозицию.

Так, мирным ненасильственным способом совершился судьбоносный переход к плюралистической демократии. Спустя 6 лет на вершине власти вновь оказался представитель ПНД Фелипе Кальдерон. В 2012 году победу одержал выдвиженец ИРП Энрике Пенья Ньето, завоевавший 38,2% голосов. Он клятвенно обещал не сворачивать с дороги, по которой движется страна в последнее время. Основной соперник, ветеран политических сражений кандидат ПДР Андрес Мануэль Лопес Обрадор располагал поддержкой 31, 6%. В свете событий начала текущего года, связанных с массовым недовольством граждан повышением цен на горючее, партия имеет неплохие шансы на успех в 2018 году.

При этом в политической системе существует изъян. Отсутствие второго тура при избрании президента снижает репрезентативность главы государства, не получающего большинства. В то же время мексиканские граждане, согласно конституции, не обладают правом избираться вновь. Ни сразу, ни по истечении следующего мандата. Другая особенность устройства заключается в отсутствии постов вице-президента и председателя правительства. Если место первого лица оказывается вакантным в течение первых двух лет, парламент двумя третями голосов назначает временно исполняющего обязанности и объявляет о проведении новых выборов. Если недееспособность происходит в последние четыре года, то преемник, избранный по аналогичной схеме, осуществляет функции до окончания срока.

Эмиль Дабагян – ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки РАН

Версия для печати